Блистательный рыцарь (ЛП) - Франковски Лео Страница 61

правильно, если посмотреть на свою тень, падающую на туман внизу, то вы увидите вокруг

своей головы лучи света исходящие наружу. Они будут видны вам только вокруг вашей головы, и никто другой их не увидит, по крайней мере, с вашей точки зрения. Конечно, они будут

видеть эти лучи только вокруг своих голов. Об этом я читал в журнале Scientific American, но

их объяснение данного феномена выглядело неубедительным.

Но однажды утром, пробегая с солдатами через полосу препятствий, слева внизу от себя

я увидел тот же самый феномен. Это было жутко и казалось, что я был одет в своего рода гало!

Если бы я мог показать мужчинам, что они окружены ореолом, что они лично

благословлены Богом, то они бы стали истинно верующими, абсолютными фанатиками

и своего рода сумасшедшими, выигрывающими войнами.

Я изменил маршрут утренней пробежки, оставив это место в стороне, сказав, что оно

святое. Тем не менее, я еще не раз приходил туда по утрам и в трех четвертях случаев я мог

видеть тот же самый странный эффект. Определенно, я хотел бы, чтобы он стал частью

церемонии вручения дипломов!

156

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

ИЗ ДНЕВНИКА ПЕТРА КУЛЬЧИНСКОГО

Через три месяца нас осталось меньше половины. Одиннадцать мужчин погибло, еще десяток стали калеками на всю жизнь, а другие просто не выдержали напряженных

тренировок, но я все еще был здесь.

Пани Ричеза начала преподавать свой курс каждую субботу. Она учила вежливости, а также, по вечерам, танцам. Чтобы помочь пани Ричезе были привлечены девушки, и все

тщательно контролировалось. Было поразительно снова видеть женщин. Три месяца

в исключительно мужской компании делают странные вещи с мыслями молодых людей.

И, когда дамы были все же представлены нам, мы все сильно смутились, но были вынуждены

с ними общаться! Я так никогда и не понял, что я тогда испытывал.

Следующие три месяца были такими же жесткими, и мы потеряли еще почти два десятка

человек, но затем уровень отсева упал и все потери, которые мы имели, были в основном

связаны с травмами. Это не значит, что курс стал легче - это не так. Но те из нас, кто еще

остался, смогли бы могли выжить где угодно.

Взобраться по веревке на высоту большую, чем шпиль церкви не беспокоило нас

ни в малейшей степени. Мы делали это каждый день перед завтраком! Восхождение на скалу

вдвое большей высоты было детской игрой, и мы этим наслаждались. Полдня с двойным весом

оружия? Мы легко могли это сделать!

Вскоре мы получили пластинчатые доспехи, наподобие тех, что носил пан Конрад, и обучились выполнять все наши упражнения в доспехах, что, на первый взгляд, оказалось

не таким уж простым делом! Мы потеряли несколько человек в утесах, когда они недооценили

свой баланс или прочность скал, но оставшиеся получили необходимые рефлексы.

Потом мы получили наши первые пушки. Пан Конрад сказал, что пушки могут быть

любого размера, но большие полезны только при штурме городов и замков. Нашими

противниками будут всадники и поэтому наши пушки были довольно небольшими.

Он называл их поворотные пушки, так как они были установлены на шарнирах, которые

позволяли легко поворачивать их в любом направлении. Они были длинной с мой рост и имели

калибр больший, чем мой большой палец. Они могли стрелять в шесть раз дальше, чем арбалет

и одна пуля могла пробить четыре свиньи и четыре комплекта доспехов. Я это знаю, поскольку

лично сделал этот выстрел, а потом помог съесть этих свиней.

Шесть этих пушек были установлены на повозках, которые, кроме пушек и амуниции, перевозили оружие и припасы для сорока трех мужчин. Таким образом, было шесть отрядов

по шесть человек в каждом, плюс шесть командиров отрядов и командир телеги.

Телеги были большие: шесть ярдов в длину, два – в ширину и полярда в высоту.

При этом, расстояние до земли составляло полтора ярда. У каждой из телег были четыре

огромных колеса, установленных на роликах таким образом, что они могли быть

заблокированы в одной из четырех позиций. При перемещении, колеса были заблокированы

таким образом, что они были развернуты вперед и назад, а затем вытянуты в длину. В бою, ролики разворачивались в стороны, а телега вытягивалась боком и все шесть орудий

могли встретить врага. В бою, крыша телеги выдвигалась в сторону на длину трех пик

для обеспечения защиты, представляя собой большой щит для тридцати шести мужчин, которые ее тянули. Наша броня имела кольцо в спине, рядом с талией, для крепления веревки

при помощи скользящего узла. Это оставляло руки первому ряду свободными, чтобы

использовать алебарды, а следующие пять воинов могли держать свои пики.

157

Я был хорошим стрелком из лука и, так уж случилось, что я оказался одним из лучших

стрелков из поворотной пушки. Часть удовольствия быть наводчиком заключалась в том, что я

мог ехать, в то время как остальные должны были идти рядом. Ты был высоко над ними и мог

над ними насмехаться, поскольку они должны были смотреть вперед и не видели, что ты

делаешь.

По правде говоря, мой небольшой рост также сыграл роль в том, чтобы сделать меня

стрелком, так как, чем меньше вес на телеге, тем лучше. Всех самых сильных мужчин сделали

алебардщиками первой шеренги, а тех, кто умел хорошо оказывать первую помощь, поставили

в шестой ряд, где они могли видеть, когда кто-нибудь падал.

План заключался в том, чтобы иметь тысячи таких вот телег с пикинерами, которые бы

прикрывали пушки, и пушками, прикрывающими пикинеров, стреляющими во врага

над головами пехотинцев. За исключением наших смотровых щелей, наша броня защищала нас

от стрел, и сложно было себе представить, что враг может нас победить! Мне было даже

сложно представить, что кто-либо будет настолько глуп, чтобы с нами сражаться!

Самая большая проблема случилась во время девятого месяца моего военного обучения.

Мой класс уменьшился с гросса до трех десятков мужчин (Примечание: Гросс - дюжина дюжин

или 144), который был, когда мы только начинали, так как Йозеп Карпенски умер предыдущей

ночью. Это было холодное утро и на земле было небольшое количество инея, поэтому мы были

полностью обнажены во время двенадцатимильной пробежки перед завтраком, которой

руководил пан Конрад. Если после обеда будет жарко, то мы могли быть уверены, что мы

будем работать в полной зимней броне, так как он никогда не упускал возможности сделать

обучение как можно более сложным.

Мы гадали, почему все так было устроено: наши быстрые обеды и несколько кратких

моментов в день, которые мы могли посвятить себе. По крайней мере, я предполагал, в то время

как другие считали, что пан Конрад так к нам относился из чистой жестокости. Лично я не был

в этом убежден, так как только я один знал этого человека, перед тем, как началось это похожее

на ад обучение, и я знал, что он никогда не причинял боль без нужды.

За этой очевидной потерей времени скрывался определенный метод и для мужчины, вроде меня, было очевидно, что это была не та тупая жестокость, с которой безмозглый

крестьянин убивает безмозглого зверя. Это было больше похоже на очищающую боль, которая

возникает, когда белую молнию выливают на открытую рану, чтобы ее очистить, перед тем

как рваные края будут отделены, а рана зашита (Примечание: Скорее всего, здесь имеется

ввиду спирт или спиртовой раствор). То есть, если говорить точнее, это был тот вид

жестокости, когда ты всегда находишься на самом краю невыносимого, но, когда еще можно