Олег Бубела - Убийца Страница 58

Моя красная стрелка, повинуясь моей команде, стала вытягиваться, устремившись в лагерь. Затем она разделилась на несколько более мелких, а те в свою очередь еще и еще. Маленькие красные стрелки двинулись во всех направлениях и яркие точки на их пути угасали. Я развеял план, достаточно поэкспериментировав, и спросил ребят:

— У кого-нибудь остались вопросы?

— Да куда там… после такого-то, — ответил Даркин.

— Тогда ждите сигнала, а я пойду на разведку.

Я прервал связь и начал неторопливое приближение к лагерю. Хотя, привычным лагерем степняков это назвать было сложно. Скорее это просто был город, пусть и полуразрушенный, в некоторых местах сильно занесенный землей, но все же город. Когда-то давно здесь были двух и трехэтажные каменные дома, но они были безжалостно разломаны. Сохранились только низенькие строения, да и они выглядели жалко, кое-где без стен, с дырявой крышей, а иногда и вовсе без неё. Остатки городской стены не давали рассмотреть больше, но было понятно, что раньше это был довольно красивый город. Никем не замеченный из дозорных, я миновал груду развалин и очутился на широкой улице, когда-то вымощенной камнем, а сейчас уже основательно запорошенной землей.

Первые четыре домика были пустыми, наверное потому, что у них не было крыш, да и сами они имели по две — две с половиной стенки. Зато в следующем строении обнаружилось сразу четыре степняка, мирно спавшие на шкурах. После того, как я заглянул к ним в убежище, они получили по магической стреле и тихо умерли. Постояв немного, я понял, что ничего особенного не почувствовал, легкое омерзение и небольшую усталость. Может быть, сказывалось полдня проведенных в седле, так что я просто забрал энергию из мертвых тел и пошел дальше.

В соседнем домике обретались еще трое, получившие свое, а дальше было большое строение, где даже сохранилось некое подобие крыши. В нем я обнаружил шестерых бородатых воинов, коих также наградил магическими стрелами. Дальше я тихо двинулся дальше по улочке и обнаружил, что она стала не совсем тихой. А все дело было в том, что впереди прямо по курсу был один домишко без крыши, откуда доносился крепкий мужской храп. Причем, судя по его силе, вероятнее всего, этим и объяснялось отсутствие кровли в этом строении. Заглянув внутрь через оконный проем, я увидел настоящего гиганта, храпевшего в одиночестве. Хмыкнув, я не стал его убивать, так как отсутствие храпа может привлечь внимание окружающих, но зато прошелся по соседним домам, лишив жизни еще двух десятков степняков.

Прикинув, что такими темпами я не справлюсь и до утра, я решил поторопить процесс и удвоил скорость движения. Теперь я не приглядывался к спящим, а просто тихо их убивал, выкачивая энергию из их тел уже отходя от строений. На тридцатом домике по счету и неизвестно каком трупе я достиг небольшой площади, где располагалось большое строение, бывшее ранее неким храмом. Во всяком случае, я решил, что простые здания вряд ли будут украшать барельефами. Внутри, по моим ощущениям, находилось десятка три людей, поэтому я не стал мешкать и забрался внутрь. Там оказалось несколько перегородок, разделяющие главный зал и четыре небольших комнатки, ранее украшенных массивными дверями, а сейчас зиявшие голыми проемами. В первых двух никого не было, зато во второй обнаружилось три степняка, сразу же перешедших в разряд физических тел. Но в четвертой я увидел трех личностей, явно на кочевников не смахивающих. Хоть они и были бородатыми, но разрез глаз и рабский ошейник говорили об их принадлежности к совсем другой классовой группе. Решив оставить их на потом, я заглянул в главный зал и повосторгался остатками былой роскоши, некогда украшавшей его стены. Я даже зажег маленький светлячок, чтобы посмотреть на причудливую лепнину на потолке, пока впитывал энергию мертвых кочевников.

Впечатлившись мастерством древних жителей, я вернулся к той четвертой комнатке с рабами, надеясь получить от них немного информации, чтобы дальше не бродить вслепую. Повесив на комнату полог тишины, я сказал:

— Подъем!

Один из невольников зашевелился сразу и начал недоуменно крутить головой. Обнаружив меня на пороге комнаты, он поднялся и спросил:

— Что желаете, господин?

— Разбуди остальных, у меня есть к вам пара вопросов.

Мужик немного помедлил, видимо, мой голос показался ему незнакомым, а видеть он меня четко не мог. В комнате было темно, а зажигать светляк я не стал, так как боялся, что его свет может кто-нибудь увидеть через оконный проем. Растолкав остальных, мужик повернулся ко мне, ожидая дальнейших указаний, а двое других спустя несколько секунд к нему присоединились.

— Сколько еще рабов в лагере? — спросил я их.

— Около двух десятков, — ответил мужик, а потом робко спросил: — Кто вы, господин? Я не узнаю ваш голос.

— Меня зовут Алекс, я со своим отрядом пришел уничтожить кочевников. А теперь быстро ответь мне, есть ли в лагере наемники.

Реакция мужика меня удивила. Вместо того, чтобы обрадоваться или хотя бы удивиться, он открыл рот и завопил во все горло:

— Тревога! Нападение!

Не успел он набрать воздуха для следующего крика, как я костяшками пальцев разбил ему кадык. Мужик упал на пол, силясь вдохнуть, а я спокойным голосом повторил вопрос для двух других, теперь понимая, почему они находятся без охраны и в довольно приличном месте, имея крышу над головой, что не всем кочевникам доступно.

— Есть ли в лагере наемники?

— Есть, господин, — залепетал один из них. — Я все скажу, только не убивайте!

— Где они находятся? — продолжил я допрос.

— В бывшей ратуше вместе с вождями, — ответил тот.

— В какой стороне это отсюда? — уточнил я.

— В той, — указал мужик на оконный проем.

— Где находятся остальные невольники?

— Шестеро рядом с поварами, четверо у загона с лошадьми, а все остальные женщины у вождей или командиров отрядов, — с готовностью отвечал раб.

— Спасибо, — поблагодарил я и проводил взглядом два падающих тела с отверстиями во лбах.

К тому времени первый уже перестал дергаться и я спокойно забрал у всех троих энергию и деактивировал полог. Никогда не любил таких скунсов и жополизов, которые попадались мне и на Земле. Я смотрел на них, как на любопытных зверушек, с усмешкой наблюдая за их попытками выслужиться перед вышестоящими начальниками, добиться их внимания и благосклонности. Они вызывали у меня только жалость, так как их поведение напоминало мне повадки домашних собачек, при случае радостно облизывающих лицо хозяев. Глядя на них, я никогда не позволял себе опускаться до подобного, что в редких случаях вызывало непонимание, а иногда и конфликты с окружающими. Но я однажды решил для себя, что лучше молчать и тихо делать свою работу, чем лизать чужие зады в попытках продвинуться немного повыше и устроиться чуток получше.