Каменное сердце - Дмитрий Ласточкин Страница 56

Мысли мельтешили, как комары над болотом. Что делать? Что же делать?! Сбежать? Не получится. Цветик где-то валяется, а пешком она сейчас недалеко убежит, с раной-то на полтела, оставляя след из крови. Драться? Эту будет последний бой, а жить ещё хочется! Спрятаться? Но как?! У неё никакой техники нет для создания иллюзий! Хотя… у неё же есть эта маска! Она изменила её лицо, а всё тело изменить может?

Тяньша вытащила маску из пространственного браслета и с надеждой посмотрела на неё. Потом, выдохнув и снова поморщившись от боли в ране, поднесла маску к лицу и приложила. Замаскируй меня! Под что-то такое… Под бревно! Ну лежит себе бревно, сто лет уже тут лежит! Или под куст! Деревьев тут не особо много, больше кустов. Я кустик, кустик, кустик, я вовсе не культиватор! Так, только перед этим надо выпустить свою ауру, чтоб запутать аурные следы. Миг — невидимая волна заполонила склон горы, не давая храмовникам отследить её на нём. А теперь превратиться в бревно!

Маска потеплела, стала прилипать к лицу и растекаться по всему телу. Тяньша быстро стянула с себя одежду и спрятала в кольцо — бревно в платье будет выглядеть слишком подозрительным. Тем временем тело продолжало меняться, но почему-то совсем не в дерево или в куст — а в камень! Вместо рук теперь были облачка щебёнки, ноги превратились в длинные куски камня, левая — в гранит, правая — в известняк. Вместо тела у Тяньши теперь был большой, совершенно плоский камень, будто вылизанный морскими волнами, а голова превратилась в небольшой валун с волосами в виде мха с длинными усами. Но даже так рана осталась на ней, но вместо крови из неё тёк какой-то золотистый песок, превращающийся в чёрный на земле.

-Ничего себе! — над ухом раздался голос медведя. — Ты чего это в каменного элементаля превратилась?!

-Не знаю, оно само! — честно ответила Тяньша. — Я ничего не делало, а оно раз — и вот так!

-Ага, понимаю, понимаю. У девушек так бывает, раз — и всё само! — покивал Артайус и потёр лапой бок, прилизывая встопорщившуюся от удара об кусты шерсть. — Если хочешь под камни замаскироваться, то надо глубже в кусты отползти, а то так тебя всё равно слишком хорошо видно.

-Ладно. Сейчас вон… мать твою за ногу, это что?! — Тяньше с трудом удалось приглушить испуганный визг.

И было с чего. Глыба базальта, лежащая неподалёку, зашевелилась, пошла трещинами, из неё вылезло несколько каменных лап, а потом показалась и голова. Вместе с торсом. Секунда — и шестиногий каменный кентавр оглянулся, заприметил Тяньшу и подошел к ней, внимательно глядя на неё чёрными провалами глаз.

-Сестра… Ты ранена? — каменный элементаль нагнулся и прикоснулся пальцами к золотистой крови.

-Да… — выдавила из себя девушка, не зная, что ещё сказать.

-Кто это сделал? — кентавр сжал каменные пальцы в кулак.

-Люди… Схватили, подняли с бросили вниз… — Тяньша вяло махнула в сторону храмовников, который стали подлетать к месту её падения.

-Люди? — элементаль удивился. — Их же не было тысячи лет… Они снова пришли сюда убивать нас?!

-Они… — прохрипела Тяньша, а потом дёрнулась, и скорчилась в позе, которая, по её мнению, должна была изображать смерть. И язык для достоверности вывалила. Как последний штрих, остановила усилием воли текущую из раны кровь, чтоб поток золотого песка прекратился.

-Аааркгхх! Люди вернулись! — кентавр взревел и ударил кулаками по склону горы, которая вся вздрогнула и зашуршала сотнями сорвавшихся камешков.

И на его удар ответили! По всему склону стали разворачиваться разные каменные глыбы, отращивать себе руки, ноги, головы и подниматься, с ненавистью глядя на шныряющих по кустам учеников. А те и не замечали этого, рыская в поисках своей противницы. Та не должна была далеко уйти, с такой-то раной! Они её найдут и расправятся. А может, привезут живьем в основной лагерь.

-Ааа, что за хрень?! — заорал один из учеников, когда из зелени кустов на него выпрыгнул каменный элементаль и мощным ударом сломал выставленный для защиты посох.

-Это каменные элементали! — быстрее всех сориентировался Рэн Мо, отбив атаку ближайшего ожившего камня. — Становитесь в защитный круг! Чёрт, да их тут десятки!

Тяньша чуть повернула голову, чтоб наблюдать всё, что происходило. Наверное, с полсотни элементалей самого разного вида сбежалось, чтоб напасть на храмовников. Те умело организовали защиту, встали в круг, снаружи были сильные бойцы, внутри культиваторы с поддерживающими и защитными умениями, они могли бы отбить почти любую атаку! Но врагов было слишком много!

К элементалям, которые были на этом склоне, присоединились каменюки с другой стороны горы. Да и на соседних горах тоже было видно шевеление — разбуженные криком кентавра, каменные существа поднимались и бежали к месту драки. Через три минуты уже шестеро храмовников лежали мёртвыми, а через десять — не менее пятнадцати учеников пали, растерзанные противниками. Элементали уже не напоминали камни, они больше походили на покрытых кровью каменных дьяволов, жаждущих ещё больше крови. Они тоже погибали, от первых пяти десятков осталось едва ли половина, но с каждой смертью собрата становились только яростнее!

Наконец, поняв бесполезность обороны, Рэн Мо, Ву Мин и ещё пятеро вызвали свои летающие артефакты и убежали, потеряв ещё одного храмовника — он уже улетал, когда элементали быстро забрались друг на друга и схватили неудачника за ногу, стянули с летающего меча и разорвали толпой в клочья.

-Ну и резня! — шепотом ужаснулась Тяньша, посматривая через полуприщуренные веки. — Эй, Артайус!

-Что? — медведь появился из кучи опавшей листвы, в которую зарылся ранее.

-Иди и пособирай их кольца! Сбежавшие не успели их собрать!

-А чего сразу я? Ты же под них замаскировалась! Они тебя за свою принимают!

-Я же мёртвая, дубина! — Тяньша хотела что-то ещё добавить, но решила поменять тактику. — Когда вернёмся в секту, я приведу к тебе самую пушистую хомячиху, которую только найду!

-Какую хомячиху?! — возмутился Артайус. — Я же медведь!

-Ну и что ты сейчас с медведицей делать будешь?!Обнюхивать её лапы?! Зато хомячиха будет пушистая, волосатая, как ты любишь! И подходящая тебе по размерам!

-Ну ладно! — медведь некоторое время раздумывал, сверкая похотливыми бусинками глаз, потом согласился. —