Белый Орден, или Новые приключения Ариэля. Том II - Сергей Юрьевич Катканов Страница 63

Да, уже сходили за город в пустыню, нашли там множество детских трупов.

И тут Ариэль наконец разрыдался. Это длилось недолго, усилием воли он взял себя в руки и как-то весь сразу посуровел.

Простите, господа. Минутная слабость. Как наши люди?

Звереют на глазах, – прошептал Стратоник. – Теперь все рвутся в бой. Когда узнали о зверствах красных, когда увидели всё своими глазами, теперь хотят только одного: истреблять эту нечисть, выжигать её калёным железом.

Страшно, господа. После боя наши плащи становятся красными от крови. Очень символично. На этой войне мы сами можем превратиться в красных, если забудем о милосердии, сострадании, если будем жить только ненавистью и местью. Наши люди должны понять, что мы сражаемся против нелюдей, но если мы сами станем нелюдями, тогда наша борьба утратит смысл. Человек может оставаться человеком, только если он остаётся с Богом. Красные так озверели, только потому что от Бога отреклись, но если наша верность Богу будет лишь внешней, формальной, мы станем почти такими же.

Никто не возражал.

***

Вечером этого дня Ариэль захотел поговорить с Марком, ему сказали, что тот пошёл в храм на окраине городе, и принц отправился туда. В пустом безлюдном храме Марк стоял на коленях перед распятием и клал земные поклоны.

Извини, что прервал твою молитву. Надо поговорить.

Марк кивнул, они сели на скамейку у стены и некоторое время молчали, не глядя друг на друга. Потом Ариэль с трудом выдавил из себя:

Марк, я хотел сказать, что одобряю твой приказ о казни пленных.

Благодарю вас, ваше высочество, – холодно и равнодушно ответил Марк.

Разговор не клеился, они опять на некоторое время замолчали. Тогда Ариэль просто решил поделиться тем, что было у него на душе:

Во внешнем мире другие войны, там по-другому сражаются. Рыцарей стараются не убивать, а брать в плен, потом отпускают за выкуп. Вроде бы молодцы – сражаются без ненависти, как благородные люди. Но почему? Да потому что они ведут войны из-за таких пустяков, ради которых вообще не стоило браться за оружие. Война для них – весёлое соревнование, лишь в некоторой степени рискованное, а противники – такие же люди, как они, и хотят они одного и того же – оторвать друг у друга участок земли, у них нет повода для ненависти. А у нас тут совсем другая война, мы сражаемся за самое важное, что только есть в жизни человека – за право оставаться людьми. Мы сражаемся за свою душу, которую хотят убить. Наши противники уже не принадлежат к одной с нами человеческой породе. Дело даже не в драконах. Красные – это бывшие люди, забесовлённые до такой степени, что их сложно считать людьми. С ними нельзя обращаться так, как с обычными военнопленными. Конечно, мы примем в свои ряды всех, кто допустил ошибку, струсил, а потом раскаялся. Но тех, кто отстаивает своё право оставаться нелюдями, мы не можем оставлять в живых. Это всё равно, что выпускать на свободу лютое зверьё, прекрасно зная, что оно тут же начнёт рвать на части людей. Не говоря уже о том, что наше войско – капля в море врагов. Вся страна обезумела, против нас драконы могут выставит миллионы вооружённых безумцев. Мы не можем отпускать сумасшедших на свободу, чтобы завтра снова с ними сражаться. И создавать лагеря для военнопленных мы тоже не можем, половину войска пришлось бы сделать охранниками. Мы вынуждены быть жестокими, Марк. Очень жестокими. Мы вынуждены топить врагов в их собственной крови. Иначе можно сразу побросать мечи на землю и разбежаться.

Ваше высочество, вас когда-нибудь приходилось командовать казнью безоружных людей? – Марк с трудом выговаривал слова.

Хочешь, чтобы в следующий раз казнью командовал я?

Нет, ни в коем случае. Мы возьмём эту мерзость на себя, вам ещё царствовать. Хочу лишь сказать, что чувства палача очень трудно понять, пока сам не станешь палачом. Я военный и всегда готовил себя проливать кровь, убивать людей, но быть палачом – это совсем другое. Однажды примешь участие в убийстве безоружных, и душа измениться навсегда. В душе водворяется пустыня. Помните, я прикончил Беса, а потом заколол одного пленного? Потом долго в себя приходил, а здесь была массовая казнь, это совсем другое. Там на площади я убил себя самого, во всяком случае – смертельно ранил. Понимание правоты творимого нами дела ничего в этом не меняет.

Но что же делать, Марк?

Что делаем, то и делать. Выхода нет. Но только сейчас я понял, что значит принести себя в жертву. Мы убьём свои души на этой войне, если это, конечно, война. Каратели – уже не рыцари. Мы все станем палачами. Эта война – заколдованный круг. Хочешь истребить палачей – стань палачом. Или просто позволь перерезать себе глотку. Но тогда палач перережет глотки сотне вдов и сирот, которые надеялись на твою защиту.

Тебе больно, Марк?

Очень.

Значит, ты жив. Твоя душа жива до тех пор, пока грех причиняет боль. Вот и всё.

***

В городе белые взяли в плен одного красного дракона и трёх серых. Их пока не трогали, не решили, что с ними делать. От Марка Ариэль сразу пошёл в амбар, где содержали драконов. Они стояли, прикованные цепями к стене. Ариэль впервые увидел драконолюдей. Красный был чрезвычайно рослым и весьма плечистым. Он был великолепно сложен, им можно было бы любоваться, если бы не странное лицо неестественного красноватого оттенка. В его рубиновые глаза страшно было заглядывать, они были очень глубокими, но жизни в этих глазах не было, только пустота. Тонкие губы кривились в горделивой ухмылке. Во время пленения дракону крепко досталось, он был сильно избит, всё лицо покрывали ссадины и синяки, но, казалось, что для него это не имеет никакого значения, по лицу не читалось, что он испытывает боль.

Ну что, допрыгался, красненький, – сказал Ариэль устало и совершенно без злорадства.

Да я-то допрыгался, а вот ты ещё попрыгаешь, – дракон заговорил певуче и почти нежно, его голос сочился сладким ядом. – Я ухожу к себе домой, в ад, к отцу своему Люциферу. А ты ещё долго будешь мучиться на земле, покинутый Богом, всеми прославленный, но никому не нужный.

Вы же, красные, не верите в Бога.

Оставим демагогию для дурачков. Как я могу не верить в Того, Кого ненавижу? Ты посвящённый, Ариэль, ты понимаешь, что происходит, – дракон словно пел песню. – Ты служишь своему равнодушному Богу, Который обрекает тебя на страдания, а я служу Люциферу, который разрешает мне всё.

Ты, вроде, предлагал обойтись