Баггер - Владимир Плотников Страница 2

– Да… а что, собственно мешает сну предсказать вот эту вот ситуацию с зажигалкой и челкой? Хочется, конечно, чтоб к деньгам, а хрен с ним, может и так. Чайник уже нагрелся и призывно сопел. Кофе осталось на чашку, сахару было значительно больше… – вот в чем справедливость? Кофе без сахара пить можно, а наоборот нет. Покурил еще. Теперь с кофе. Окончательно проснулся. Решительно подошел к зеркалу. В зеркале отразился человек, судя по виду – точно из навоза вылез. Вдруг со всей ясностью понял – пора… спокойно докурил, собрался, хмыкнул в пустоту квартиры и подчеркнуто аккуратно повернул ключ в замке. Щелкнуло, дверь в квартиру закрылась…

Глава 1

В детстве он учился держать меч и охотиться, потом набирал дружины и брал приступом крепость за крепостью, он учился всему, что звалось силой и доблестью. Встретив ее, он понял, что весь блеск его мощи меркнет перед ее хрупкой фигуркой и большими, блестящими от слез глазами. И вся его дружина, и все его придворные колдуны оказались бессильны перед ее кошмарами, никто не мог понять их, не мог разгадать и победить. И тогда он пошел один, без верной дружины и не менее верного меча, прямой дорогой в очередной ее сон.

Было холодно, очень холодно, но он взял с собой тепло. Озябшие звери стекались со всего леса и шли за ним, птицы кружили над головой. Он почти отчаялся, казалось, этому лесу нет конца, но вот впереди показался силуэт человека. Вместо лица он носил красные лохмотья, вместо рук были мертвые цветы.

– Я страх, – представился незнакомец, – И тебе меня не одолеть. Ты почти не знаешь ее, я знаю о ней все. Ты недавно поселился в ее сердце, я же жил там всегда.

Молча, мимо. Он бежал, не помня себя, он хотел одного – успеть. Страх не спеша, шагал рядом и успевал. Звери с опаской косились на него, но все равно шли следом.

Посреди леса было черное озеро, посреди озера – ледяной остров. Он бросился вплавь, он увидел ее. Она умирала от холода, а рядом стоял страх. Сейчас, уже совсем близко, только что-то тянет вниз, это лапы воды, черные и холодные. Я доберусь, чего бы ни стоило, из последних сил но доберусь, ведь я и так всегда с тобой. Доберусь и согрею. Он видел ее расширенные от ужаса глаза, и это придавало ему сил и ярости, вот он уже на берегу, он обнимет и согреет. Ведь он принес с собой тепло. Тепло, которое растопит любой лед. Лед, из которого сделан остров, который стоит посреди озера.

Звери на берегу печально склонили головы, а страх расхохотался.

– Теперь ты понял? Она обречена на холод, потому что любовь к ней означает смерть. Но не бойся, когда ты утонешь, я вытащу ее из воды, чтоб бояться и горевать она должна жить.

Он снова рассмеялся, а со стороны берега послышался отчаянный вой – то звери увидели, как стены острова дрогнули и начали опускаться во тьму черных вод. Когда-то, когда он был маленьким, он учился держать в руках меч. Потом он набирал дружины и шел на самые неприступные крепости. Поистине, он учился всему, что звалось силой и доблестью, но этого оказалось мало. Он подошел к ней, и обнял ее, и взлетел. Никогда прежде не умел он летать, но ведь всему когда-то учатся впервые, верно?..

– Будете брать? – девушка спросила безразлично. В то же время в глазах светился бесенок.

– Надюш, ты ли это?

– Как видишь, я…

– Время – странная штука… – Олег сделал паузу. Когда встречаешь знакомых из прошлого, вначале радуешься, потом хочешь спросить «как ты?», а потом понимаешь, что ответ будет достоин вопроса. Слишком много прошло и изменилось. Мы так хотим узнать судьбу бывших одноклассников. Не потому ли, что хотим сравнить себя и их. Как в восьмом классе на первое сентября… Мы любим их как свое прошлое, а они настоящие. Наверно это плохо.

– Эй, ты че загрузился? – Надя, по-дружески потрепала его рукав. – Я вообще-то здесь работаю не из-за зарплаты, – прочитала она мысли, – здесь читать можно, ничего не покупая. Хороший бонус к зарплате восемь штук?

– Да, прикольно. Я в супермаркетах прочитал добрую половину из всего, что знаю.

– Все еще по фантазятне прешься?

– Я не исправим, Олег улыбнулся, почувствовав в собеседнице что-то родное и давно знакомое. – А у этой продолжение есть?

– Говорят, скоро будет.

Они еще каких-то пол часа болтали о всяких мелочах. Как хорошо, что не о прошлом и общих знакомых,– на какой-то миг подумал Олег. Настоящая. Просто она в настоящем.

Улица встретила своей наготой. Ветер развевал дым горящей урны, звенел трамвай, народ валил в Драму. Прикольная девочка. Они обменялись телефонами, но вряд ли собирались друг другу звонить. Еще одна условность. Интересно, будет ли продолжение?

Глава 2

Два желтых глаза смотрели в пустоту. Пустота была копченым потолком. Шипели, лопались и то и дело норовили обдать кипящим маслом. Ленка с ними умело управлялась, и, наконец, полностью подавила восстание стеклянной крышкой.

– Тебе с сахаром?

– Парочку. – Олег сделал глоток и обжегся. Организм за день бродяжничества напрочь отвык принимать что-нибудь человеческое. Яичница, приправленная укропом и майонезом, выглядела теперь сказочной.

– Так что у тебя стряслось?

– Полная опа… хотя и жалко.

К Ленке можно приехать поплакаться, но на этот раз пришлось самому играть роль жилетки. Бывшая подруга по университету, а ныне просто друг и товарищ Ленка Соколова в очередной раз поставила крест на недоразвившихся личных отношениях.

– И правильно сделала. – поставил точку Олег. В самом деле, роман с непризнанным гением затянулся. Он предстал перед ней этаким скальдом – бродячим поэтом, ищущим свою музу. В результате этот самородок из какой-то глухомани свалился на хрупкие девичьи плечи. Он больше не был возвышенным, но стал очень даже одомашненным. Требовал жрать и пьянствовал, потому что вдохновение так и не приходило.

Если быть честным, оно к нему еще никогда не приходило, но он его терпеливо ждал и алкал. На работу дарование устраиваться не собиралось. Негоже людям искусства гнуть спину. «Что-то в этом есть насчет спины, – подумал Олег, – надо запомнить и применить». Советовать он не любил и не пытался. Наилучшая форма в таких случаях – дать человеку выговориться и подвести к конечному решению.

– Я если надо, сам феминист и лесбиян.

– Это, в каком же месте?

– Ну, во-первых, мне девчонки