Ключи от мира - Тимофей Дымов Страница 23

– А вообще-то мудро продумано. Получается, что каждый крысодав живёт и знает, что жизнь потомков целиком и полностью зависит от его поведения. Жалко, что у нас, людей, не так. Вот, скажем, какой-нибудь царь или диктатор. Если бы он знал, что чем больше чужой крови прольёт, тем тяжелее придётся его детям и внукам, несмотря на построенную могущественную империю или накопленные богатства.

– Ага, а представь, что твой предок кого-нибудь убил давным-давно, но узнали об этом только сейчас. Бах! Вводят срок наказания, а из живых родственников остались только ты и твои родители, – пошутил кот. – Сидишь ты такой довольный, булочки с чаем кушаешь, и тут раздаётся звонок в дверь. Входят трое и уводят тебя под белые рученьки, и ни куда-нибудь, а прямо в подвал: «Теперь Вы будете жить здесь, ровно сорок пять лет. Скажите спасибо вашему прапрапрадеду, который напакостил много веков тому назад».

– Типун тебе на язык, Васька, – отмахнулся Серёжка и даже поперхнулся чаем. – Скажешь тоже. Кому это охота отдуваться за проделки предков? А если они больные на всю голову были, или вообще тогда война шла тяжелая, и их вынуждали убивать противника, чтобы не погибнуть самим?

– Во-о-т, тут мы и подошли к самому главному, мур-р-р… Как ты знаешь, во многих измерениях вообще никогда не бывает войн между жителями. Конечно, при условии, что миры населяют высокоразвитые существа, например такие, как мы, крысодавы, которые понимают, что жизнь измерения первична и главенствует над жизнью любого создания, его населяющего.

Безусловно, даже при таких правилах существования у отдельных индивидов иногда срывает крышу. Но это явление совершенно исключительное и не наносит ощутимого вреда окружающим. В таких условиях любое злодеяние сразу становится заметным, словно капля чернил в стакане с водой. И быстро обнаружить его и наказать виновного не составляет особого труда.

И совсем другое дело с такими, как вы, лысаками. Вот, скажем, поссорились два президента, начали между своими странами войну. И вроде бы изначально в конфликте виноваты только они и их советнички, которые нашептали в уши своим властителям о необходимости агрессии. Но кровь уже льётся рекой, генералы, солдаты, гражданские лица убивают друг друга лишь по принципу «Враг должен умереть». Получается, что и остальные не торопятся исправить ошибку своих тиранов, а наоборот, усугубляют её, сея смерть и опустошение. И как тут, скажи, найти виновного? Кого наказывать и с какой «тяжестью»?

– Кто нападал, тот и виноват. А кто защищался, тот, значит, вынужденно убивал, – сделал простое умозаключение Серёжка.

– Это пока враг атакует и выигрывает, а как быть потом, когда он терпит поражение и отступает? Получается, что вчерашние защитники превращаются в нападающих?

– Совсем ты меня запутал, Васька. Что, корм невкусный попался? Чего это тебя на философские беседы потянуло? Иди-ка ты лучше спать, мне уроки делать надо.

– И то верно, – сладко зевнул кот и неспешно и величественно направился в Серёжкину комнату к своему лежбищу на мягком шерстяном одеяле.

– Не забудь у толмоха воду проверить, а то засушишь рыбку, му-р-р, – уже откуда-то издалека промяукал кот. – Придётся её потом твоему папе отдать с пивом скушать.

– Шутник усатый, тоже мне, – проворчал Серёжка, намыливая губкой грязную тарелку, чашку и вилку.

– Привет, Сергей! – послышался слабый писк из-под потолка. Мальчик поднял голову и увидел, как из-за нижней ячейки пластиковой вентиляционной решетки несмело выглядывает небольшой таракан.

– Привет, Эрлок. Рад тебя видеть! Выходи смелее, родителей ещё нет дома, а Васька наелся и ушёл спать, – поприветствовал Серёжка старого знакомого.

Таракан осторожно, постоянно оглядываясь по сторонам и шевеля усами, сполз по стене и примостился наверху мыльницы так, чтобы на не него не попадали брызги воды.

– Ты чего в такую рань выполз? Перемирие между лысаками и лесачами ещё не началось. Разве забыл, что ваше время – тёмная ночь?

– Всё я прекрасно помню, – пропищал Эрлок. – Просто пришло время отдать тебе кое-что. Вещицу, которую господин Гунтас перед своим отъездом велел мне спрятать подальше и вручить тебе именно сегодня и желательно до полуночи.

– О, ещё подарочек! – искренне изумился мальчик. – Надо же, то целый год ни слуху ни духу от Совета времён и измерений. Я уже стал думать, что, может, все эти путешествия мне приснились, а тут раз – и чудеса посыпались как из рога изобилия. Ну давай, вручай своё сокровище.

– Тоже мне, сокровище, да ты шутник, Серёжка. Подожди минутку, – и Эрлок стремительно взбежал по стене и исчез в непроглядной тьме вентиляционного хода.

Серёжка домыл посуду, выключил воду, снова сел за стол и, роясь в своём смартфоне, стал терпеливо ждать возвращения таракана.

Глава 7. Цифровой гражданин

– Вот она! – произнёс выползший через пять минут из своего «парадного входа» под потолком таракан. – Так хорошо запрятал, что и сам забыл, куда.

Мальчик заметил, что к спине Эрлока то ли привязана, то ли приклеена небольшая квадратная пуговица. Она была очень похожа на ту, которую пелин дал Серёжке в 2284 году лысаковского измерения в качестве защитного амулета, если бы Фёдор Кириллович (тогда ещё не до конца перевоспитавшийся) вздумал дать дёру.

– Не понимаю, что это: Гунтас решил подарить мне набор для пошива одежды? И теперь будет постепенно присылать то пуговицы, то кусок ткани, то моток ниток? – промелькнуло в голове Серёжки, пока таракан спускался к нему. Было заметно, как тяжело бедняге нести на себе почти равную по размеру тела ношу.

– Уф-ф-ф, на – забирай свою посылку! – и, поднатужившись, он сбросил её со спины. И только тогда мальчик увидел, что вместо клея Эрлок использовал небольшой мякиш из мокрого хлеба, на котором и покоилась во время переноски сама пуговица.

– Это кто же тебя так экипировал? Неужели сам дотянулся и соорудил на спине это «липкое седло»? – спросил Серёжка.

– Как бы не так, – с грустью в голосе ответил таракан. – Будь я таким ловким и изворотливым, давно бы служил в тараканьей разведке. А там и продовольственные пайки получше, и уважения со стороны окружающих побольше.

Это всё мои братья придумали. Мы долго ломали голову, как тебе эту дурацкую пластмассовую пластину доставить в целости и сохранности. Сам-то господин пелин, когда мне её отдавал, сразу в вентиляционную решетку просунул. И нам оставалось лишь дотащить её до своего жилища и там спрятать.

А как доставлять тебе будем, мы не подумали. Вот родственники и предложили: размочить хлеб и одной стороной приклеить его к моей спине, а на другую положить пуговицу. И, как