150 моих трупов - Нелл Уайт-Смит Страница 49

– Риррит! Отлично! Я всегда верил в тебя, и не зря! Теперь поднимай скорей Сайхмара. Нужно спешить! Я почти открыл. Здесь всё проедено этой мразью, я…

Я заставил себя отвлечься от страшного облака, готового проглотить нас, и в пару шагов добрался до Сайхмара. Он лежал лицом вниз. Я перевернул его на спину. Увидел – глаза его широко распахнуты, а зрачки быстро перемещаются, фокусируясь различным образом, словно он следил за чем-то сложным. Я попытался привести его в чувство, но быстро сделать это мне не удалось. Взять его сейчас на перчатку было слишком опасно – любое собственное движение пациента во время операторской работы может привести к повреждению мышечной и костной ткани.

Подняв взгляд, я нашёл демона. Тот находился в нескольких сотнях метров от нас, рядом с дверью в одно из зданий депо. Видимо, пытался вскрыть замок. Рассудив, что находиться всем вместе безопаснее, чем по отдельности, и решив увеличить расстояние до чёрного облака, я вновь сосредоточился на коллеге, намереваясь отнести его ближе к Хозяину Луны на руках.

– Нет! – предостерёг меня демон, как только я сделал первое движение. – Не поднимай его! Разбуди! Они крепятся к вашим камням, топят в собственной эмпатической связи. Каждая секунда внутри этой ерунды слишком опасна! Риррит, ты слышишь, слышишь, что я тебе говорю?!

Я открыл глаза пошире, смахивая вновь подступивший морок. Дышать становилось то проще, то сложнее, и нарастала труднопреодолимая сонливость, она раздражала и мягко манила к себе одновременно.

– Да что же это!.. Риррит, дай обратную связь!

Нет.

Я пригладил Сайхмара по волосам странным, почти автоматическим движением. Чем бы ни являлась среда, где мы сейчас оказались, её стоило признать почти столь же агрессивной, как зону боевых действий или стихийного бедствия. От наших личных решений здесь зависело бесконечно мало и невыразимо много. Каждое мгновение и каждое мелкое действие, совершаемое спонтанно, – все без исключений определяли, останемся мы жить или нет.

Эта среда не тянула нас к жизни. Я легко себя чувствовал внутри неё, потому что любое моё решение вело к одному из противоречащих друг другу, но одинаково мне приятных результатов. Я всегда хотел умереть. Я всегда боролся за жизнь.

Взяв в руки часы и проведя по корпусу пальцами нежно, любовно, я снял с Сайхмара дыхательную маску, открыл ему нижнюю челюсть так широко, как только смог, и запихнул механизм в рот. Назад респиратор полностью не одевался, но я сделал всё, чтобы маска легла настолько плотно, насколько это только возможно.

Дальше я поднял коллегу на руки и пошёл по направлению к Хозяину Луны.

– Делай же, что я тебе сказал! – зарычал демон, всё ещё копаясь в мёртвом давным-давно замке, который, наверное, уже невозможно открыть.

Я слышал в его голосе страх. Я знал, что за моими плечами расправляет чёрные крылья, состоящие из мириад и мириад маленьких механизмов, нечто, что хуже смерти, иначе бессмертный демон никогда не испугался бы его. Но мне всё равно. Я просто переставлял ноги, шаг за шагом приближаясь к цели.

Я ощущал, как тикают часы. Каждое движение внутри маленького механизма было для меня тем же, чем сокращение собственного сердца, и даже чем-то большим. Я знал их так, как никого другого, и, как никого другого, остро чувствовал. Я знал, что они меня не предадут. Я чувствовал, как расходятся в теле Сайхмара, постепенно затухая в костной ткани и мышцах, звуковые волны их тиканья. Я чувствовал их всем своим телом. Я наблюдал их самой сокровенной частью своей души.

Перешагивая через очередную полосу рельсов, я чувствовал отзвуками то, что снилось Сайхмару. Я слышал тяжёлое дыхание поездов и горячий воздух, раскалённый докрасна вулканическим пеплом, я видел ледяные пустыни, нестерпимо сияющие неискупимо прекрасными кристаллами льда. Я чувствовал пульс земли диких необъятных сознанию пустошей, бесконечных пространств, куда вгрызались пути, сжимая почву собой, как алчущие жизни, иссушённые, почти стальные в своём неукоснительном желании жить пальцы великого хтонического существа, ползущего из Хаоса в жизнь. Я чувствовал, как кости мира тянутся через землю, чтобы наросло на них мясо городов и натянулась кожа межей. Чтобы кто-то, опираясь на железную основу, дерзнул протянуть жадные руки к каменному небу и пробить его на пути к солнцу. Пробить насквозь.

Я поднимал ноги. Перешагивал через рельсы, с трудом балансируя на щебне.

– Открыл! – донёсся до меня победоносный крик, и я встал.

Я понимал, что для меня важнее всего сейчас окунуться в эту трагичную и жестокую песнь, возносящую над смертью мира триумф механического движения. Колёс, подмявших под себя смерть самого мира. Я должен окунуться туда и позвать, вытащить невесомую песчинку, затерявшуюся в этих пространствах, назад, в эту реальность. Как грустно, что всего лишь крохотная часть имела возможность прорваться ко мне, сюда. Но я нуждался именно в ней. Мне нужен Сайхмар. Я не знаю, как мне дальше жить без Инвы…

Тихо.

Нарастает за спиной. Нет выхода. Бежать некуда.

Босыми ступнями по грязным шпалам. Спешит ко мне кто-то, кого я никогда не допущу к себе.

Пульсация жизни.

Время.

Тьма.

Сайхмар сделал резкий вдох, выгнувшись всем телом так, что я не удержал его. Понимая, насколько мой коллега дезориентирован, я перекинул его руку себе через плечо, и мы оба поспешили навстречу Хозяину Луны.

– Внутрь! – крикнул демон и, разминувшись с нами, вскинул руки над головой, словно стараясь этим жестом удержать ураганный ветер.

Я почувствовал, как раскалились у меня на поясе перчатки.

Дверь ангара казалась уже совсем близкой. Сайхмару становилось лучше с каждым шагом, и очень скоро наш бег потерял скованность, так что мы разогнались достаточно сильно, чтобы влететь внутрь. Приложив совместные усилия, мы потянули еле открытую створку на себя, чтобы снова запечатать это помещение. Я видел, как Хозяин Луны удерживает облако бесчисленного количества мелких механизмов в воздухе, используя при этом всего лишь наши шесть нитей на металл, но ни единой крошки опасной, патологически насыщенной войры не прорывается через незримый барьер его воли. Жар на поясе стал нестерпимым, и я сорвал перчатки, швырнув их на пол.

За мгновение до того, как я закрыл дверь, Хозяин опустил руки и повернулся ко мне. Вес. Вот что делает некорректно взятый вес с телом оператора. Когда я уже затворил ангар, перед моим внутренним взором ещё стояло его лицо с выплавленными нагрузкой глазницами, чёрной кровью, хлещущей изо рта. Ко мне всё ещё тянулись обожжённые до костей руки.