Титан: Возвращение (СИ) - Рави Ивар Страница 6

Отказавшись от идеи найти что-то стоящее, я направился к синтезатору, чтобы проглотить обеденный батончик и обмануть желудок. Сидящая на краешке капсулы Ната заерзала, когда я остановился и впился взглядом в ее пятую точку.

— Что там такое, испачкалась? — Ее щеки залил румянец, говорящий, что ничто женское ей не чуждо. Но не ее худосочная задница привлекла мое внимание, а сама капсула, на которой она сидела.

— Ната, как крепится этот кокон к полу?

— Я не знаю, это инженеры занимаются такими вещами, мое — дело пилотировать.

Подойдя к противоперегрузочной капсуле, я потрогал ее руками: материал мягкий, что-то среднее между кевларовой тканью и тканью парашюта. Но внутри явственно угадывался скелет, на которой весь материал и крепился. Ножа, чтобы вспороть ткань и добраться до скелета, у меня нет, но есть дезинтегратор. Установив его на резку на минимальную мощность, начал обнажать скелет противоперегрузочной капсулы. Приходилось мгновенно отпускать кнопку, чтобы не разрезать лишнего. Запахло гарью синтетики: под лучом дезинтегратора прочнейшая ткань резалась как бумага, кончики волокон тлели.

Обнажив часть капсулы, отложил дезинтегратор в сторону: противоперегрузочная капсула по форме напоминала люльку мотоцикла. Сверху ткань была гладкая, а снизу, как надувной матрас. Луч дезинтегратора разрезал тонкий воздуховод, и из «матраса» выходил воздух. Во время старта спасательной капсулы в «матрас» накачивается воздух, плотно облегая человеческую фигуру. Поэтому я и чувствовал себя, словно в коконе. Но, самое главное, мое упорство было вознаграждено: вся эта конструкция имела скелет из тонких трубок. Потрогав рукой, не смог определить, из какого материла они сделаны. Двойное нажатие на дезинтегратор, и от скелета капсулы отрезана трубка диаметром в сантиметр или чуть больше.

Скелет капсулы состоял из четырех продольных трубок и четырех поперечных для устойчивости и крепости конструкции. Две нижние трубки были двухметровыми, а две верхние — около полутора метров. Двухметровая трубка выглядела очень крепкой, попытки ее согнуть оказались тщетны. За счет своей длины, трубка гнулась на пару сантиметров и выпрямлялась.

Внимательно следившая за моими действиями Ната не утерпела:

— И чем нам пригодится эта трубочка? Она же полая.

— Дезинтегратором можно нагреть конец трубки, а камнями его расплющить и даже неплохо заточить. И у нас появится копье, пусть не самое удобное, но лучше, чем ничего. Его можно использовать как для защиты, так и для добычи рыбы. Если нормально заточить, поможет и при встрече с хищником.

— И ты думаешь, что мы этим сможем защититься от доисторических хищников? — голосом Наты читают заупокойную молитву.

— Ната, не нужно бояться. Я провел больше двадцати лет в этом мире. Тогда я был, как и ты, новичок полный сомнений и страхов. Сейчас у меня за плечами годы выживания, просто доверься мне.

— Хорошо, Максим, чем я могу помочь сейчас?

— Ты лучше меня владеешь дезинтегратором. Вырежи трубку такой же длины, и те четыре короткие, из них я сделаю ножи. И еще одна просьба, не зови меня Максим. За двадцать с лишним лет я привык быть Максом или Максом Са.

— Хорошо, Макс Са, — согласилась девушка и звонко рассмеялась. Впервые после взорвавшегося портала мы нормально поговорили. Пока Ната вырезала необходимые трубки, активировав шлем, я выскочил наружу. Нужно найти валун, чтобы использовать его как наковальню и булыжник-молот. Большой валун размером с легковой автомобиль, покрытый толстым слоем снега, нашелся быстро совсем рядом с нами, а вот булыжник никак не находился, сколько я ни разгребал снег. Или они лежали под очень толстым слоем снега, или их просто нет. Будь сейчас лето, найти камень оказалось бы проще.

— Как успехи? — с трубками в руках космонавтка из будущего выглядела комично.

— Валун нашелся, вот он, — похлопал я по камню, — а вот камень поменьше найти не могу.

— Каких размеров камень нужен? Отойди в сторону, Макс, — сняв с комбинезона дезинтегратор, Ната щелкнула тумблером.

— Небольшой, чтобы я смог работать одной рукой, чуть больше кулака, — ладонями показал примерный размер.

Ната прицелилась в край валуна и выстрелила: снег, лед и мелкие брызги камня полетели в стороны. Обращенная к нам сторона валуна практически очистилась от многолетнего снега и льда. Несколько трещин пошли по правому краю камня, там, куда пришелся выстрел. Часть камня раскрошилась, а поверхность размером с теннисный мяч, спеклась.

— Сейчас, — подкрутив тумблер, Ната сделала второй выстрел, отколов от камня здоровенный кусок. Еще пара кусков поменьше упали вслед за первым.

— Подожди, не стреляй, — я приблизился к осыпавшимся обломкам в надежде найти подходящий. Подходящих оказалось несколько, выбрав один из них, улыбнулся девушке:

— Ворошиловский ты стрелок, — по интонации было ясно, что это похвала, но разглядеть лицо в затемненном шлеме мне не удалось.

— Старалась, — довольным голосом отозвалась девушка.

— Ната, поставь интегратор в режим сварки, только на слабую мощность. Попробуем сделать первое копье, посмотрим, что у нас получится.

Показав, куда направлять луч сварки, взял кусок камня в руки. Кончик трубки под пламенем интегратора вначале посинел, а потом покраснел, не дожидаясь, пока металл приобретет желтый цвет, я начал оббивать конец трубки, прислонив его к валуну. Проворачивая трубку в руках, сплющил конец и сунул его в снег, чтобы остудить. Наконечник у меня получился некрасивый, с рванными краями. Трижды, нагревая его дезинтегратором, ковал своим «молотом», пока не остался доволен результатом. После третьей попытки решил попробовать наточить наконечник, используя все тот же валун.

Точился наконечник плохо, почти час провозившись с заточкой, вынужден был констатировать, что бороздка в камне выглядит убедительнее самого наконечника. На самом наконечнике изменения тоже есть, он уже прекрасно годился, чтобы проткнуть тюленя или нерпу, но мы собираемся на сушу, а там водятся совсем другие звери. Решив оставить заточку на завтрашний день, мы с Натой почти до темноты занимались вторым копьем и двумя ножами. Ножи пришлось сплющивать на половину длины трубки, чтобы ими можно было резать. Подумав о заточке ножей, чуть не застонал: наточить небольшой наконечник еще реально, но как наточить двадцатисантиметровое лезвие толщиной с полсантиметра? Единственный вариант, разрезать полую рубку вдоль оси и распрямить ее, чтобы заточить один край.

Нате процесс изготовления оружия понравился: она охотно выполняла мои указания, даже лезла под ноги, стараясь помочь. Забрав два самодельных копья и пару ножей, мы вернулись к капсуле уже в сумерках. Усталость пробудила голод: я слопал три батончика, прежде чем ощутил привычную тяжесть в желудке. Даже Ната превысила свой суточный лимит, съев полтора батончика.

— Оружие мы сделали, теперь нужно его наточить и добыть медведя, прежде чем двинемся в путь. Запас батончиков мы можем взять с собой солидный, но, когда комбинезоны прекратят нас обогревать, мы умрем от холода, если не добудем шкуры, — сон меня одолевал, но все равно я услышал, как Ната ответила спустя пару минут:

— Ты все сможешь, Макс, теперь я хочу жить.

Три дня ушло на заточку двух копий и одного ножа. Второй нож точить просто не осталось сил: точили мы оба практически не отдыхая. Какой бы ни был твердый материал, рано или поздно он поддается. Так и случилось с нашим ножом: терпеливо мы точили его, пока я не посчитал, что достигнута приемлемая острота. На инфракрасных мониторах по-прежнему не отображается никакой живности. Но монитор капсулы показал, что одно животное находится в семистах метрах от нашей капсулы. Шел одиннадцатый день нашего приземления, если совсем затянуть с уходом на материк, существует риск не успеть дойти до взламывания льда. Если бы не надвигающиеся сумерки, я бы не раздумывая бросился бы к красной точке, мерцающей на мониторе. Дезинтегратор одним выстрелом мог отправить на тот свет мамонта или кита, медведя можно вообще не опасаться. Да и заблудиться я не боялся: комбинезоны были связаны с капсулой и привели бы нас обратно. Я боялся угодить в полынью, не заметив ее в темноте.