Юрий Бахорин - Меч Севера Страница 39

Минул еще один день, и все повторилось. Едва сумерки перешли в ночную темноту, Соня загасила лампу и сразу же услышала знакомый скрежет когтей по камню. Она не стала зажигать свет, а, прикрыв глаза, предпочла дождаться, пока они не привыкнут к темноте.

Теперь ей не придется тратить на это время, когда его, быть может, не останется. Вновь открыв глаза, девушка уже ясно различала все находившиеся в комнате предметы. Шалло тут же подскочила к ней и потерлась головой о протянутую руку. К телу ее замысловатой нитяной упряжью Гана привязала пилку с удобной буковой рукоятью, которую по заказу Сони изготовил Гуднар. По ее же просьбе он заточил один из краев, превратив тем самым пилу в некое подобие ножа.

— Не тяжело было? — поинтересовалась Соня.

— Ха! — хвастливо ответила ворона.

— Ну ладно, ладно,— торопливо согласилась девушка, опасаясь, что Шалло пустится в рассуждения.— Теперь помолчи, пожалуйста.

Она подошла к окну и прикинула, какой из четырех прутьев лучше всего выпилить, чтобы выбраться через окно. О дверном замке она уже давно и думать забыла: если в коридоре бродит кошка, то вполне могут находиться и люди, а вот за окном, что ни говори, свобода. Там ее ждут

Гана и Вулоф с Вилвой, которые, если понадобится, придут на помощь.

На ее счастье, решетка перегораживала оконный проем таким образом, что вполне достаточно было выпилить лишь половину любой из двух перекрещенных перекладин, и она без особого труда выберется наружу. Пленница остановила свой выбор на правой боковой и принялась за дело. Зубья были очень мелкими и острыми, а потому бронза решетки пилилась с едва слышным шорохом. Когда пила вошла в прут наполовину, Соня полила на металл немного масла из светильника и продолжила работу, еще раз помянув добрым словом кузнеца, сработавшего прекрасный инструмент. Каленая сталь вгрызалась в мягкую бронзу едва ли не так же легко, как нож режет масло.

Девушка не успела даже устать, когда пруток толщиной в палец оказался перепилен. Соня положила пилу на подоконник и, решив передохнуть, случайно задела решетку. Прут свободно ходил в своем гнезде, хотя вынуть его не удавалось: оставшийся кусок решетки не позволял освободить отпиленную часть. Соня осмотрелась. Взгляд ее остановился на табурете, который она сломала, запустив им в дверь, а потом собрала. Сесть на него она так и не решилась, а выставила его на середину комнаты в надежде, что туранец когда-нибудь заявится в гости.

Теперь отломанная ножка вполне может пригодиться. Девушка просунула деревяшку между прутьями и налегла на перепиленный прут. Результат превзошел все ожидания. Изогнувшись совсем чуть-чуть, стержень легко выскользнул из гнезда. В камень он уходил на полмизинца. Чтобы оставшаяся часть решетки выдержала ее вес, большего и не требовалось.

Соня оглянулась на Шалло и тут вспомнила, что веревку ворона не принесла. Впрочем, девушка и не слишком надеялась, что подруге удастся отыскать что-то подходящее. Ничего. Она знала, что делать. Без малейшего сожаления Соня собрала волосы на затылке и, усмехнувшись, срезала их отточенной стороной пилки. Теперь в ее распоряжении был толстый — ладонь с трудом охватывала его — пук волос. Плести такую волосяную веревку, чтобы она не подвела, девушка умела, а потому сразу же приступила к делу. Аккуратно отделяя тонкие пряди, она вплетала их в нетолстую, но прочную косу, не дожидаясь, пока предыдущий кусочек закончится. Ловкие пальцы двигались быстро, и вскоре работа была закончена.

Соня проверила на прочность каждый локоть изготовленной ею веревки, привязала ее конец к решетке и выглянула из окна. Как раз вовремя. Совершавшие непрерывный обход вокруг дома разбойники у нее на глазах скрылись за углом. Соня вскочила на подоконник, присела, плавно выскользнула наружу и замерла на мгновение, оценивая предстоящий спуск.

Нижний край веревки свисал на уровне середины второго этажа — только-только, чтобы спрыгнув, не переломать себе ноги. Наконец, держась одной рукой за веревку, а второй — за решетку, беглянка начала осторожно спускаться. Локоть, другой, третий, и нога ее коснулась верхнего края окна второго этажа. Соня сместилась чуть влево, к углу дома, чтобы не маячить посередине оконного проема, и продолжила спуск. Вскоре веревка кончилась. Хвала Лепестку, все в доме спали, ведь случись кому глянуть в окно, и она пропала. Соня заторопилась. Встав на подоконник, беглянка намотала веревку на руку и стала выбирать, куда бы спрыгнуть. Часто взмахивая крыльями, Шалло зависла рядом с девушкой.

— Спускайся! Не бойся! Я р-рядом! — прокаркала она,— Здесь невысоко!

— Тому, кто с крыльями, может, и невысоко,— проворчала девушка, осматриваясь.— Зато тому, кто ходит по земле, вполне достаточно,— добавила она и прыгнула.

Приземлилась Соня мягко, как и рассчитывала — на середину плиты. Быстро огляделась и побежала к зарослям.

— Ах, Соня! — Нежные руки Ганы обвились вокруг шеи подруги.— Наконец-то все позади!

— Все только начинается,— довольно усмехнувшись, сказал кто-то сзади.

Девушки резко обернулись. Огромная черная тень выросла за спиной разбойника, но тот так и не увидел ее. Могучая лапа ударила коротышку в висок, и человек без чувств повалился на землю.

— Нужно его добить,— заметила Гана, к которой, казалось, с возвращением подруги, вернулась и уверенность в том, что все будет хорошо.— Как бы он нас не выдал, когда очухается.

— Перестань! — Соня поморщилась.— Когда он придет в себя, нас здесь уже давно не будет.

Гана нахмурилась. Понимая, что подруга ее права, она все-таки ничего не могла с собой поделать: злость на бывших односельчан все еще жила в ее душе. Девушка подскочила к бесчувственному телу и пару раз хорошенько пнула его.

— Ты чего? — удивилась шадизарка.

— Ненавижу! — сквозь зубы процедила Гана.

— Так он же ничего не чувствует!

— Пусть,— пожала плечами девушка.— Прочухается — почувствует,— пообещала она.

— Идем…— вмешался в их разговор Вулоф,— Пора-

Волк, как всегда, говорил кратко и по делу. Вспомнив, что не время и не место расслабляться, девушки быстро углубились в чащу, где их ждали кони. Скакун Сони узнал хозяйку и ткнулся ей мордой в щеку.

— Ах ты мой хороший! — Соня ласково потрепала коня по холке, вскочила в седло и обернулась к подруге.— Поехали.

Она направила скакуна шагом, а Задира тут же забралась ей на плечо и восторженно запищала, ластясь к хозяйке. Они какое-то время неспешно удалялись от дома и только позже заставили коней перейти на рысь, а когда прибыли на место, Соня прикинула, что их отделяет от замка, как называл его туранец, чуть больше лиги — вполне достаточное расстояние для того, чтобы не опасаться погони. Даже если ее побег уже обнаружен, то беспокоиться не о чем. Ночью поисками беглянки заниматься бессмысленно, а к утру трава уже поднимется, и все следы исчезнут.