Благие знамения. Сценарий сериала - Нил Гейман Страница 22

Фотографии: трудные для хиппи времена на поле в Уэльсе. Овца жует палатку.

Бог (ГЗК). При рождении Пеппер нарекли Пиппин Галадриель Луннодева. Это имя ей дали во время особой церемонии на грязном поле, где паслись три овцы и стояло несколько протекавших полиэтиленовых палаток. Через полгода, устав от дождя, мужчин и овец, сжевавших первых урожай марихуаны, мать Пеппер вернулась в Тадфилд и записалась на курс по социологии.

Картинка оживает. Лицо и грудь рубашки Брайана заляпаны шоколадным мороженым.

Брайан. Почему нет, если их смешивать. Ну, например, шоколадно-клубничное.

СТОП-КАДР на Брайане

Бог (ГЗК). В каждой шайке должен быть свой Брайан: вечно чумазый и готовый поддержать любую выдумку или прихоть Адама.

Брайан. Шоколадно-ванильное. Клубнично-ванильно-шоколадное.

Брайан вытирает лицо рукавом: теперь у него грязное абсолютно всё – и лицо, и одежда.

Адам. Ну, в общем, собаку у меня не заберут. Мы будем вместе до конца. Правда, малыш?

Барбос виляет хвостом.

235 НАТ. УЛОЧКА В ТАДФИЛДЕ, ДЕНЬ

На узкой тадфилдской улочке мы видим Анафему. У дерева стоит ее велосипед; она оглядывает окрестности через теодолит… Камера наезжает: мы видим, как Анафема делает отметки на карте местности на iPad.

Анафема. Глаз тритона и язык пса, к северу через северо-восток… Вот. Но это… юго-запад…

236 НАТ. ХОГБАКСКИЙ ЛЕС, ДЕНЬ

Солнечный день. ЭТИ сидят вокруг Ямы. Адам играет с Барбосом, остальные трое разговаривают.

Пеппер. В Жасминовом коттедже поселилась ведьма.

Брайан. Глупость какая-то.

Пеппер. И ничего не глупость. Сам ты глупый. Миссис Хендерсон сказала моей маме, что леди, которая там живет, выписывает ведьминскую газету.

Уэнслидейл. А между прочим, мой папа говорит, что ведьм не существует.

Адам. По идее, у ведьм должна быть своя газета. Мой папа выписывает «Вестник рыбака», а ведь рыбаков наверняка меньше, чем ведьм.

Пеппер. Да замолчите вы, я же рассказываю! Газета называется «Паранормальные новости»! Она ведьма!

Уэнслидейл. Вообще-то ведьм больше не существует, потому что мы изобрели науку и викарии сожгли всех ведьм для их же блага. Это называлось испанской инквизицией.

Адам. По-моему, сжигать людей запрещено законом. Иначе все бы только это и делали.

Чумазый Брайан хрустит чипсами…

Брайан. Викариям можно. Так ведьмы не попадут в ад, так что, если бы они правильно всё поняли, были бы благодарны.

Адам. Мы можем стать новой испанской инквизицией.

Уэнслидейл. Вообще-то мы не можем стать испанской инквизицией, потому что мы не испанцы.

Брайан. Я был в Барселоне. Могу научить вас испанскому. Они постоянно говорят «оле».

Адам. Надо будет потренироваться. Прежде чем жечь ведьм. Начнем с малого, постепенно дойдем и до большого.

Пеппер (решительно кивает, она идеальный заместитель). Можете на меня положиться.

237 ИНТ. «БЕНТЛИ», ДЕНЬ

Кроули едет по указателям к «Усадьбе “Тадфилд”».

Азирафель. Это дорога к усадьбе Тадфилд. Узнаешь места?

Кроули. Вроде да. Где-то поблизости была авиабаза.

Азирафель. Авиабаза?

Кроули. Неужели ты думал, что жены американских дипломатов обычно рожают в маленьких деревенских больничках в глуши? Всё должно было выглядеть естественно. В Нижнем Тадфилде есть авиабаза, и когда процесс пошел, тамошний госпиталь оказался не готов, наш человек сказал: «Тут поблизости есть роддом», – и нате вам пожалуйста. Неплохо организовали, а?

Он уже едет по дороге к бывшей сатанинской лечебнице…

Азирафель (саркастично). Безукоризненно.

Кроули. Всё должно было получиться.

Азирафель. Увы, зло всегда несет в себе семена собственной гибели. Как ни планируй, как ни пытайся предусмотреть всё до мелочей, в конце концов дьявольский план обязательно разобьется о скалы кривды и пойдет ко дну, даже если сперва казалось, что всё образуется.

Кроули. По-моему, это был самый обычный косяк.

238 НАТ. ХОГБАКСКИЙ ЛЕС, ДЕНЬ

От деревенского луга по тропинке к лесу бредет Анафема. Она то пишет что-то в блокноте, то раскачивает маятник над картой деревни, испещренной крестиками и отметинами. Анафема в отчаянии. Она замечает детей и несколько приободряется. Дети машут ей рукой. Анафема отмечает на карте очередной квадрат. Мимо нее проходят Пеппер и Уэнслидейл, переодетый в ведьму. Ну, насколько это возможно: на нем черная островерхая шляпа из бумаги, в руках метла.

Анафема. Привет, ребята.

Пеппер. Привет.

Анафема. Красивая шляпа.

Уэнслидейл. Вообще-то мы сделали ее из картона. Она нужна нам для игры.

Анафема. Стильная. А во что вы играете?

Уэнслидейл. В Британскую инквизицию.

Пеппер. Ну тыы.

Анафема настолько заинтригована, что отправляется следом за детьми. На Адаме халат поверх одежды. Брайан стражник. Пеппер тащит Уэнслидейла. Анафема смотрит на Адама.

Анафема. Ух ты, интересно. И как в нее играют?

Адам. Я Великий Инквизитор Британской инквизиции. Брайан верховный палач. Мы пытаемся выявить ведьму.

Анафема. Звучит… разумно. И как же вы собираетесь это сделать?

Адам. А вот как. (Уэнслидейлу.) Ты ведьма?

Уэнслидейл. Да.

Пеппер. Ты не можешь говорить «да». Ты должен отвечать «нет».

Уэнслидейл. И что тогда?

Адам. И тогда мы будем тебя пытать, пока ты не скажешь «да».

Анафема. Вы будете его пытать?

Адам. Мы выстроили пыточную машину.

Он указывает на тракторную шину, привязанную веревкой к ветке дерева, как качели.

Анафема. Это же качели.

Уэнслидейл. Но ведь по сценарию я ведьма. У меня большая остроконечная шляпа, дома у меня есть кот, и я взял мамину метлу…

Пеппер. Никто и не говорит, что ты не ведьма, тебе просто надо отрицать, что ты ведьма. Иначе зачем нам тебя пытать, если ты в первую же секунду скажешь, что ты ведьма. Отвечай «НЕТ».

Уэнслидейл. Но…

Пеппер бросает на него строгий взгляд.

Адам. Так ты ведьма, мерзкая старая карга?

239 НЕСКОЛЬКО МИНУТ СПУСТЯ

Радостные крики. Уэнслидейл наслаждается от души: его раскачивают на шине.

Качает его Брайан, и он явно уже утомился.

Брайан. Уж извини, Адам, но я не понимаю, почему должен трудиться за всех.

Уэнслидейл. Меня пытают! На самом деле это очень больно! Я уже готов признаться в том, что я ведьма.

Брайан (перестает раскачивать шину). Если мне не дадут покататься, я пойду домой. Почему всё самое лучшее ведьмам?

Уэнслидейл. Качай давай.

Анафема беседует с Адамом.

Анафема. Мальчик, можно тебя спросить?

Адам. Да.

Анафема. Не видел ли ты в окрестностях… каких-нибудь огромных зверей? Не творится ли здесь что-нибудь странное?

Адам. Вот мой Барбос. Он зверь. Барбос, дай лапу.

Анафема с улыбкой смотрит на милого песика Адама. Барбос дает ей лапу.

Анафема. Не совсем то, что я ищу.

Адам. Погодите. Мне надо им сказать, что дальше. Ну что, злая ведьма Уэнслидейл, больше никогда так не делай, а теперь слезай с пыточных