Ангелотворец - Ник Харкуэй Страница 15

Теперь ей остается лишь устроиться поудобнее и наблюдать, зная, что она исполнила свой долг и внесла свой вклад в улучшение мира. Джо ничего не грозит. Все старые призраки давно упокоены.

Так зачем же, еще несколько недель назад убедившись, что он годится для работы над предметом № 2, она вновь и вновь приглашает его сюда – корпеть над всякой дребеденью? Узнает его поближе. Убеждается, что он очень мил и немного потерян.

Низачем. Просто так.

Вот только она все равно чувствует себя, как уже было сказано, свиньей. Свиньей, свиньей, свиньей.

И если уж совсем начистоту… Так ли это было необходимо? Вполне возможно, что он единственный человек в округе, способный все сделать как полагается. Если он чему-то научился у своего деда. Если слушал внимательно. Если в ходе работы могли возникнуть трудности, с которыми менее компетентный мастер просто не справился бы. Если, если, если. Подобные аргументы она слышала не раз – из малодушных уст современных политиков.

Она смотрит на свое лицо, отраженное в лаковом покрытии столешницы. Джошуа Джозеф Спорк. Наглядное свидетельство ее неполноценности.

Возможно ли, что она поставила его под удар намеренно? В отместку?

Даже собственное отражение не желает на нее смотреть.

– Хрю-ю-ю, – говорит Эди Банистер.

Так что теперь, исполнив роль злой феи, она сыграет добрую: приглядит за ним.

Это решение приводит ее в восторг. Ха. Ха! Держите шляпы, господа, и прячьте глазки, розанчики, божьи одуванчики в бабушкиных свитерках! Банистер вернулась и на сей раз возглавит атаку!

Бастион поднимает морду и медленно, с трудом встает. Поворачивается к ней спиной, яростно рычит в пустоту и вопросительно оглядывается – ждет одобрения.

– Да, милый, – говорит она. – Ты да я против целого мира.

Именно в этот миг она слышит свист втягиваемого сквозь зубы воздуха, и на смену ликованию тут же приходит очень, очень серьезный настрой.

Дома она не одна.

Эди Банистер входит в спальню и обнаруживает там троих головорезов (один – очень крупный). Судя по позам, появление хозяйки квартиры стало для них неожиданностью. Одеты не бог весть как, в унылые спортивные костюмы, на ногах – массивные ботинки. В левой руке у самого здоровенного амбала тяжелая кувалда, которую он держит без малейшего усилия, и что-то бугрится сбоку под застегнутой на молнию курткой его костюма. На глыбистом лице сидит нелепый вздернутый носик: результат реконструктивной ринопластики. Подручные у него совсем молодые и зеленые, сразу видно: стажеры.

Эди переходит в режим автопилота. К бою, старая калоша, говорит она себе, эти молодчики хотят твоей крови. Поздно давать задний ход. Дело сделано. Последняя встреча с Джо Спорком не была частью ее коварного плана (тот благополучно запущен несколько дней назад, и да, конечно, она действовала через посредника), Эди лишь пыталась успокоить свою совесть. Визит головорезов – уже последствия, а не профилактическая мера. Впрочем, тебя убрать из картины они явно успеют. Итак.

Она улыбается, как чокнутая старушонка.

– Бог ты мой! – восклицает она. – Вы меня напугали. Должно быть, вы мистер Биг [4]… – Гениально, Эди: мистер Биг, как же еще могут звать амбала! И прилагательные в качестве фамилий встречаются сплошь да рядом. Ну-ну. Что ж, теперь выкручивайся – нельзя сдаваться на первом же… – …лендри, из Совета. Я так рада, что мисс Хемптон вас впустила! Простите великодушно за опоздание. – Ага, съели?! С минуты на минуту сюда кто-то придет; я, глупышка, приняла вас за ожидаемых посетителей. Лучше вернуться в другой раз, не так ли? Прикончить меня в спокойной обстановке.

Новоиспеченный мистер Биглендри медлит. Эди с улыбкой шагает к нему, протягивая руку, и он тоже слегка подается навстречу, будто собирается ее пожать. Эди не намерена к нему прикасаться, нетушки, только этого не хватало – обниматься с эдаким хмырем. Хотя в юности мы с удовольствием покорили бы эту гору, не правда ли? О да!

– Ах, где мои манеры? – Она отдергивает руку; молодчики-подручные расступаются, отрезая ей пути к отступлению. Надо принести им молока к чаю, верно? Ха! Да они меня сломают, как соломинку. Мягче, мягче, калоша ты старая. Путь предстоит неблизкий, а времени мало. Цель: сбежать. Обо всем остальном пока забудь.

– Я поставлю чайник, а вы, будьте так любезны, переставьте стол и стулья, хорошо? Увы, старость не радость, плоть моя немощна. Не то что ваша, мистер Биглендри. А эти молодцы кто такие?

Молодчик № 1 тянет ей руку и, потупившись, бормочет:

– Джеймс.

Зовут его явно иначе, но молодчик № 2 и мистер Биглендри смотрят на него так, будто он снял штаны. Ха! Чую, именно на этом позорном моменте твой испытательный срок закончился, юный Джимми, – и поделом. Вечером мистер Биглендри вызовет тебя на ковер и устроит разнос за то, что болтал с пациентом.

– Очень приятно! – Эди жизнерадостно машет ручкой и обращается ко второму зеленому: – А вы, должно быть, Биглендри-младший, вижу, вижу семейное сходство! Джордж, если не ошибаюсь?

Оба вы мокрушники, как пить дать, но у хмыря красная рожа, а в тебе, зайка Джорджи, есть что-то бледное и венгерское, не удивлюсь, если твой папаша торчал и был таким же головорезом, как ты.

Она расплывается в улыбке.

– Будьте добры, закройте дверь на засов, ладно? Она иногда захлопывается от сквозняка и ужасно меня пугает.

Джордж Биглендри вопросительно смотрит на «папу». «Папа» кивает. Эди проскальзывает на кухню: ножи, скалки, микроволновка (она представляет, как распахивает дверцу и грозится сварить головорезов заживо, печка свирепо пищит за ее спиной, на панели управления горит голубой неоновый цыпленок). Нет, нет и нет. Эди Банистер знает, что делать. Включи чайник. Пусть только попробуют его отобрать. Ни одному головорезу не хочется, убивая старушку, обварить гениталии кипятком. Им может быть нанесен непоправимый ущерб. Эди пускает в ход Секретное Оружие № 1.

– Бастион! Пупусенька! Мама припасла для тебя кусочек пирога, дорогой! – И да помилует Господь ваши души.

Сейчас не время для пирогов, Бастион отлично это знает. А еще он знает, что это знает его хозяйка. Они давно договорились: днем – с трех часов дня до девяти вечера, если точнее, – Эди беспокоит его только в случае крайней необходимости. Или если приготовила стейк. Стейк должен таять во рту, разогревать его следует исключительно на сковородке. Не терпят отлагательств такие происшествия как: пожар, землетрясение, дождь из лягушек, вероломное проникновение в квартиру кошки. Пирог, разумеется, в список не входит. Дневной сон Бастиона священен и неприкосновенен.

– Бастион?

Эди осматривается. Пес, конечно, в спальне, спит в изножье кровати. Он всегда там, только где-то в районе обеда выходит на балкон пописать на праздношатающихся. Эди