Абандон 3 - Сергей Котов Страница 2

В номере, едва приняв душ, я рухнул на кровать и уснул, даже не задёргивая занавесок.

Как я и предполагал, я проснулся в пять вечера, проспав всего лишь три с половиной часа. Впрочем, дневной сон меня освежил, и я чувствовал себя прекрасно. Повалявшись какое-то время в кровати и пощёлкав спутниковые каналы, я решил одеться и погулять в окрестностях отеля.

Спустившись вниз, я заметил, что в буфете у входа в ресторан есть кофейный автомат. Дико захотелось кофе. Я вспомнил те времена, когда перед утренними лекциями, весной брал кофе и шёл пешком от метро, думая о своём и мечтая. Тогда я даже представить не мог, что буду встречать Новый год в Намибии.

Я улыбнулся и направился к буфету. Заказав капучино, я отвернулся в сторону фойе, и глядел на улицу сквозь стеклянные двери. Похоже, жара спала — гулять будет куда комфортнее, чем днём.

— Sind Sie geschäftlich hier? Wie gefällt IhnenWindhuk? — услышал я за своим плечом и оглянулся.

Рядом со мной у буфета на табурете сидел господин благообразного и даже старомодного вида. Он был в клетчатом костюме-тройке; из кармана жилета выглядывала золотая цепочка, видимо, от карманных часов. На вид ему было за сорок, а седые виски только подчёркивали ум и жизненный опыт, который светился в проницательных серых глазах.

— Oh, Entschuldigung, ich habe mich nicht vorgestellt. Mein Name ist August, — господин приложил ладонь ко лбу и кивнул.

— Извините, — ответил я на английском, — не владею немецким. Я так понял, вас Август зовут? Я Арти.

— Очень приятно, Арти, — сказал господин на английском с лёгким акцентом, — меня действительно зовут Август. Будем знакомы, — он протянул руку.

Я ответил на его крепкое и сухое пожатие.

— Сейчас уже сложно поверить, но когда-то в этих местах куда проще было встретить немецкую речь, чем любую другую. Кроме африкаанс, конечно. Но африкаанс ведь не совсем европейский язык, не так ли?

— Да, — осторожно кивнул я, пытаясь понять, к чему клонит собеседник, — пожалуй.

— Верно-верно, — улыбнулся Август и спросил, — скажите, вы тут по делам? Или отдыхаете?

— По делам, — сухо ответил я.

В этот момент бариста поставил на столик мой капучино. Он сделал его в фарфоровой чашке — но я сам был виноват, в спешке не сказал, что нужно на вынос. Так что придётся какое-то время посидеть, хотя бы ради приличия. Это было бы совсем странно — сбежать, едва получив заказ. Хотя, честно говоря, сбежать почему-то хотелось. Было в этом немецком господине что-то такое… нет, не опасное, конечно. Но настораживающее.

— О, отлично! — снова улыбнулся Август, — говорят, русские инвесторы снова проявляют интерес к местным урановым активам несмотря на то, что правила игры изменились. Вы ведь из России, не так ли?

Что ж. По акценту догадаться не сложно, а отпираться глупо.

— Верно, — кивнул я.

— И всё же если будет время — обязательно посетите Колманскоп. Волшебное место. Вы ведь слышали о нём?

— Слышал, — согласился я, — знаменитое место.

— И заслуженно! Художники и писатели со всего мира едут вдохновляться. Так что он снова превратился в своего рода генератор бриллиантов, не так ли? Только из других миров.

Он помахал в воздухе указательным пальцем.

— Возможно, — ответил я, кивнув. После чего сделал глоток кофе. Он оказался на удивление вкусным.

— Но будьте осторожны, — Август вдруг нахмурился, — в вашем случае нужно знать, что не все дороги стоят того, чтобы на них ступать. И не все сердца можно завоевать, — он подмигнул.

У меня же по спине прошёл неприятный холодок. Мы опять чёрт те знает где, и без силовой поддержки. Даже оружия нет. Может, Эльвире пора сделать выводы?

— Будьте внимательны под звёздной пылью, — продолжал Август, — дорога предопределена, но никогда не поздно отступить…

Я хотел сказать в ответ что-то злое и едкое; этот хмырь явно был в теме и зачем-то пытался на нас воздействовать. Как минимум это не спортивно! Но в этот момент меня отвлёк какой-то шум на улице. Прямо напротив дверей дались двое чернокожих парней. Вокруг них валялись раскиданные чемоданы. На шум вышли два охранника, и дебоширы вроде бы благоразумно отошли друг от друга.

Когда я снова повернулся, соседний табурет был уже пуст.

Я хмыкнул, в два глотка допил свой кофе и пошёл на улицу.

Но остановился возле ресепшн.

Портье вежливо улыбнулся мне и кивнул головой.

— Чем могу помочь? — спросил он на английском.

— Не подскажете — вот этот господин, который только что сидел возле меня в буфете. Он из какого номера? Он представился специалистом по Колманскопу, а я не успел задать пару вопросов…

Портье нахмурился, но перед тем, как ответить, снова нацепил профессиональную вежливую улыбку.

— Мы не можем раскрывать в каких номерах живут наши постояльцы, — сказал он, — извините. Правила, — он будто бы колебался, продолжать ли говорить; я терпеливо ждал, — к тому же, откровенного говоря, я не помню, чтобы кто-то разделял с вами стойку. Но, если хотите, мы можем посмотреть по камерам. Правилами это не запрещено.

— Нет, — отказался я, — спасибо, не стоит. Вопрос не такой значительный, чтобы утруждаться.

— Как пожелаете.

Даже самому себе я не сразу признался, почему отказался смотреть запись. Видимо, я боялся того, что мог на ней увидеть.

С наступлением вечера в городе действительно стало значительно прохладнее. Я шёл, наслаждаясь лёгким ветерком, который приносил приятные экзотические запахи. Город мне понравился. Небольшой, но очень ухоженный.

Когда я вернулся в гостиницу, сразу поднялся в номер Сони. Стучать пришлось довольно долго, а потом ещё минут двадцать ждать в коридоре, пока она оденется и приведёт себя в порядок.

— Ну что? — спросила она, когда, наконец, вышла из номера, — нашёл, где поужинать?

— Да, — кивнул я, — в отеле. У них есть ресторан с верандой на крыше.

— Здорово! — кивнула Соня.

Конечно же, сам ресторан я не проверял, но успел заметить рекламное объявление в лифте. Как бы то ни было, место оказалось отличным. Дороговато, конечно — но пока Ступень оплачивала наши расходы, можно было не париться о цифрах.

— Хорошо