Константин Храбрых - Противостояние. (СИ) Страница 57

Поклон противнику.

Отмашка.

Парень, словно товарняк, понесся на меня. М-да… мастер "клана" оказалась права — кое-кого вчерашний день ничему не научил!

Ко-хо — смещаюсь влево вдоль его правой руки. Хей-хо — переместившись к нему за спину, я без промедления врезал по затылку. Подхватив обмякшее тело, отволок в сторону и положил возле стены.

Первый готов.

И пошло. Парни, девушки… у каждого свое именное оружие, отточенные техники, приспособленные под них. Сказать, что было легко…

Передо мной вышла девушка в "особом" комбинезоне — вроде тех, что были на мне и девчатах. Большинство прибыло просто в спец форме, причем девушки в своей склонности издеваться над одеждой ушили в "нужных" местах, и теперь движения слегка сдерживаются тканью одежды, чем я и пользовался вчера. Но эта — нет! Эту униформу делали по спецзаказу, облегает, как вторая кожа, и защищает, как хороший доспех. Прибавим, что скованности в движениях нет. Как я понимаю, ее вчера ставили против Мию или Ренки.

Красивая. Подтянутая и стройная фигура, глаза сияют расплавленным золотом, пепельный цвет волос, прическа в виде единой толстой косы с вплетенной черной лентой, и тяжелым четырехгранным лезвием, припрятанным в пучке волос. Опасный противник. Я уже молчу про то, что лезвие само по себе опасно для нее. Неправильное движение — и она сама пострадает.

С тихим шелестом из ножен потянулся клинок. Испанская прямая шпага… Ветвистый эфес, в виде переплетающихся лиан с остро заточенными лепестками на тыльной стороне, защищающих руку. При ударе в лицо можно будет смело обращаться к пластическому хирургу, и то только за тем, чтобы лицо смогли приемлемо склеить.

Метровое лезвие клинка, поигрывая бликами на кромке, острием смотрело мне в лицо. Девушка приняла атакующую стойку, отличную от известных мне классических. В той жизни знакомый отдал сына на обучение в фехтовальную школу, и потом долго ворчал как это разорительно.

Поклон противнику.

Отмашка.

Девушка, сделав подшаг в мою сторону, нанесла колющий в грудь.

Сместиться всем корпусом вправо и в бок, проводя клинок левым наручем, используя лезвийный захват на тыльной его стороне.

— Ха-а-а, — Девушка рванула клинок и, к моему удивлению (едва не стоившему мне уха), лезвийный захват, разрезанный, словно обычная деревяшка, а не прочная сталь, с гулким звуком упал под ноги. Рядом медленно осела прядь срезанных волос. Только ведь волосы начали отрастать!

Я отскочил в сторону. Девушка, не давая мне и секунды передышки, пошла в атаку. Кистевым движением она рассекла воздух на том месте, где только что была моя голова, я же в последний миг упал на пол и нанес удар в живот.

Вот только удар ушел в пустоту. Она красивым пируэтом ушла в сторону, чиркнув одновременно по правому наручу, высекая сноп искр.

А в следующий миг ее атаку встретила серебристая полусфера моего меча.

Девушка слегка наклонила голову в сторону словно изучая, что за диковинное существо решило нарушить ее игру.

И никаких выкликов, и подбадриваний. Все, как один (я имею в виду клановых экзаменуемых), сохраняли тишину, следя за боем. Вот только эмоции говорили сами за себя. На их губах застыла усмешка, а эмоции огромным пожаром радости, предвкушения победы (скорее всего, над "наглым выскочкой") и ожидание. Ожидание возможности поквитаться за вчерашний позор.

Я застыл в позе защиты. "Ягуар перед прыжком". Как говорится: лучшая защита — нападение. В фехтовании, если ты опередил противника, ты уже почти победил. Вот только такую противницу я бы не назвал проигравшей. Она словно играет и получает от боя удовольствие. Никаких лишних эмоций — расчет, гибкие и стремительные движения матерого хищника, привыкшего играть со своей жертвой.

Вдох-выдох. Видимо я слишком расслабился и, как того и стоило ожидать, сильный противник дождался, когда я расслаблюсь. Вот и доигрался.

Стальной барьер текущей воды тут мне мало поможет, ибо я уже выхватил меч. Значит, придется применять "Сферу клинка"… Как же я ее ненавижу!

Вспомнив мелодию, я принялся усиленно вгонять себя в состояние полу транса, позволяя эмоциям отступить на задний план и атаковать несмотря ни на что. Противник более чем серьезный…

Девушка, видимо насмотревшись, пошла в атаку. Кистевым движением она нанесла обманный укол в ногу, заставив меня сменить позицию, и, продолжая движение, нанесла режущий удар в левый бок, который должен рассечь комбинезон и оставить довольно глубокую рану.

Буквально в пяти сантиметрах я подставил плоскую сторону клинка, отводя ее удар, после чего пошел в атаку сам, отрабатывая комплекс восьми сторон, который учитель вбивала в меня до посинения, несмотря ни на какие погодные условия и время суток.

Девушка ушла в глухую защиту, грамотно парируя удары, сводя их на нет… В момент, когда она попыталась перейти в контратаку, я умудрился нанести режущий удар по правому плечу, слегка задев ткань и наплечник. Ну и снес примерно треть косы девушки.

Обрубок косы, длинной с ладонь, с маленьким лезвием на конце упал на татами. Девушка ушла от очередного удара низким перекатом, чиркнув краем кромки по ткани бедра — кевлар рассекло, но сноп вырвавшихся искр показал, что я не зря натянул на себя всю броню полностью. Одна из набедренных пластин защитила ногу, а меня — от поражения.

От нее пошла сильная волна жажды крови, притом — на уровне мастера! — сдобренная большим количеством злости, раздражения и обиды.

Зло прошипев себе под нос какое-то ругательство, она пошла в атаку. Меня буквально накрыл вихрь стали. Казалось, клинок живет своей жизнью, а внезапно успокоившаяся его хозяйка приобрела дополнительные силы.

Я ушел в защиту, ожидая нужного момента, чтобы атаковать.

ОТКРЫЛАСЬ!

Я провел комплекс ударов, выводя ее атаку на рискованный прием, который был плохо отработан… И с ужасом понял, что, нанося удар, я подставился под выстроенную ею ловушку.

Клинок катаны полоснул по ткани комбинезона на ее правом плече чуть ниже кожаного наплечника, рассекая кевларовую ткань и плоть девушки.

И, одновременно с этим, ее клинок полоснул мне по правому боку, и пройдя между пластин резанул правый бок.

— Прекратить бой. — Мы отскочили в стороны.

— Ничья! — перед нами словно из воздуха появился судья из мастеров храма Катори. — Вы хотите продолжить?

— Я с удовольствием, но согласен на ничью.

— Я согласна с ничьей. Хороший бой!

— Признаю ничью! Поклонитесь друг другу!

Мы ответили друг другу традиционными поклонами, благодаря друг друга за поединок.

Во время поклона маска на лице хрустнула и распалась на две половинки, стекая мне на шею, повиснув на ремешках, словно диковинное украшение. Сняв маску, я сложил вместе половинки и протянул девушке: