Сергей Жилин - Неделя: истории Данкелбурга Страница 49

Л’Смит молча проводил меня глазами и принялся запирать дверь. Я также молча прошёл прихожую и подошёл к резко ныряющей вниз железной лестнице. Узкие ступени и совершенно бесполезные перила. Возможно, будь я ниже ростом, спускаться и подниматься было бы проще.

А так я буквально скатился вниз, неловко пересчитывая ногами ступени. На поднявшийся грохот обернулся какой-то длинный лысый уродец, имя которого я не знаю: этот тип впервые появился здесь всего две недели назад. С тех пор я встречал его раза три.

Довольно худосочный, черты лица тонкие, нос прямой, глаза ленивые, на лбу глубокие морщины, под носом густые усы. Стоит посмотреть в его сторону, как он отводит глаза.

Странный тип, мне он не нравится.

– Гарольд! – из-за угла вышел Скотт, – Ты быстро.

– Да, решил поторопиться, – нехотя брякнул я в ответ.

– Тогда идём. Босс был здесь пять часов назад, оставил для тебя задание.

Скотт кивнул вглубь подвала и побрёл вперёд. Среднего роста, светловолосый, всегда аккуратно причёсанный, одетый в свой любимый обтягивающий свитер с большой жёлтой буквой Н на груди, рукава закатаны по локоть. Ремень весь в заклёпках, поддерживает пижонские чёрные джинсы.

Походка у Скотта довольно своеобразная – ходит вразвалочку, сильно раскачиваясь из стороны в сторону, руки при этом держит в карманах, либо размахивает ими, как мельница крыльями.

Внешность же молодого бандита никогда не выдаст его истинного рода деятельности: Скотт больше похож на избалованного богатством родителей студента. Ехидная ухмылка, надменный взгляд, беспечность в каждой черте холённого лица.

На деле же Скотт Дойл является одним из лучших людей Ротвейлера. Настоящий террорист, жестокий убийца и просто псих.

В банде у него есть невеста, которую он называет Британни. Я, как и многие другие, её ни разу не видел.

Скотт повёл меня в самую глубь подвала. Стены и пол белые, чтобы в помещении, освещаемом всего десятью лампами было как можно светлее. Сами лампы свисают с потолка на длинных проводах. Потолок и стены покрыты несколькими слоями звукоизолирующего материала.

Подвальное помещение разделено на шесть комнат кирпичными перегородками. Комнаты расположены по спирали, так что в последнюю можно попасть только пройдя все остальные.

Каждая комната обставлена по своему: кто-то из ребят притащит то стул, то крес-ло, то полку прибьёт. Из разномастных предметов мебели и слагается наш штаб. Здесь сложено оружие, разные инструменты, обустроены комнаты для отдыха с телевизором, бильярдным столом, столом для игры в карты. В одной комнате проводят собрания, брифинги, обсуждают дела банды. Для этого там поставлен большой стол, окружённый разномастными стульями и табуретами, пристроен проектор и развешены стенды.

Ну и, конечно, последняя комната, так называемая «шишечная», названная так потому, что в неё могут заходить только главари и их приближённые. Скотт привёл меня именно сюда.

Сразу обращаешь внимание на количество шкафов, заполненных макулатурой, стенды с оружием и большую мраморную вазу в углу. Она, если кому интересно, доверху заполнена кокаином. В центре стоит большой стол из тёмной древесины. За столом расселись двое: главарь штаба Альфред Кэрролл и информатор из полиции Шон Брюлоу.

Коротышка Альфред как раз закончил разговор с Шоном. Коротко стриженный полицейский отстранился от Рыжего Террориста и с интересом осмотрел меня. На толстом лице отчётливо видно множество мелких шрамов и порезов – жизнь потрепала Шона. Глаза глубоко посажены, в них застыла беспричинная самоуверенность, свойственная многим быкам Данкелбурга. В левом ухе маленькая серьга. Узкий нос. Двойной подбородок отлично гармонирует с общей обрюзглостью информатора.

Скотт присоединился к этим двоим и присел на край стола.

– Гарольд! – Альфред всплеснул крошечными ладошками, откинулся на стуле и закинул ноги на стол, – Гарольд, Гарольд, Гарольд! Вот чем ты хорош, так это тем, что приходишь на работу по первому зову! Хлебушка не хочешь?

Рыжий коротышка указал рукой на стопку аккуратно порезанных кусочков чёрного хлеба. Скотт уже взял себе корочку, посыпал её кокаином, лежащим тут же маленькой кучкой, и принялся неторопливо жевать.

Мне пришлось, как всегда, отказаться:

– Нет, Альфред, не хочу.

– Ладно, тогда сразу к делу, – равнодушно пожал тот плечами, – А то ты с дороги, всю Арнвэстрабе прошёл. Да, ты ведь не в обиде, что мы теперь знаем, где ты живёшь?

– Уже больше не живу.

Жрущий хлеб с наркотой Дойл усмехнулся себе под нос, а Брюлоу отстранённо отвёл взгляд на свои ботинки, загаженные серой грязью. Альфред с ехидной улыбкой почесал небритый подбородок:

– И что ты сделал с этой квартирой?

– Сжёг.

– Спасибо, что не стал минировать, как в прошлый раз, – отсалютовал кокаиновым бутербродом Скотт, – Жаль всякий раз из-за тебя терять таких хороших ребят, как Кейн и Флам.

– У Кейна были дети… – не к кому особо не обращаясь, озвучил рыжий недоросток, – Но об этом больше не будем, поскольку есть дела поважнее…

С этими словами Альфред лениво развернул голову в сторону Шона, который моментально выпрямил спину.

– Сегодня приезжал босс, тебе должно быть известно, – принялся вводить меня в курс дела рыжий, – Разговаривал с представителем власти. Собирал информацию, и ты знаешь, Гарольд, у нас есть проблемы…

– Про наш план может пронюхать полиция, – перебил Альфреда Скотт.

– Каким образом? Кто-то из наших облажался? – я понял, что разговор может стать долгим и снял шляпу.

– И да, и нет, – неопределённо взмахнул рукой Альфред, – Следы мы заметаем как обычно, просто быков стало больше, и они стали внимательнее смотреть по сторонам. Шон, расскажи ему.

Толстяк Брюлоу прочистил горло и принялся проговаривать гудящим голосом тщательно заученный текст:

– Где-то месяц назад на юге Данкелбурга стали происходить жестокие убийства: людям пробивали затылок ножом, после чего кромсали грудную клетку. Завёлся маньяк, которого прозвали Решето. Сперва он убивал только в своём районе, но постепенно стал переносить место охоты всё севернее. Недавно произошло убийство практически в центре. В полиции полагают, что маньяк теперь надолго сконцентрируется именно там. Поэтому…

– Поэтому в центре увеличилось количество служителей закона, а сами они стали бдительнее, – закончил за толстяка Скотт и спрыгнул со стола.

Шон побагровел и скривил от недовольства пухлые губы:

– Я бы попросил не перебивать меня!

– Да пошёл ты, Шон! – небрежно бросил Скотт в ответ.

– Я, вообще-то, из поли…

– Иди ты в задницу, Шон!

Злобный толстячок раскачивается на стуле и впивается ногтями в древесину подлокотников. Скотт повернулся к информатору спиной, чтобы сильнее позлить. Я с нетерпением и глухим гневом жду, пока эти придурки закончат плевать в друг друга ядовитой слюной. Скотт опять затевает конфликт из ничего, а Шон опять отчаянно борется за свою паршивую гордость…