Андрей Акулов - Панголин. Запретная книга(СИ) Страница 50

«Клац-клац-клац…» - доносилось из-за каменного дерева, словно спрут раскинувшего по болоту свои ветви. Грэм обошел его стороной и обнаружил неизвестное растение. Оно было похоже на гигантскую мухоловку: стебель, толщиной с торс человека, состоял из свитых в косу гибких упругих лиан, в кроне они распускались веером и заканчивались широкими клешнями. Ветер на них не действовал – растения размахивали ветками вопреки его настойчивым порывам, хлопая голодными ртами.

В знакомых, давно изученных небольших грибницах каждый год появлялись новые виды самых разнообразных растений и животных – как безвредных, так и крайне опасных. И одно из правил, которому всегда следовал Грэм – не подходить близко к неизвестному, особенно к большому. В этой огромной дикой грибнице он не знал и половины встреченных растений. В основном это были безобидные невысокие травы и папоротники. Встречая их, панголин лишь осторожно осматривал и обходил стороной.

В небе нарастал шум крыльев. Грэм присел, укрывшись под двойным кольцом ветки каменного дерева, наблюдая, как стая летучих крыс пролетела к центру грибницы – крик и писк заглушили хлопанье клешней зеленого гиганта. Часть стаи расселась на ближайших деревьях. Они заметили панголина и недовольно зашипели, скаля острые зубы. Крысы редко нападали на людей, но и соседствовать не любили. Сейчас они, не боясь, прыгали по веткам над самой головой.

Грэм вышел из своего убежища и, прижимаясь к земле, пошел дальше вглубь болот. Крысам не было до него дела – одни кружили в воздухе, другие шумно галдели, выкрикивая резкие ругательства. В небе появились ширококрылые грифы. Они парили выше крыс и медленно спускались, разгоняя галдящую стаю.

Такое оживление было не свойственно грибнице, обычно тихой, таинственной и опасной, с многочисленными ловушками и скрытыми угрозами. Сейчас здесь творился настоящий базар. Что-то собрало здесь эту галдящую компанию. Но что?

Вдалеке пролетела гарпия. Опять пошел мелкий дождь.

Обходя очередные кудри каменных деревьев, Грэм наткнулся на заросли саблевой травы, которую пришлось обходить. Ее название говорило само за себя – это была многотысячная армия, вооруженная острыми клинками-бритвами. Сейчас войско отдыхало, лишь слегка упражняясь в фехтовании, но стоило подняться ветру, и оно устраивало настоящую битву.

Вечерело – пора искать подходящее укрытие на ночь. Приглянулось старое каменное дерево, увешанное пучками сухой травы. Оно сильно разрослось, окольцевав небольшую возвышенность посреди мелкого водоема. Прогнав трех грифов, Грэм вскарабкался на самый верх и огляделся. Вкруг, насколько хватало глаз, древнее, покрытое туманом болото с гигантскими кочками взъерошенных каменных деревьев.

Привязав гамак, он собрался уже насладиться ужином, как из-за соседнего дерева выползла пятиметровая ящерица. Грузная и медлительная, она остановилась в двух десятках шагов, приподняла тупую слюнявую морду и пощупала языком воздух. Грэм взъерошил волосы, выхватил меч, и широко расставив руки, зашипел в ответ. На ящерицу это не произвело впечатления. Она медленно подошла, увязая по колено в болотной жиже, с трудом закинула передние когтистые лапы на нижние ветки, постояла немного и сползла в воду, издав громкий шлепок.

Эти гиганты охотятся из засады на проходящих мимо животных любых размеров. Они способны только на три-четыре резвых шага и бросок, но им достаточно укусить свою жертву один раз, после чего ящерицам остается только ждать, все остальное сделает ядовитая слюна.

Панголин проводил взглядом медлительного хищника. Она не представляла угрозы, во всяком случае, сейчас и в таких условиях.

Несколько раз прилетали крысы. Шипели и скалились, бегая по веткам и пытаясь прогнать незваного гостя. Грэм пристрелил одну. Вырезал самые аппетитные кусочки мяса и спрятал в сумку. Обезображенную тушку отнес подальше и выкинул в кусты. Тотчас слетелись собратья, разорвали тельце на части и растянули по укромным местам.

Быстро темнело. Поужинав взятыми у старухи лепешками с сыром, панголин устроился в гамаке. Вскоре прекратили возню летучие крысы, грифы вжали головы в плечи, и на притихшую грибницу опустилась ночь. На небо не взобралась луна, и ни одна звезда не моргнула холодным блеском – все заволокло черной тяжелой тучей. Легкий теплый  ветерок, изредка срываясь порывами, тихо бренчал листьями каменных деревьев. Мерно попискивали во сне крысы, убаюкивая Грэма. Но насладиться желанным сном не получилось: далекие, необычные звуки вскоре разбудили. Из темноты приходили утробные нечеловеческие стоны. Панголин повернул голову на север и замер, затаив дыхание. Несколько минут тишины, и новая серия истошных воплей прокатилась по болоту. Что-то медленно приближалось.

Ни о каком сне больше не могло быть и речи. Проснулись крысы с грифами – они встревоженно переговаривались и елозили на месте. Снова пошел дождь – бесшумно пропадая в зарослях мха, он звонко булькал в грязных лужах.

Серия протяжных стонов вновь разрезала напряженную тишину. На этот раз еще ближе! Если бы не дождь, то можно было бы точно определить расстояние. Но что-то увидеть в непроглядной тьме все равно было невозможно. Грэм вылез из гамака и сел. Достал лук и стрелы, проверил меч. Он напрягал все органы чувств в возможном направлении таинственных звуков – ничего. Только легкий шелест дождя.

И снова жуткий крик:

- Ууааа!..

Крысы притихли, перестали пищать и бегать по веткам, клацая когтями. Прекратил унылый плачь дождь. Зашуршали прутья кровавой травы чуть левее взгляда панголина. Всплеск воды! Еще! Еще! – он идет сюда! Грэм уставился в направлении неспешных хлюпающих шагов, но ничего не мог разглядеть: тьма стеной стаяла между ним и неведомым гостем.

Порыв ветра принес тошнотворный запах гниющего мяса.

- Уэээаа!..

Совсем рядом! Грэм застыл в цепенящем ужасе: во тьме обрисовался силуэт пришельца. Это был человек! Он медленно шел, шатаясь и волоча негнущиеся ноги прямо на каменное дерево. Ветви остановили его,  уткнувшись в грудь. Он несколько раз упрямо стукнулся о них и чуть повернувшись, стал обходить по кругу. Остановился. Набрал воздуха и завыл:

- Уууааа!..

Толстая туча подняла тяжелое веко и осветила болото кривым зрачком луны. Панголин увидел пустые глазницы и отвислую оскалившуюся челюсть. Редкие спутанные волосы черными трещинами спускались по впалому лицу. Остатки высушенной коричневой кожи свисали лохмотьями, обнажая белые кости. Одежда – бесформенные изорванные тряпки, через которые торчали голые ребра. Но внутри и снаружи смрадного тела кипела жизнь. Жирные белые черви вносили движение в каждую частичку плоти, извиваясь и копошась в поисках лакомого кусочка. Рой мух над головой создавал жужжащий ореол. Небольшая сороконожка пробежала по плечу и скрылась в глазнице.