Кхаа Тэ - Дарья Согрина – Друк Страница 52

Острые когти и клыки вцепились в тело Алистара, и разорвали на части, когда он уже был мертв. Вместе с последней каплей энергии из мага ушла жизнь. Он погиб достойно, как и следует чародеям Аскалиона – в сражении!

Ноэл знал, кому обязан жизнью. Алистар Кув, рыжебородый маг со смеющимися голубыми глазами. Таким он был изображен в Книге Памяти, куда заносились имена, биографии и портреты всех погибших чародеев Цитадели. Бесстрашный волшебник, в самом расцвете лет, пожертвовал собой, дабы доставить младенца в Аскалион. Он переправил находку через портал, на создание которого ушла вся его энергия. Конь чародея с младенцем в мешке ворвался в Зал Советов Цитадели, в разгар совещания Магистров.

Эурион, тогда еще не возглавлявший Верховный пост, с пренебрежением отнесся к новорожденному ребенку с раной на щеке. Он сразу учуял кровь волшебников, но до его крючковатого носа так же донеся запах эльфов и демонов.

Полукровок в Убежище было полно, остроухих в том числе. Но демонов никогда не было! И это тревожило Магистра. Он прекрасно знал, что бесовская тварь может зачать от мага лишь в одном случае. Не по любви, это уж точно!

Видимо, поэтому мальчишку и оставили в лесу умирать. Нежеланное дитя! Мать этого младенца всячески стремилась избавиться от выродка, даже нанесла удар огненным сгустком или кислотой по нему. Вот только, демоница не учла, что кровь волшебников защитит дитя от гибели. Рану легко можно было исцелить, а вот от шрама никогда не избавиться. Легковерная демонесса, забеременевшая от настырного чародея, вложила всю злобу к отцу ребенка в это заклятье, но ее попытки уничтожить плод нелюбви были напрасны. Мальчик остался жив, хоть и изуродован. Что же, рубцы облагораживают лицо мужчины!

Рваная белесая полоса, тянущаяся от уха до губы, была, пожалуй, единственным изъяном в будущем маге. Он рос крепким парнишкой, не боялся ратного дела, прилежно изучал магическое искусство. Правда, иногда своевольничал, и пренебрегал советами старших, за что нес строгое наказание. В его темных миндалевидных глазах, дружно уживались озорство и бесконечная тоска.

Порой, соратники, отправляясь с ним на задание, с завистью замечали, как молодые девицы бесстыдно восхищаются статной и мускулистой фигурой Ноэла, его черными волосами, спускающимися на широкие плечи, его острым ровным носом, обезоруживающей улыбкой. Даже безобразный рубец не отпугивал дам.

Завидовали не только его физическим данным, но магическим способностям. Некоторые магистры, постоянно испытывали ученика, жаждая уличить его в непригодности. Но юный чародей с достоинством справлялся с экзаменами, которые то и дело устраивал ему Верховный маг и чародей Высшего ранга. Временами он прибывал в Цитадель почти полумертвым, и казалось, что предположения Эуриона небеспочвенны. Но проходили дни, и Ноэл поднимался вновь на ноги, одержав очередную победу в сражении с Темноликой.

– Однажды, этот парень оступится, и мы все горько пожалеем об этом, – твердил непреклонно Эурион, сменив на посту Верховного мага, которого забрала Дерода из собственной постели, что случается крайне редко.

«Обождите, придет день, и кровь демона сыграет свою роль», не унимался Магистр, меря шагами свою опочивальню. «Когда-нибудь этот мальчишка приведет нас к краю бездны, и вы все будете рвать на себе волосы, что воспитали этого найденыша».

Великий магистр зло сплюнул на пол. Его раздражал этот способный ученик, хотя судьбе выродка сложно было завидовать. Зачатый в насилии, брошенный на съедение ковлам, изуродованный собственной матерью, он выжил, благодаря нелепой случайности.

Окажись Эурион на месте Алистара, вряд ли бы он отдал свою жизнь за этого полукровку. Отправив на помощь рыжебородому чародею нескольких волшебников, Магистр надеялся, что тот все еще жив. Но аскалионцы вернулись с печальными вестями, да еще потрепанные от потасовки с монстрами, которые их поджидали на поляне, где находилась последняя стоянка погибшего волшебника.

Они принесли его меч, окровавленные лохмотья – все, что осталось от доспехов, и брошь, опознавательный знак Аскалиона. Смерть за жизнь! Достойная гибель в бою! Устаревшие догмы устава чародеев Цитадели! Глупые пережитки прошлого, которые вызывали негодование в душе Верховного мага. Эурион, в отличие от своих сподвижников, не намеривался уходить в объятья Темноликой, во время боя. Он предпочел бы, как и его предшественник дожить до глубокой старости, и испустить дух в теплой и мягкой постели. Такая не героическая смерть вполне устраивала Великого Магистра. Его конечно можно было уличить в трусости, но он был весьма хитер и проницателен, и делал все возможное, дабы избежать слухов, порочащих его репутацию.

С годами Верховный маг стал ворчливым и весьма подозрительным ко всему. Во всех темных углах Цитадели Эуриону мерещились интриги и заговоры. Он с опаской относился к новоприбывшим ученикам и потерял доверие к старым союзникам.

Первой трещиной в фундаменте его незыблемости, стало исчезновение Меуса и Псилона. Хоть все в округи голосили, что близнецы погибли во время битвы с эльфами, Эурион сомневался в этом. Тела не были найдены, как и сундук с артефактами, но многочисленные свидетели утверждали, что воочию видели, как одному из братьев вспорола брюха демонесса, а второго разъело ядовитым снарядом, взявшимся из ниоткуда. Но как бы не отстаивали очевидцы свою правоту, Великий магистр относился с подозрением к правдивости этих слов.

Минуло около двадцати лет, и следы погибших магов, ни разу не всплыли на территориях Нирбисса, но даже такой долгий срок и отсутствие магической деятельности ренегатов, не убедили старого чародея в их гибели. Впрочем, младший Виэнарисс, затеявший войну с остроухими и сгинувший бесследно, тоже беспокоил Эуриона.

Айлас, как и старшие братья был признан мертвым, но что-то подсказывало Верховному чародею, что обозленный на весь мир ученик, где-то скрывается и планирует возмездие.

Вероятнее всего, это троица перебралась на северный или южный материк, только так можно было объяснить их бесследное исчезновение.

Аскалионцы редко покидали Большую землю. Владение Льда и Огненный архипелаг были наводнены своими волшебниками и неведомыми тварями, с которыми лучше не иметь дела. Да и к счастью, бескрайние воды океанов, являлись надежной преградой, для любителей дальних путешествий. Только отчаянные жители Большой земли могли рискнуть и переправиться на другой континент, через кишащую опасностями морскую пучину.

Много раз Эурион корил себя за то, что поддался уговорам Рейны и взял ее сыновей в обучение. Волшебница не желала, чтобы ее наследники, как и она сама получили скромное образование в школе мирских кудесников. Она жаждала видеть всех четверых отпрысков настоящими магами, способными не только исполнять примитивные трюки,