Иллюзия бога - Алина Штейн Страница 50

– Не бойтесь, плохого не налью.

Ладно, возможно, он был иногда несправедлив к Дионису. У парня явно на чердаке посвистывало, но в остальном…

– Я не боюсь, – фыркнул Просимн, чувствуя себя так, будто сделал шаг в ловушку.

– Даже во сне сидите на работе? Хреново быть вами. Вы что, в отчаянии? Это неплохо. Отчаяние меня возбуждает. Как, впрочем, любая сильная эмоция.

Просимн огляделся.

«Так я сплю», – осознал он. Наверное, мысли отразились у него на лице, потому что Дионис беззлобно улыбнулся:

– Конечно, спите. Меня здесь нет.

Еще шаг в ловушку.

– А ты-то какого хрена забыл в моем сне?

– Не очень-то мне и хочется здесь быть. Не обижайтесь, господин полицейский, но фантазии у вас ноль, и сны ваши довольно скучные. Я сейчас мог бы явиться девушке своей мечты, а вместо этого сижу в вашем затхлом кабинете, проявите же хоть чуточку уважения!

– Так топай к своей дамочке и не мешай мне дрыхнуть.

– Не могу. – Он покачал головой, прикрыл блестящие голубые глаза, будто прислушиваясь к чему-то.

На секунду Просимн забыл о том, что это всего лишь сон:

– Ты же вроде пропал. Где ты сейчас? С кем?

– Ведете себя как ревнивый бойфренд.

Ловушка захлопнулась у него за спиной.

– Я веду себя как коп. Говори.

– Туда, где я нахожусь, вам все равно дорога закрыта. Пока что. Вообще-то к вам скоро придут гости. Постарайтесь встретить их поласковее, вы им нужны. – Он резко вскочил на ноги, пинком отправил стул в угол, и над ним включился давно сломанный проектор, направивший на облупленную стену изображение симпатичной девушки.

– Она, – объявил Дионис таким тоном, будто это все объясняло. И для наглядности постучал девушку по носу невесть откуда взявшейся указкой. В эту секунду Дионис был очарователен: сосредоточенный, восхищенный взгляд, голос, похожий на приходящую волну, скудный свет проектора подсвечивал его кожу.

Просимн проморгался, прогоняя это странное наваждение.

– Что «она»?

– Придет к вам на днях. Попросит о помощи.

– Я чуть не упрятал ее за решетку, с чего бы ей приходить?

– И все же вы – единственный знакомый ей служитель закона. Конечно, вы можете взбрыкнуть, но она достаточно смелая, чтобы рискнуть. А вы ей поможете.

– И не подумаю. Давай, выметайся из моего сна со своими глупыми идеями, пока я не надел на тебя наручники.

– Вы меня не арестуете, господин полицейский. – Каким-то чудом он уже стоял за спиной Просимна и говорил довольным шепотом, наклоняясь все ближе к его уху. – Забудьте уже о своей работе.

– Это будет сложно, – пробормотал Просимн, чувствуя, как по венам против воли растекается восторг и полная удовлетворенность жизнью.

– Это же не реальность. Тут можно безнаказанно делать что угодно, все, что вы не можете позволить себе в скучном существовании. Радоваться, нести хаос, совершать кровавые убийства, пьянствовать, танцевать до упаду…

– Трахаться, – вставил он с нарочитой грубостью.

Там, во сне, он был смелее. Дионису, кажется, очень понравилось услышанное.

– Трахаться тоже можно. Не возражаю. Хотя в реальности этим заниматься все-таки сподручнее. Хоть вы и выглядите как страстный поклонник миссионерской позы и выключенного света, уверен, даже вы не безнадежны.

Просимн сглотнул.

– Ну и долбоеб же ты.

– Значит, нам обоим есть над чем поработать.

Он ненавидел вседозволенность этого засранца. Но и восхищался ей. Поклонялся ей. Хотел заполучить, обладать.

– Я не буду рвать жопу ради твоей девчонки. – Кровь отчего-то оглушительно стучала в ушах. – Хватит и того, что я помогал тебе найти труп Семелы.

Дионис только усмехнулся:

– Но в итоге ведь не нашел. Так что твоя жопа мне еще пригодится.

– Еще что-нибудь, ваше величество? – Он согнулся в издевательском полупоклоне.

– На этом все. Давай! Иди, исполняй мою волю.

Просимн резко проснулся, посмотрел на деревья за окном и весеннее солнце. С ненавистью треснул о тумбочку надрывающийся будильник, надел тапочки и, шаркая, побрел в ванную. Может, взять сегодня отгул? Он посмотрелся в зеркало. Тусклая бледность покрывала его лицо так, будто он не спал ни секунды.

== Утро ==

– Вы меня не арестуете, – повторила девчонка. – Вы вовсе не хотите, чтобы Двенадцать обеспокоились моим исчезновением. Мы под особым покровительством деканата. Вы в курсе?

Просимн с трудом сдержал злой смешок. «Чертовы студенты».

– А ты в курсе, что твоя фанаберия не помогает? Двенадцати плевать на простых смертных, дорогуша. Уж не знаю, как тебе удалось затесаться в их закрытый клуб, но факт остается фактом: им на тебя насрать. Ты не ровня этим избалованным занозам в заднице.

– Я, может, тоже не горю желанием этим заниматься. Но помогать людям – ваша работа, и сейчас вы конкретно лажаете!

В этом была доля правды.

– Тогда объясните толком, что произошло. Зачем вы сюда приперлись? Для чего вам нужна помощь? Потому что вы помрете от огорчения? Это ранит ваше чувство прекрасного, чакры смешаются в кучу, третий глаз откроется на жопе, а энергия ци потечет вспять?

На секунду Ариадна взбесилась. Надо признаться, такой она нравилась Просимну больше.

– Дионис пропал, – прошипела она.

Просимн устало кивнул: об этом он догадался еще когда в прошлую среду никто не принес ему товар. Дионис был выдающимся раздолбаем, но поставки запрещенных веществ никогда не задерживал. Смешно признаться, но в тот день он ощутил… сожаление. Разочарование. Тоску. Не из-за наркотиков, нет. Из-за чувства, что ему показали беззаботный красивый мир, недоступный для него, а потом отшвырнули от входа пинком под зад. Это гадкое чувство все еще было с ним. Как и абсурдное желание найти Диониса, которое он оправдывал «хорошим товаром», лишь бы не смотреть правде в глаза.

– Предсказуемо, – солгал он. – Ваш дружок нарывался на неприятности. Пишите заявление.

Лицо девчонки стало еще злее.

– Это еще не все. Я знаю, что незадолго до исчезновения он нашел убийцу девушки, тело которой вы помогали ему искать.

– В самом деле? – Просимн приподнял бровь. Он пока не видел смысла выкладывать им всю информацию.

– Семела. Она погибла на вечеринке в доме Двенадцати. Ее, – Ариадна сглотнула, – убили. Сможете возобновить расследование?

Опять эта чертова вечеринка. Очередной компромисс с совестью. В сущности, так ли много он значил для человека, который уже давно и сознательно шел на самое дно? Ему не нужны были проблемы. И его коллегам. И Двенадцати. Они поняли друг друга без лишних слов. Даже Дионис не просил его искать убийцу: кажется, перед исчезновением он сам вычислил преступника и отнесся к этому на удивление холодно. Гораздо больше его интересовал поиск пропавшего тела.

– Нет, нет и еще раз нет. Двенадцать дали показания, все до единого, и ты