Джордж Брейген - Клеймо змея Страница 58

– Хло, я поражен… – отозвался Хундинг и почему-то огляделся по сторонам. – Тебе хочется объясняться с наставником, краснеть и задыхаться от стыда только из-за того, что ты насладишься мальчишескими забавами? Купаться в море, когда тебя ждут серьезные занятия? Пускай ты выучил уже все гербы, но в этой книге есть еще немало каталогов! Здесь есть любопытные рисунки, образчики животного и растительного мира разных стран. Такие, что в нашей родной Немедии даже и не встречались!

Он перелистывал страницы манускрипта, соблазняя брата занимательными рисунками, но Хлодвиг только иронично покачивал головой:

– Не сомневайся, Хун, это нам также предстоит выучить за ближайшие дни. И растения, и животных, и названия хайборийских рек, и количество каменных блоков в стигийских пирамидах… Четвертый день подряд наставник покидает нас и уходит в город рано утром, в Час Козлобородника, а возвращается только тогда, когда наступает Час Лилии и всем разрешено пройти очищение перед приходом в храм. Каждый день мы торчим здесь и заучиваем всякую ерунду… Почему Астрис не хочет брать нас с собой?

Хундинг склонил набок голову, перевернул страницу, затем еще одну и признался со вздохом:

– Да я и сам об этом думал… Когда мы собирались в Зингару, наставник Астрис обещал нам интересное путешествие, встречи с разными людьми, интересные события. Вместо этого мы сидим день за днем в храме, заучиваем то, что могли бы учить и в Немедии, а он занимается какими-то таинственными исследованиями. И ничего не рассказывает нам, когда возвращается… Зачем мы ему в Зингаре?

– Вот и я говорю тебе – давай сходим на море. Мы только окунемся пару раз у берега и тут же вернемся обратно. Задание на сегодняшний день мы все равно уже выполнили, поэтому сможем все точно ответить, если, конечно, наставник попросит это сделать. Заметь, он ни разу даже не проверил нас. Спросит только: «Вы сделали то, что я наказывал?», кивнет рассеянно головой и опять задумается о чем-то. Идем к морю!

Хлодвиг рывком поднялся с каменной скамьи, но Хундинг продолжал сидеть и нерешительно поглядывал вдаль. Взгляд его падал то на толстый манускрипт, то на раскаленное небо.

– Но ворота обычно заперты днем, – неуверенно протянул он. – Их отпирает служительница… Вдруг Астрис дал ей указание не выпускать нас наружу?

– Да перестань же колебаться! Не нужны нам никакие ворота, мы пройдем в обратном направлении и перелезем через ограду. Это легко, так мы и назад сможем вернуться, поэтому никто и не заподозрит, что мы вообще покидали храмовый двор и ходили на море…

Пальцы Хундинга уже отцепились от кожаного переплета манускрипта, за который держались последние мгновения, юноша вслед за братом поднялся со скамьи, и вдруг до него внезапно дошел смысл предложения Хлодвига.

– Ты что, предлагаешь идти через Кладбище Четырех Фонтанов? – прошептал Хундинг, и на лице его отразился неподдельный ужас. – Неужели нет другого пути и обязательно нужно пройти мимо могил, чтобы поплескаться в море?

– Да ты боишься! Робкий барашек, ты страшишься даже днем пройти по погосту, а я, не задумываясь, прибежал туда ночью!

– Да, конечно, прибежал, чтобы брякнуться без чувств на дорожку… – язвительно напомнил Хундинг. – На такое способен только подлинный герой…

– Хорошо, делай, как считаешь нужным. А я не намерен запекаться здесь в духоте и немедленно направляюсь к морю…

Под сводами галереи раздались решительные шаги Хлодвига. Он успел отойти совсем недалеко, когда в спину ему полетел голос брата, двинувшегося в том же направлении:

– Подожди! Не могу же я, в конце концов, бросить тебя в трудное мгновение…

Близнецы быстро миновали галерею, свернули вправо и спустились по длинным пологим ступеням, ярусами опоясывающими храм. К его задней стене примыкало Кладбище Четырех Фонтанов, и стоило Хлодвигу и Хундингу выйти на дорожку, как впереди показались фамильные склепы знатных зингарских родов. Усыпальницы здесь можно было увидеть самых разнообразных форм и размеров, из самых разнообразных камней, встречающихся в Зингаре.

Братья уже узнали от своего наставника, что в этом королевстве усыпальница всегда точно повторяет очертания дворца или замка, в котором обитал покойный при жизни. Четыре Фонтана, день и ночь струившие печальную влагу по углам огромной черномраморной усыпальницы семьи герцога Фредегара, и точно такие же фонтаны, только большего размера, весело разбрасывали затейливые каскады у углов чертогов герцога в центре Херриды. Да и внутри, как не раз говорил наставник Астрис, усыпальницы часто напоминают своим убранством покои знатных зингарцев.

При дневном ярком свете хорошо были заметны трещины на стенах усыпальниц, напоминающие тонкие сети пауков, расщелины в покосившихся склепах и в некоторых местах даже выжженные солнцем белые бесформенные камни руин, несущих на себе печать глубокой древности. Хундинг старался как можно быстрее миновать пугавшее его суровое место, но он все время был вынужден сдерживать свои шаги, потому что его любознательный брат время от времени сворачивал в сторону с дорожки, чтобы прочитать надпись на заинтересовавшем его склепе.

– Ты ведешь себя, как на ярмарке! – прошипел Хундинг, почтительно понизив голос. – Рассматриваешь могилы, как редкие диковины…

– Ах, братец, если бы ты внимательно читал труды нашего мудрого отца Алкидха, то обязательно запомнил бы одно из его писем к достопочтенному нашему наставнику Астрису. Отец там написал, что весь хайборийский мир – одно большое кладбище, огромный погост, и мы, если вдуматься, окружены таким количеством могил, что не можем даже из дома выйти, чтобы не попрать своими стопами какого-нибудь истлевшего мертвеца… Стой! – вдруг напряженно прошептал беззаботно размышлявший Хлодвиг. – Стой и иди сюда!

Не успел его брат удивиться, как был буквально затащен за угол старого склепа, земля рядом с которым была усеяна выкрошившимися кусками кирпичей, сквозь которые упрямо пробивались стебли чахлых пыльных вьюнков.

– Ты что? – еле слышно выдохнул Хундинг. – Чуть с ног меня не свалил!

– Не двигайся… замри, прошу тебя!

Казалось, только слабое гудение мух нарушало раскаленную тишину погоста. Похолодевший Хундинг чутко прислушивался, прижавшись спиной к неровной стене, снизу доверху покрытой трещинами. Внезапно он уловил какое-то движение совсем рядом со своей головой, и через мгновение из его груди вырвался крик ужаса – на расстоянии ладони от левого уха выполз огромный черный паук!

Ладонь Хлодвига мгновенно легла на разинутый для вопля рот брата и превратила его звук в сдавленное мычание.