Боги, пиво и дурак. Том 8 - Ник Гернар Страница 48

Судя по всему, это местечко можно было отнести к «элитным». Обстановка напоминала скорее хороший ресторан, чем провинциальную ночную забегаловку: белые стены, сносного вида картины, крахмальные скатерти на столах и мягкие подушечки под жопы посетителей на деревянных стульях с гнутыми ножками.

Справа и слева от барной стойки имелись укромные места за ширмами, и судя по силуэтам на светлом шелке, прямо сейчас оба приватных кабинета были заняты.

У дальних столиков с важными минами восседали какие-то мелкие божки, пришедшие сюда пообщаться за бокалом вина. Опознать их можно было по сияющим бронзой телам и странным вычурным одеждам, расшитым этнической вышивкой. И босым ногам, окрашенным хной.

В центре зала устроилась компания модных молодых людей и девушек в шелках и бархате. Судя по разгоряченным лицам, костюмчики явно оказались слишком плотными для такой теплой ночи, да и градус принятого внутрь превысил норму. Парни громко смеялись и вообще выглядели совершенно счастливыми, будто вокруг и не творилась армагеддоническая хрень. Девушки смущенно улыбались, стреляли глазками по площади всей таверны — но прицелы сбились, а у некоторых даже раздвоились, отчего пьяненькие глазки косили в разные стороны.

Я усмехнулся.

Да, люди удивительно пластичны. Мелкие радости личной жизни помогают нам вытеснять глобальные переживания. Эдакий дар окукливания внутри своих собственных реалий. Так и пережидаем самые суровые зимы.

А совсем рядом со мной расположились трое мужчин средних лет в легких охотничьих костюмах и оружием у пояса. Они неспешно пережевывали туго зажаренное мясо, перемежая его с темным пивом, и с такими сосредоточенными лицами что-то обсуждали, что я невольно прислушался к их разговору.

— … Ну не знаю, — протянул самый старший из них, крупный и приземистый, с сизым от щетины лицом. — Странно как-то.

— Ты еще что-то странным называешь, в нашем-то мире? — хмыкнул светловолосый охотник со шрамом на подбородке. — Или забыл, как под стены города стая гнилых волков пришла?

— Это ты мне рассказывать будешь? Я, между прочим, в то время уже здесь жил и собственными руками двоих прикончил, — хмыкнул тот. — Но там-то волки в самом деле были! А тут что? Бабка на заячьих лапах? Смех, да и только…

На этих словах я разом навострил уши и весь превратился в слух.

Ну-ка, ну-ка…

— Да я сам!..— громко воскликнул светловолосый, но тут же, опасливо оглянувшись, понизил голос. — Сам ее видел. И все, как люди рассказывают: страшная, здоровая, как-ак прыгнет — только успевай уворачиваться! А лицо старушечье, страшное, и зубы вперед торчат! А на голове — платочек синенький…

Тут вернулся Нергал с двумя кружками пива и хотел было что-то сказать, но я приложил палец к губам и, взглядом показав на компанию охотников, потянулся за пивом.

— … Не веришь — сходи в ратушу, загляни в жалобную книгу. Знаешь сколько там упоминаний об этом чудовище? — продолжал светловолосый.

— И что оно делает?

— Говорят, кругом города ночами ходит. И воет страшно: «Алешенька! Алешенька!»

Я подавился.

Закашлялся, постучал кулаком себе по груди.

Эх, бедная ты моя Арина Родионовна.

Беспечный я создатель. Прямо сказать — сволочь. Богов укоряю за жестокосердие, а сам ведь ни разу про свое творение не вспомнил.

И сколько еще таких по миру бродит…

Нергал вопросительно приподнял бровь, выразительно глядя на меня.

И тут заговорил третий охотник, который до сих молчал.

— Чего пустые разговоры говорить? В лес сходить надо, вот и всем спорам конец. Я хоть завтра готов выдвигаться…

Тут к нашему столику прилетела шумная и улыбчивая девушка в белом переднике. Она принялась выставлять с подноса красивые блюда с нарезанным окороком, жареного цыпленка с зеленью и желто-оранжевый сыр. В самом конце девушка с гордой улыбкой достала из кармана передника коробку папирос и спички.

— Вот, нашли специально для вас! — прощебетала она, в то время как мужики принялись подниматься из-за стола один за другим.

Я огорченно вздохнул. Жаль, что я не услышал, до чего они там в конце договорились.

— Слышал? — спросил я Нергала, когда официантка ушла нам за пивной добавкой.

— Ну.

— Это мою кракозябру они завтра мочить собрались, — хмуро сказал я. — Причем совершенно безвредную для людей, которую я для опеки Лёхи создал. Представляешь?

Нергал фыркнул. Сунул в рот кусочек оранжевого сыра и одним махом допил остатки пива.

— Еще как. Белки, знаешь ли, тоже для людей безвредны, — заявил он. — И рыба в пруду. И бедная курица, — кивнул он на блюдо с цыпленком. — Что не мешает на них охотиться.

— Вот только она не курица, — мрачно возразил я. — Не отдам.

Нергал хмыкнул. С улыбкой выдрал из нашего цыпленка половину и плюхнул мне на тарелку.

— На! Ешь. Спасатель куриц.

— Слушай, вот если Верхний мир пал. То, что же случилось с Нижним? Аид с Персефоной тоже теперь бродят среди смертных? А Харон на реке паромщиком подрабатывает?

— Да ну нет, конечно. Куда же им падать-то? Это только разве что мы со всем своим табором можем к ним провалиться.

— М-мм, так значит, те земли теперь тоже заповедные? Там-то однозначно никакой войны быть не может.

— Земли, может, и заповедные, но и царь не лыком шит. Я слышал, Зевс якобы обратился к брату с требованием предоставить на время убежище. Ему, как верховному божеству, и всей его свите. И знаешь, что ответил Аид? Сказал — запросто. Готов принять в свои объятия хоть весь Олимп с Вальхаллой в придачу. Только мертвыми. Так что как только умрет — так сразу добро пожаловать. Гроза потом двое суток бесновалась.

Я улыбнулся. Вгрызся в нежную и сочную мякоть цыпленка, покрытую золотистой хрустящей корочкой. Какая же вкуснятина!

— Даже не сомневался, что Аид к себе Зевса по доброй воле не впустит, — с набитым ртом пробубнил я. — Не для того он в мир мертвых ушел царствовать, чтобы склоки живых слушать.

— Это факт, — кивнул Нергал, прикуривая папиросу.

— И кстати, по поводу королей. Где Альба? Он тоже в ратуше?

— Нет. После открытия врат он уехал из города.

Мое приятное настроение мгновенно изгадилось.

— Что значит «уехал»? Куда? И зачем?

Нергал пожал плечами.

— Разве я пастырь принцу твоему? Кажется,