Новый путь - Алекс Ключевской Страница 17

— Вот здесь у нас возникла проблема, — сказал Егор, посмотрев при этом на меня. — Если ты хочешь официально открыть дело и расследовать то, что здесь произошло, то тебе необходимо официальное заключение судмедэксперта, работающего на полицию или на СБ. Наши все погибли при взрыве. А единственный, оставшийся в живых эксперт, работающий на полицию, в настоящее время загорает на пляжах Фландрии или на каких-то других пляжах. И с ним нет никакой связи, видимо, после того как прошли новости о взрыве, он отключил телефон и теперь будет прятаться весь свой отпуск, чтобы его случайно не нашли, — Дубов протёр красные глаза. Ему бы выспаться, а то он скоро просто свалится.

— А почему у нас такая катастрофическая нехватка судебно-медицинских экспертов? — удивлённо спросил я, когда до меня дошло, о чём говорит Егор.

— Дим, это не ко мне вопрос. Нашей службы нам всегда хватало, — он пожал плечами.

— Можно вызвать кого-нибудь из другого города? — предположил я.

— Можно, но работать они на нас не смогут. Тебе нужно будет временно принять его в штат со всеми вытекающими, но сейчас этого сделать практически невозможно. Пока по крайней мере, — тихо добавил он.

— И кто тогда делает вскрытия? — я потёр лоб. Какой бардак у нас творится в стране, и, похоже, раньше я совершенно не понимал всей глубины тотального звездеца, когда разговаривал об этом с Громовым.

— Штатные патологоанатомы. Но только у одного в городе есть контракт с полицией, и он, мягко говоря, сейчас недоступен, — отозвался спасатель, стоявший ближе всего к нам.

— Тоже загорает на пляжах Фландрии? — скептически уточнил я.

— Не совсем. Он запойный алкоголик, и именно сейчас ушёл в очередной запой. Его давно бы уже уволили, если бы было кем заменить, но заменить его некем, — переглянулись спасатели между собой.

— Хорошо, свободны. Ничего здесь не трогаем, — обратился я к спасателям. Судя по тому, как быстро кабинет покинул последний, они только и ждали этого приказа. — Я отдам распоряжение, чтобы тела погибших отдали родственникам без вскрытия. Нам хватит того, что получим по результатам аутопсии офицеров. Ждём, когда доктор вернётся в мир живых и вменяемых, ну или у второго проснётся совесть, и он вернётся на родину, когда она в нём так нуждается. Нужно описать место и открыть дело. Кто-нибудь из следователей остался в живых? — обратился я к задумавшемуся над чем-то Егору. Тот встрепенулся и тряхнул головой, приходя в себя.

— Два стажёра, — сверился он со списком. — Никто с нами из следственного больше не связался. Но там и работало всего восемь человек.

— Рыжов? — я посмотрел на список, где практически возле каждой фамилии сотрудников стояла красная точка.

— Числится погибшим, но опознания ещё не было, — Егор покачал головой. — Мы работаем над списком с Леонтьевой Тамарой. Она смогла достать из своего отдела бумажные копии списка всех сотрудников. Пока всё это не слишком радует.

— Значит, следователя у нас нет, — подытожил я, доставая телефон и набирая номер Вишневецкой.

— Дима? — раздался в трубке удивлённый голосок.

— Чем занимаешься? — спросил я, выходя из кабинета Громова вместе с Егором, накладывая на дверь запирающие чары. Никому не следует пока сюда входить.

— Я… собираю вещи, — замявшись, ответила Ванда. — Хочу уехать в Тверь к родителям. Насовсем. Там я не смогу причинить никому серьёзного вреда. У моих родных достаточно денег, чтобы заново отстроить магазинчик, если я его случайно взорву.

— Хватит маяться дурью! — рявкнул я так, что Ванда на том конце пискнула что-то неразборчивое. — Ты чувствуешь себя виноватой? Значит, соберись, выходи на работу и начинай всё исправлять! У меня нет ни одного толкового следователя. Считай, что я назначил тебя на новую должность.

— Но я…

— Ванда, ты всё ещё работаешь на СБ. И я, твой непосредственный начальник, отдал тебе приказ. У тебя тридцать минут, чтобы добраться до места своей работы и приступить к описанию места преступления.

Я положил трубку и устало прислонился к стене.

— Ты не слишком жёстко с ней? — спросил у меня Дубов, сбрасывая чей-то звонок.

— Нет, по-другому в этой ситуации нельзя. Тебе ли не знать? — я провёл рукой по лицу. — С кем ты так сильно не хочешь говорить? — я кивнул на вновь зазвонивший телефон.

— Из дома звонят. Я с ними вчера разговаривал, так что они знают, что со мной всё в порядке. Освобожусь, тогда перезвоню, — нахмурился Егор, пряча телефон в карман штанов. — Я пойду на второй этаж, узнаю, как дела.

— Хорошо. А мне нужно пока сделать несколько важных звонков.

Глава 6

— Набранный вами номер не обслуживается, — я с ненавистью посмотрел на трубку, из которой уже пятый раз звучала одна и та же фраза. Это был номер Залмана, последнего из «Волков», до которого я пытался дозвониться уже больше часа. И из раза в раз меня приветствовал этот начинавший меня раздражать женский мелодичный голос.

— Я не хочу даже думать, что с ними могло что-то случиться, — проговорил я вслух, сползая по стене, не заботясь о том, что станет с моей одеждой, которая уже была похожа на лохмотья.

Последний час я провёл за телефонными разговорами с нашим премьер-министром и самим президентом, бессовестно пользуясь тем, что я Наумов, а не случайно выживший офицер ненавистной ими организации. Нормальную помощь родственникам погибших, в том числе и финансовую, они отказались предоставить, сделав только заявление по центральному телевидению, что официальные власти скорбят вместе со всей страной. И это отразилось на моём личном рейтинге наших чиновников, и так пребывающем в удручающем состоянии, не самым лучшим образом. Что бы ни произошло дальше, но я завершу дело Громова, на которое он угрохал более пяти лет своей жизни. Только ради этого стоило возродить СБ и сделать её одной из самых могущественных организаций в республике, если не самой могущественной.

Этот вопрос я решил с Гомельским. Он принял с пониманием моё стремление хоть как-то поддержать семьи, и теперь занимался всеми вопросами выплаты хотя бы небольших компенсаций из моих личных средств,