Лорд 2 (СИ) - Баковец Михаил Страница 60

— После наших проверок, письмо освятил протоиерей Павел Успенский, он настоятель храма сошествия Святого Духа на Даниловском кладбище, — с небольшой заминкой сообщил Берия. — Никаких видимых эффектов не было.

В ответ Сталин ничего не сказал, лишь несколько секунд внимательно смотрел на наркома. Наконец, он вернулся к письму. Полтора часа ушло у него на то, чтобы ознакомиться с большей частью содержимого портфеля наркома. И особенное внимание он уделил письму того, кто называл себя монгольским шаманом.

— Что по родным тех людей, которые живут в лагере Киррлиса? — спросил он.

— Почти всех нашли или получили точную информацию про них, — без промедления ответил нарком, ожидая этого вопроса. Именно эту часть своего письма шаман из белорусских лесов на словах передал Шелехову. — Лишь четыре семейства числятся в списках пропавших без вести. Мы, товарищ Сталин, заинтересовались ими ещё до того момента, когда монгол дал о себе знать под Ленинградом. Тогда моими людьми были найдены в корреспонденции письма Струкова.

— Что с ними думаешь делать? — Сталин посмотрел на Берию.

— Как вы решите, Иосиф Виссарионович.

— А своего мнения не имеешь?

— Моё мнение такое: держать родных людей монгола у себя под благовидным предлогом. Захотят с ними встретиться — пусть приезжают сами.

— В лагере станешь держать?

— Зачем? Я думаю, что стоит их разместить в трёх пансионатах и пионерских лагерях под Москвой. Пусть там работают, имеют гарантированный паёк и заодно будут под нашим присмотром.

— В обмен на них Киррлис обещает поставлять по тонне одного из редких металлов каждый месяц с возможностью к середине лета удвоить или даже утроить поставки. Кстати, что там с ними? Пишет здесь про образцы, — Сталин положил ладонь на письмо партизана-шамана.

В ответ Берия сначала достал очередной пакет из сильно похудевшего портфеля и передал его собеседнику, и только после этого сообщил:

— Полный список образцов, фотографии и экспертное заключение. Данные перепроверены в трёх московских лабораториях. Металлы чистые настолько, насколько такое возможно в природе. Подобного можно достичь только в условиях отлично оснащённой лаборатории. Тонну получить за месяц практически невозможно, если это относится к вольфраму или кобальту. Да и стопроцентное золото с платиной выделить крайне сложно, как заверили меня наши учёные. Не только у нас невозможно, но и у американцев или англичан.

— Значит, через месяц узнаем, сколько правды в обещаниях Киррлиса. Сообщи ему, что в ближайшее время мы готовы отправить десять человек из семей его людей. У нас же есть с ним связь?

— Сейчас нет, Иосиф Виссарионович. Но я подготавливаю группу, которая будет постоянно находиться в лагере Киррлиса и участвовать в его операциях. Она же установит постоянную радиосвязь между нами и монголом.

— Вот с этой группой и дай знать Киррлису, что семьи его людей мы будем переправлять постепенно, так как возможностей для безопасного перемещения их через фронт у нас не хватает. Также пусть передадут, что мы заинтересованы в первой партии металлов. Что для нашей промышленности самое ценное из предложенного шаманом?

— Всё, товарищ Сталин. Лично я предложил бы вольфрам. Это будет хорошая проверка. Тем более, мы за месяц получаем немногим больше этого металла, если считать по чистоте образцов монгола.

— А ведь в Монголии есть месторождение вольфрама, — задумчиво сказал глава государства.

— Образцы настолько чистые, что провести химическое сравнение невозможно. Я об этом сразу же подумал, когда их получил, — догадался Берия о том, что подразумевал своей фразой Сталин. — Уж точно не у нас.

— Что ж, в качестве первой поставки пусть будет тонна вольфрама. Ещё, Лаврентий, подготовь несколько групп разведчиков для отправки на Витебщину. Пусть они найдут выживших из отряда Кулебякина. Меня интересуют оборотни, в которых превратил некоторых наших пленных бойцов Киррлис. Шелехов в своих донесениях отметил один интэрэсный момент. Практически все, кто прошёл через перерождение и стал служить шаману, принесли ему некую клятву верности. Полагаю, без магии там не обошлось. И только бойцы майора Кулебякина не клялись. По крайней мере, так сообщает твой капитан.

— Да, я тоже читал в докладе про это событие. Сейчас готовится заметка в газеты про это. Будет рассказано о подвиге наших бойцов, которые сумели даже в плену разгромить превосходящие силы врага и своим подвигом и кровью искупить вину.

— Согласен, — кивнул Сталин. — Что известно сейчас про Кулебякина? Он жив?

— С огромной долей вероятности погиб в одном из последних боёв, попав в окружение в районе деревни Крулёвщина.

— Тогда предлагаю наградить его медалью «За отвагу». Пусть он майор и не принято ею награждать старших командиров, но по совокупности факторов ему будет достаточно и такой награды, — растягивая фразы в привычной манере, иногда с заметным акцентом, произнёс хозяин кремлёвского кабинета. — Важнее сам факт признания его заслуг, чем то, как их отметили. И прочим командирам обидно не будет.

— Военнопленного? — со скепсисом спросил нарком.

— Когда он сражался с немцами в Лепеле, то им уже не был. Будэм считать, что майор со своими подчинёнными находился в окружении. Про награду обязательно отметь в статье. Такие подвиги нельзя замалчивать. Сейчас очень полэзно для поднятия духа у народа рассказывать о победах наших воинов на фронте и за ним.

— Я понял, товарищ Сталин.

— Статья про уничтожение немецкой дивизии партизанским отрядом и захватом военного коменданта, полагаю, тоже готовится?

— Да, — кивнул Берия. — Подготовлены фотографии с ним для газет и листовок.

— Очэнь хорошо, — слегка улыбнулся Сталин. — Вот что ещё, Лаврэнтий. Когда твои подчинённые встретятся с Киррлисом, пусть они его пожурят за то, что забирает советских граждан себе. Доведут до него, что в нашей стране так не принято. И заодно намекнут, что нам будут полезны такие умелые бойцы, как его оборотни, но присягнувшие Советскому Союзу. Напоминать о том, что нам важно узнать о прошлом Киррлиса, полагаю, не стоит. В рапортах Шелехова про это я ничего не нашёл.

— Он ничего не сумел узнать. Люди монгола по этому поводу не проронили ни слова. Мои подчинённые работают в этом направлении, но без результатов. Сейчас, после получения фотографий и доклада Шелехова, направления поисков расширились. Следователи расспрашивают историков, работают со знатоками фольклора, мифов и легенд. Только там имеются упоминания оборотней и фей, как и магии. Но как всё это связать с Киррлисом…, — не договорив, Берия пожал плечами и тяжело вздохнул. — Очень сложный случай. Впервые такой казус, когда существуют наглядные примеры и факты, но нет подоплёки и цепочки, тянущейся к истокам. Мифы за таковые я не считаю.

— Ищи, Лаврентий! Как следует ищи. Нам нужно знать всё про человека, который неполной ротой громит целую дивизию, уничтожает хорошо охраняемые аэродромы и способен легко захватить в плен генерала из самого защищённого места. При этом выдавать себя за высшего офицера военной разведки. И обязательно узнай, с кем он торгует в своих волшебных лавках. Думаю, что не стоит тебе объяснять всю пользу для нашей страны, если мы получим самостоятельный доступ к ним. Это даже важнее прошлого шамана.

— Я понял, Иосиф Виссарионович.

Конец второй книги