Гоблин: Цена Надежды - DeN TaN Страница 17

Чувство ответственности за гнома перевесило, и Ксавуд решил, что не может просто так оставить его без еды.

— Слушай, я утром уезжаю. Семья у меня… ну, дела вдалеке, в общем. Так что не могу тут задержаться. Но я не могу оставить тебя без еды. Завтра утром пойду закуплюсь, чтобы ты тут с голоду не помер. А когда поиски улягутся, дней через пять-семь, тебе лучше уехать из Дрюклаара. Здесь тебя схватят. В одиночку ты ничего не добьёшься.

Идни медленно кивнул, его взгляд задержался на Ксавуде. Он протянул руку к своему поясу. С него свисал огромный кожаный кошель, который с каждым движением издавал тяжёлый, приятный звон золота. Ксавуд с удивлением наблюдал, как гном его развязывает.

— Купи, что нужно, — низким, но громким голосом произнёс Идни. — Возьми за работу.

В кошеле гнома Ксавуд увидел массивные золотые монеты. Они были гораздо крупнее и тяжелее, чем привычные гоблинские гринклы, с какой-то древней чеканкой и витиеватыми гномьими узорами. Ксавуд только слышал о таких — двурли, легендарных монетах гномов. Именно их гоблины переплавляли и потом чеканили свои гринклы. Он никогда не видел их лично. Поговаривали, что одна такая монета весит около четырёхсот грамм и стоит как триста гринклов. Внутри раскрытого кошелька лежало около десятка таких золотых дисков.

Гном достал самый маленький. Некоторые края были ровные, как будто от одного большого диска постепенно отрубалось некое количество золота. И верно, в следующий миг гном, подхватив свои топоры и положив на один этот обрубок, вторым отрубил от него золотую полоску, которую и вручил Ксавуду.

Ксавуд, ошеломлённый, принял золотую ленту. По весу она походила на дюжину или полторы гринклов, но всем известно, что в монетах гоблинов лишь треть золота, остальное — серебро. Тут же на его ладони лежало чистое золото.

Блеза, тихонько вернувшаяся, подслушивала разговор, стоя в глубине дома. Её не было видно, зато она всё прекрасно наблюдала и слышала. В момент, когда Идни вытаскивал монеты, в её глазах, до этого обеспокоенных, вспыхнул острый, хищный блеск, который не могла скрыть даже полутьма.

Утро наступило быстро. После всего произошедшего вечером Ксавуд мгновенно отключился — дни в пути тоже сыграли свою роль. Дочь всё ещё была слаба, а на кухне его дома спал бывший король, с недавних пор яростно ненавидящий гоблинов. Ксавуд быстро собрался и вышел на улицу, чтобы докупить провизию и выполнить обещание, данное Идни. Надо было спешить.

Отойдя от дома на пару десятков шагов, путь ему резко преградили. Из тени выступили семь гоблинских стражников. На их лицах застыло хищное удовлетворение. Ксавуд тут же почувствовал, как сердце ухнуло в пятки. Один из них, главный, с нашивками на предплечье, впился в него взглядом.

— А вот и наш беглец, — протянул стражник, — куда ж ты так торопишься?

Ксавуд похолодел. Он попытался придать лицу невинное выражение.

— Я? За покупками, господин стражник. Дочь больна, мне нужно…

— Хватит врать! — рявкнул стражник, перебив его. — Ты был вчера в том переулке? Где Гном?

Ксавуд попытался отпереться, изображая полное недоумение.

— Гном? Какой гном? Не понимаю, о чём вы… Я только вчера вернулся из Жартилии, господин стражник, а сегодня опять отправляюсь в дорогу!

— Да ну? — Глаза стражника сузились. — Обыскать его!

Стражники тут же набросились на Ксавуда. Его руки заламывали за спину, жёстко шарили по карманам. Один из них вдруг остановился, его пальцы наткнулись на что-то твёрдое и необычное во внутреннем кармане. Он вытащил золотую полоску. Ту самую, которую Идни отрубил своим топором. На золоте отчётливо виднелись странные, узорчатые символы, явно не гоблинской работы.

— Это гномьи узоры! — воскликнул самый старый из стражей, с седыми волосами. — Это кусок двурля, я уже видел такое.

— Продолжишь дальше отпираться? Или всё-таки скажешь правду? — голос главного стражника стал жёстким, как кремень.

Ксавуда похолодел. Он попытался ещё что-то сказать, но слова застряли в горле. Его тут же дёрнули вперёд и буквально бросили к ногам другого стражника. Это был «Молодой», тот самый, с огромной багровой шишкой на лбу. Он стоял, опершись о стену, и на его лице расплылась очень недоброжелательная, мстительная улыбка. Его взгляд, полный ненависти, не предвещал ничего хорошего.

— Что ж, Ксавуд, — прошипел «Молодой», наклоняясь к нему, — кажется, мы не договорили вчера.

Ксавуда пронзил ужас. Резко заныли все раны и ушибы, нанесённые по вине этого стражника. Повторения того унижения он не хотел.

— Где гном? — в голосе главного стражника не было и тени колебания. Он готов был отдать Ксавуда «Молодому» ненадолго, лишь бы разговорить, но всё же предпринял последнюю попытку получить ответ без насилия. — Ты знаешь, что бывает с теми, кто укрывает врагов. Мы не будем церемониться. Твоя жена и дочь… — он сделал многозначительную паузу, — ты же не хочешь, чтобы они оказались в тюрьме, а потом на улице, если, конечно, доживут?

В этот момент Ксавуд сломался. Образ Блезы и больной Вирлы, их беззащитность, были для него превыше всего. Он не выдержал. Слова, тяжёлые, как камни, сорвались с губ:

— Он у меня дома.

Главный стражник кивнул, его улыбка стала шире.

— Хорошо. Но его надо выманить или разлучить со своими топорами. Без оружия он не так опасен. Ты сделаешь это прямо сейчас. Мы не хотим ненужных жертв. Пусть спустится вниз, мы его там схватим, а ты отправишься в дорогу. С пострадавшим, — кивнул он на «Молодого», — я сам разберусь, тебе ничего не грозит.

Ксавуд обречённо кивнул. Чувство отвращения к самому себе накатило волной. Ему предстояло предать того, кого только что спас, кого начал считать "своим" — гораздо более своим, чем эти продажные, жестокие гоблины-стражники. Его мир рушился.

Ксавуд шёл обратно к дому, словно во сне, ноги еле слушались. В голове метались мысли: Что я наделал? Как я мог так поступить? Он должен был предупредить Идни, дать ему сбежать. Но что с Блезой и Вирлой? Он был в полной растерянности, не зная, как поступить. Предать или потерять семью. Выбор был ужасен.

Войдя в дом, Ксавуд огляделся. По дому была разбросана часть их пожитков, а телега, на которой они должны были ехать, стояла во дворе. Но Блезы и Вирлы не было.

— Идни! — хрипло позвал он. — Где Блеза и Вирла?

Гном появился на кухне, его взгляд был всё таким же спокойным.

— Они вышли около часа назад. Сказали, что пошли за шерстяным одеялом для девочки. С тех пор их нет.

Ксавуд бросился к окну. Тележка,