Полетим… и мы – полетели… - Кирилл Борисович Килунин Страница 18

– Ты не понимаешь, возмущается рыжеволосая дева воительница, похожая на ангела с одним крылом, и пытается вырвать свою руку из моей. – вы сами –сами, вы повернулись ко злу, мы теперь лишь хранители вашего последнего шанса остаться светом и не сойти во тьму! Нам пришлось уйти. У вас есть легенда.

– Я знаю …, вспоминаю я почитанное, когда-то, толи у Н. Рериха, толи у П. Бажова: «….жил некогда в здешних лесах народ с темным цветом кожи, высокий, статный, справедливый, знающий тайную науку земли, искусный в самых загадочных ремеслах, он звался чудью. Но вот стала в тех местах расти белая береза, что означало по древнему предсказанию скорый приход сюда белого народа и их царя, который установит свой порядок. И тогда люди чуди выкопали ямы, поставили стойки, навалили сверху камни-валуны. Зашли в те укрывища, вырвали стойки и камнями-валунами засыпались….».

– Так все и было… шепчет Дана, только мало кто знает, что чудь не закопалась, а ушла тайными каменными подземельями в неведомую подземную страну Шу, только не навсегда ушла чудь, когда вернется счастливое время, придут люди чуди из Шу и дадут всему народу великую науку, немеримую со всеми земными сокровищами современности.

– Какое оно ваше королевство, – снова задаю я свой вопрос.

Но Дана не отвечает, может, не хочет рассказывать, или ей просто нельзя этого делать.

– Расскажи мне про себя, – прошу я. Как это быть дочерью владетеля тридевятого королевства?…

– Балы, слуги, охота в нижних ярусах, богатства и власть, безмерная любовь подданных и родных…., – ты, наверное, думаешь так…, – Дана вздергивает своим курносым носиком, усыпанным трогательными веснушками, поджимает губы и смотрит на меня обиженно и возмущенно, совсем как обычный подросток.

А я думаю, сколько ей лет – двадцать, семнадцать, а может быть меньше…

Мы молчим, я физически ощущаю, как между нами растет ледяная стена обиды и непонимания, и не знаю, как ее преодолеть, а между тем мои глаза начинают слипаться: Спи – вечный сон – чист – мы научим тебя быть ничем, летать как тень – под черным небом и не нужно будет идти к далеким горам – ты будешь с нами вечно, – шепчут алые маки под ногами…мы свет и мы на закате сгоревшее солнце… Мои ноги заплетаются, я вижу, что с Данной творится то же самое, из последних сил, я притягиваю ее к себе и целую в такие горячие и нежные губы, и не отпускаю только сжимаю крепче правую руку моего однокрылого ангела, первую секунду Дана вместе со мной плывет погружаясь в сладкое ничто – над нами и яркие звезды и синее синее небо, а затем с разворота она резко бьет меня своей горячей ладошкой по щеке, хлопок одной ладони как взрыв сверхновой, вспышка света, ослепившая мои глаза и мы оба оказываемся на земле, только что упав с небес. – Извини, – говорит Дана, стараясь не смотреть в мои глаза. – Извини, – отвечаю я, любуясь прелестью ее зеленых глаз, она не отпускает мою правую руку, а я ее.

Мы снова молчим, но в этом молчании нет льда, разрушилась внезапно возникшая стена…

– Мой отец ненавидит меня…., – заявляет мой ангел с одним крылом. До моего рождения он был счастливейшим из жителей нижнего мира: красавица королева – его жена, наследник – опора будущности – мой старший брат, … но мама захотела родить девочку, чтобы наряжать свою дочь словно куклу, научить всему что умеет сама, и чтобы не боятся, что ее единственное дитя убьют в очередной великой битвой со злом,…..только вот когда она рожала меня, она умерла от родов, и ни отец, ни брат после этого не смогли простить… они, словно старались не замечать меня, отдав на попечение семерых нянек, все детство со мной общались лишь ближние слуги и учителя, я проклятие своей семьи, тем более родилась уродом, всего лишь одно крыло, и значит, мне не подняться в небо, мне не летать… подобно птицам….

Я слушаю, не отпуская ее руки, физически ощущая то, как вскипает и затем леденеет кровь, катящаяся по ее малахитовым венам, как бьется отчаянно ее сердце, подобно угодившей в силки – большой белой птицы.

С семи лет в своих снах она любила выходить на балкон несуществующей замковой башни, и ждать…. ее лицо ласкал ветер вечности, плечи гладили солнечные лучи звезды по имени солнце, большие синие птицы кричали бесшумно в ее розовые ушки, о том, что скоро на линии алого горизонта, тогда, когда солнце будет в цикле рассвета появится на белом-белом скакуне самый настоящий принц… шли годы в Дворце справедливости играли бал в честь ее совершеннолетия, ко двору прибыли первые женихи – девочка всем отказала, а в мире сна прошли века, мимо ее замковой башни пролетали только серые драконы, она подкармливала их, бросая им кусочки своего сердца, словно хлебные корки чайкам, большие синие птицы питались теплом ее души, отдавая в замену крики надежды, серые драконы хотели только ее плоти, а в ответ не пытались разрушить замок ее ожидания, верно их совсем не волновало то, чего она так ждет…

А потом, когда в очередном набеге Падших уже в житии нижнего мира пропал ее старший брат, Дана попыталась занять его место, стала искусной воительницей, но отец не был рад подобной замене и каждый раз старался отослать нелюбимую дочь с очередным важным заданием куда-нибудь далеко.

Конечно, она не сказала ничего из того, что я увидел в ее глазах.

Молча, беру в свою ладонь ее левую руку, пытаясь отогреть ее своим теплом. Дана отворачивается, жалея о внезапно вырвавшейся на белый свет исповеди, но уже не может остановиться, ей нужно закончить эту историю, выплеснув из себя все эти годы хранимую боль.

Я стараюсь забрать этой боли сколько могу….

– Когда мама умерла, – продолжает дева с одним крылом, – Мне часто снился один страшный сон – в нем я падала в бездну, которая не имела дна. Я летела в полной тишине и меня окружала абсолютно непроницаемая тьма. Знаешь чтобы упасть бывает достаточно и одного крыла… И страшно… И страшно мне было не от того, что я разобьюсь, – я знала, что дна нет, и я никогда его не достигну. Я буду падать вечно… У меня никогда не будет любящей матери, не будет той, что одна может объяснить девочке про то, что такое быть красивой, рассказать про первую любовь, про женственность, про предательство и как его пережить, про то как любить своих детей и все… все, что является истинно важным в этом и наверное в твоем верхнем