Копье Теней - Джош Рейнольдс Страница 55

Он застонал и скрючился. Врезавшийся в перила бок саднил, но сломано ничего вроде не было. Услышав стук — словно бы дождевые капли барабанили по железу, — он посмотрел вверх. Что-то, имеющее слишком много глаз и слишком много ног, взглянуло на него в ответ.

Паук был цвета трухлявого пня и размером с крупную собаку. Щелкая хелицерами, он метнулся к Волькеру. Оружейник откатился, нащупал самопал, вскинул его, но тут в глазах у него помутилось. Паук бега не замедлил, хотя пуля просвистела совсем рядом с ним, срикошетив от корпуса судна. Волькер, выругавшись, отпрянул и выпустил встроенное лезвие, спрятанное под стволом пистоля. Длинный клинок вышел со щелчком — и в этот момент паук прыгнул. Он врезался в Волькера так, что человек распластался по перекошенной палубе, но лезвие вошло твари прямо в брюхо, а Волькер еще и провернул его, попытавшись загнать как можно глубже. Густая жижа хлынула ему на руку, забрызгала лицо. Существо задергалось, издавая пронзительный звук, который нельзя было назвать криком, шлепнулось на палубу и, прокатившись по ней, исчезло в густых зарослях. Но тут же раздались новые постукивания. И новое шипение. И не одно.

— Не двигайся, — велел Брондт. Капитан находился где-то рядом. — Шевельнешься, они бросятся на тебя, и ойкнуть не успеешь. — Волькер застыл. По спине его побежали мурашки — звук стал громче. Дуардин скорчился на одной из вылезших на палубу ветвей, его белые волосы слиплись от крови. Он целился из пистолета мимо Волькера. — Не двигайся, — повторил Брондт, смаргивая кровь с глаз. — Иногда они плюются ядом.

Рука Волькера дернулась, потянувшись к мешку.

— Я сказал, не шевелись, — прорычал капитан.

— Они приближаются, — пробормотал Волькер. — А ты плохо видишь. — Он уже ухватил сумку — и услышал шипение. Брондт выстрелил, и Волькер тут же перекатился, вскинув над собой мешок. Что-то тяжелое ударилось о сумку и упало на палубу. Ударом пистолетного клинка Волькер пригвоздил паука к доске.

Оставив нож в дергающейся твари, он откатился назад, а другой арахнид уже несся к нему. Миг — и метательный топорик рассек паука пополам. Волькер оглянулся и увидел пробирающегося к нему сквозь зелень Лугаша, сжимающего зубами короткую рукоять багра, с еще одним метательным топором в свободной руке. Свирепо ухмыляясь, насколько позволяло оружие во рту, дуардин отправил топорик в полет, сбив третьего паука. Только теперь он вытащил багор и дико расхохотался:

— Повеселимся, а, человечек?

За дуардином следовала команда «Занка» — кто-то из матросов был ранен, но оружие сохранили все. Упрямцы тут же заняли боевые позиции, вскинув ручные митральезы и приготовив тесаки.

— Нет. — Волькер выдернул нож из трупа паука. Он слышал крики дуардинов и залпы эфирных карабинов.

Паутина, растянутая среди зелени, ожила, наполнившись восьминогими телами, стремящимися к поврежденному судну. Хриплое ржание под палубой известило о том, что Грабелька уцелела. Оставалось только надеяться, что метания демигрифа не нарушат и без того неустойчивое равновесие корабля.

Волькер сунул самопал за пояс и вытащил один из многозарядных пистолетов. Аккуратно прицелившись, он разрядил оружие в скопище пауков, превращая волосатые тела в мокрые ошметки. Быстро заменив обойму, он снова начал стрелять. Пауки погибали, но оставались еще сотни и сотни. Их было слишком много. Волькер оглянулся на Брондта:

— У тебя и твоего кораблика есть в запасе еще фокусы, а, капитан?

Капитан и несколько сильно помятых матросов сгрудились у эфирных двиргателей, что-то обсуждая. Брондт покосился на Волькера:

— Все наши фокусы мы показали Великому Королю, парень. Ничего не осталось, кроме кулаков да дреколья. — Он вытащил из ножен абордажную саблю, вытер кровь с лица, еще больше размазав ее по волосам и бороде, свирепо ухмыльнулся, и на миг различие между харадронцем и огнеубийцей показалось Волькеру невеликим. — Иногда оно и лучше.

Первая волна пауков хлынула через перила в зловещей тишине. Потом внизу громко лязгнули открывающиеся люки, и сразу загремели эфирострельные винтовки. Деревья эхом отозвались на рев дуардинских ружей, и только теперь Волькер вспомнил о грунундстокских Громовержцах, взятых на борт Брондтом. Капитан, хохотнув, разрубил ближайшего паука.

— Эти парни стоят каждой монеты, — сказал он. — Надеялся, они сообразят, что происходит, до того, как нас накроет.

— Ты вроде говорил, что фокусы кончились? — Волькер перезарядил пистолет.

— Это не фокус. Просто старая добрая дуардинская находчивость.

Лугаш, фыркнув, пинком отправил паука за перила. Весь перемазанный ихором, огнеубийца широко ухмылялся.

— Помню, как мы с братьями охотились на магмовых пауков, когда я был еще мальчишкой. Наш рунный отец обещал золотой самородок тому, кто прикончит больше… — Он рассмеялся, и на миг показался Волькеру совсем другим дуардином, не тем, которого он знал уже несколько дней. Впрочем, мгновение быстро миновало. Лугаш замахнулся на паука топориком, но его опередила Адхема, вырвавшаяся из ниоткуда со сверкающим клинком.

Вампирша перемещалась быстрее, чем мог уследить глаз, ее меч быстро расправился с оставшимися арахнидами. Закончив, она повернулась и подняла клок кителя Волькера, чтобы вытереть свой клинок.

— Фу. Глупая трата времени. И усилий не стоит.

О чем именно она говорила, о пауках или помощи компании, Волькер не мог сказать, а спросить не успел. Он увидел Зану, прорубающую себе путь сквозь сломанные ветки и лозы, затянувшие палубу. Ее сопровождали Ниока и Рогген. Грабелька, громко повизгивая, шагала за рыцарем, шерсть и перья ее стояли дыбом от возбуждения.

— Следи за своей бестией! — рявкнул Брондт, когда демигриф двинулся было к харадронцам. Рогген поймал «лошадку» за клюв и тихо забормотал ей что-то, Ниока, опередив Зану, направилась к экипажу, чтобы осмотреть раненых.

Внизу Громовержцы размещались на сучьях и тех участках зеленого полога, что погуще, создавая внешнюю границу лагеря. Время от времени грохотали выстрелы. Но пауки уже отступили или погибли, освободив место от своего присутствия. Волькер проверил снаряжение, остальные вооружались — или подкреплялись корабельными припасами. Над оружейником склонилась Ниока.

— Я в порядке, — заверил он. — Только шишки да синяки. — Царапина на голове оказалась неглубокой и уже запеклась. Даже боль отступила — правда, медленно.

— Да. — Она приподняла пальцем его медальон. — Заг’мар помог.

Волькер поспешно сунул маленький молот обратно под доспех.

— Да. Будем надеяться, он продолжит в том же духе.

Ниока улыбнулась. Странная у нее была улыбка, наивная и мудрая одновременно. Она не походила ни на кого из Посвященных, которых он знал. В ней было спокойствие, наводящее на мысли о центре циклона.

— Продолжит.