Роберт Говард - Железный демон Страница 6

Конан напряженно уставился на нее, ожидая, что она вот-вот поднимет крик. Но девушка только подавила зевок, прикрыв рот изящной ладонью, поднялась и небрежно откинулась на драпировку, которую она придерживала одной рукой.

Без сомнения, незнакомка принадлежала к белой расе, хотя кожа ее была очень темной. Прямые, подстриженные ровным каре волосы были черны как ночь. Единственное ее убранство составлял лоскут шелка, обернутый вокруг весьма соблазнительных бедер.

Она заговорила, но язык был незнаком Конану, и киммериец отрицательно покачал головой. Тогда она снова зевнула, потянулась всем своим гибким телом и, не проявляя ни страха, ни удивления, перешла на язык, который Конан понимал. Это был диалект Юэтши, и звучал он удивительно архаично.

— Ты ищешь кого-то? — спросила девушка так безразлично, как будто внезапное появление вооруженного незнакомца в ее покоях было самым обычным делом.

— Кто ты? — спросил Конан в ответ.

— Я — Юатели, — отвечала она апатично. — Должно быть, я поздно пировала прошедшей ночью, и поэтому сейчас меня одолевает сон. Кто ты?

— Я — Конан, гетман козаков, — отвечал киммериец, внимательно следя за девушкой, считая ее поведение притворством и ожидая, что она только и ждет момента, чтобы ускользнуть и поднять на ноги весь дом.

— Конан, — повторила она сонно. — Ты не дагон. Я полагаю, ты наемник. Много голов Юэтши ты срубил?

— Я не воюю с водяными крысами! — фыркнул он.

— Однако они совершенно ужасны, — пробормотала девушка. — Я помню об этом с тех пор, как они были нашими рабами. Они взбунтовались тогда, все сожгли и всех перебили. Только заклинания Косатраль Келя не позволили им приблизиться к стенам… — Она запнулась и смолкла, вперив в Конана недоуменный взгляд, в котором озадаченность боролась с сонливостью.

— Я забыла, — вновь невнятно проговорила девушка. — Они все же влезли на стены прошлой ночью. Были слышны крики, виднелся огонь, и люди тщетно звали Косатраля. — Она потрясла головой, словно пытаясь проснуться. — Но этого не могло быть, — пробормотала она, — потому что я жива, а я думала, что умерла. О! К дьяволу все это!

Она пересекла комнату и, взяв Конана за руку, потащила его к помосту. Он уступил ей в замешательстве и смущении. Девушка улыбнулась ему, как сонный ребенок, ее длинные шелковые ресницы опустились, закрыв затуманенные меркнущие глаза. Она запустила пальцы в густые черные лохмы киммерийца, словно желая удостовериться в его реальности.

— Это был сон, — позевывая, сказала она. — Возможно, все это мне приснилось. Мне кажется, я и сейчас сплю. Ну да все равно. Я не могу ничего вспомнить. Я забыла — чего-то я не могу понять, но чувствую, что меня еще больше одолевает сон, когда я пытаюсь думать. В любом случае это не имеет значения.

— Что ты имеешь в виду? — обеспокоенно спросил Конан. — Ты сказала, они перелезли через стены прошлой ночью? Кто?

— Юэтши. По крайней мере я так думала. Облако дыма скрыло все вокруг, но обнаженный, залитый кровью дьявол поймал меня за горло и всадил нож в грудь. О, ты не представляешь, как больно! Но это был сон, потому что, посмотри, здесь нет шрама. — Она вяло исследовала свою гладкую грудь и, опустившись Конану на колени, обвила его мощную шею своими мягкими гибкими руками.

— Я не могу вспомнить, — лепетала она, пристраивая свою темноволосую голову на могучей груди варвара. — Все плывет, как в тумане. Ну и пусть, все равно. Ты не сон. Ты сильный. Давай жить, пока можем. Люби меня!

Конан прижал блестящую черноволосую голову к груди и стал укачивать девушку, осторожно поддерживая ее сильными руками. Потом он поцеловал ее в полные красные губы с неподдельным удовольствием.

— Ты сильный, — повторила она прерывающимся голосом. — Люби меня, люби…

Сонный лепет прервался, затуманенные глаза закрылись длинными ресницами, опустившимися на цветущие щеки, нежное тело расслабилось на руках Конана.

Он хмуро рассматривал ее. Казалось, она была частью миража, которым представлялся весь этот город, однако упругость и эластичность ее тела под испытующими пальцами киммерийца убеждали его, что он держит на руках живую настоящую девушку, а не тень мимолетного наваждения. Ничто больше не удерживало его, и он торопливо уложил девушку на возвышении. Ее сон был слишком глубок, чтобы быть естественным. Конан решил, что она, должно быть, одурманена каким-то наркотиком, вроде черного лотоса Ксатала.

И тут он обнаружил еще одну вещь, которая поразила его. Среди мехов на помосте лежала великолепная пятнистая шкура, ее основной тон был чисто золотистым. Это была не качественная подделка, а шкура настоящего зверя, который, как Конан знал совершенно точно, вымер по крайней мере тысячу лет назад. Зверем этим был гигантский золотой леопард — чудесный образ хайборийских легенд, изображения которого многократно повторялись в рисунках и мраморных статуях древними художниками.

В замешательстве крутя головой, Конан вышел через арочную дверь в изгибающийся коридор. Тишина висела над домом, но снаружи чуткое ухо варвара уловило шум, как будто что-то поднималось по лестнице на стене, с которой Конан проник в здание.

Секундой позже он вздрогнул, услышав, как нечто мягкое и тяжелое с глухим стуком опустилось на пол того помещения, которое он только что покинул. Быстро повернувшись, Конан побежал прочь, вдоль изогнутого прохода, пока что-то лежавшее на полу не заставило его остановиться.

Это было тело человека, лежавшего наполовину в коридоре, а частью в проходе, по-видимому обычно скрытом дверью, которая ничем не отличалась от панели стены. Лежавший был мужчиной — темнокожим и тощим, из одежды на нем была только шелковая набедренная повязка. Голова была выбрита. Черты лица — грубые и жесткие. Лежал человек так, будто смерть поразила его в тот момент, когда он появился из-за панели. Конан склонился над ним, пытаясь обнаружить причину смерти, но понял, что тот был лишь погружен в такой же глубокий сон, как и девушка в сказочном алькове.

Но почему же человек выбрал такое странное место для своего сна? Из раздумий о всех этих чудесах Конана вдруг вывел звук за спиной. Что-то продвигалось по коридору по направлению к киммерийцу. Он быстро огляделся. Коридор заканчивался большой дверью, которая, возможно, была заперта. Конан резко оттолкнул обмякшее тело в сторону и шагнул в проход, плотно задвинув за собой панель. Щелчок подтвердил, что она встала на место. Стоя в полной темноте, Конан услышал, как шаркающая поступь замерла как раз напротив двери, и холод пробежал у варвара по спине.

Это были не человеческие шаги и не поступь зверя.