Не время для любви - Кларисса Рис Страница 23

все еще стоял на коленях между моих широко разведенных ног. Не сильно, но вполне ощутимо прикусывал зубами кожу ног, но пока не делал никаких попыток стянуть белье или чулки. Просто дразнил, покрывая небольшой участок оголенных бедер поцелуями и укусами. От этого в груди поднимался яростный огонь злости, возбуждения и желания. Пружина натягивалась слишком сильно, грозя вот-вот распрямиться и погрузить нас в водоворот ошибок, за которые никогда не будет стыдно.

Голову Инетер поднимал медленно, подобно хищнику, готовому вцепиться в незадачливую жертву. Как будто давал мне последний шанс подготовиться к неизбежной смерти. И вот в этот момент мне стало страшно, жарко и душно… Серебро в его глазах затухало, возвращая им естественный цвет. Он медленно распрямился, вставая на ноги и давая мне возможность оценить все, что было скрыто от любопытных глаз зевак преподавательской формой. Такое сумасшествие в его глазах я видел лишь пару раз, когда его доводили до предела и выводили из себя полностью.

От такого Стиверса можно было ожидать всего чего душе угодно, и все равно не угадать, как он поведет себя. Потому что это был уже тот самый человек, которого боялись многие. Алчный, жадный, охочий до власти и людских пороков. Настоящий соблазнитель с белокурыми волосами и ангельским личиком, за которым таились все черти грешного мира. И я бы солгала самой себе, если бы сказала, что в тот момент он мне не нравился. Еще как… Заводил так, что хотелось немедленно всего и сразу!

Все происходило так быстро, что я не успела выдавить из горла удивленный вскрик. Лишь телом и сердцем инстинктивно почувствовала захлестнувшую волну страха. Инетер перехватил меня за шею, прижал к себе еще ближе и заставил взглянуть в глаза, не давая отвести взгляда или отстраниться. В бессмысленной попытке воспротивиться его воле ухватилась за чужую руку, пытаясь ослабить хватку, отодрать от своей шеи. Но Стиверс смотрел так пронзительно и подавляюще, стараясь показать всем своим видом, что пойти на попятную мне не позволит, что я просто сдалась.

Вторая рука вытащила, буквально выдернула заправленную в юбку рубашку из тонкого шелка, которую я долго искала по всем бутикам, а после грубо дернула один из хвостиков, заставляя ткань поддаться резкому рывку и расползтись по шву. Обжигающе горячие пальцы медленно проходились по оголенному торсу, оставляя после себя множество мурашек и помутнение в голове. Я резко ухватила его за ремень, притягивая еще ближе, не позволяя разорвать зрительный контакт и прекратить.

Сейчас Инетер был опасным, страшным и таким возбуждающим, что у меня невольно вырвался стон, который я не смогла удержать. Его губы резко накрыли мои, грубо сминая, кусая нижнюю, больно оттягивая ее и в то же время резко проникая языком за зубы. Тяжело дыша, я судорожно вздохнула, когда его пальцы перебрались с шеи на волосы и заставили запрокинуть голову, повинуясь. Сдерживать стоны было практически невозможно, да и бессмысленно,особенно когда его зубы прикусили мочку уха, опаляя жарким дыханием и утаскивая в пучину страсти.

— Знала бы ты, как достала меня, — шептал он мне на ухо, проводя языком по ушной раковине. — Я, моя дорогая, в отличие от остальных твоих любовников, не буду делать так, как тебе хочется, — он оторвался от уха, заглянул в мои расфокусированные глаза, а после на его губах заиграла хищная улыбка. — Как долго мысли о тебе сводили меня с ума. Я думал, сдохну от недостатка рядом Эсбилы Авгельд. И теперь, моя радость, даже не пытайся сбежать. Я сделаю так, что ты собственное имя вспомнить не сможешь.

Инетер сжал руку сильнее, заставляя волосы на голове протестующе заболеть. Казалось, это дикое и варварское движение выбило весь воздух из легких. В комнате раздался довольный стон. Кому из нас двоих он принадлежал, понятия не имела, но, кажется, все же мне. В его глазах бушевала жажда, страсть… Сейчас именно рядом со мной он был готов на все... Его желание теплой волной отдавалось в моей груди, врезалось в ребра и заставляло сердце трепетать все сильнее и жаждать большего. Я бы соврала, если бы сказала, что хотела его остановить…

Но все прекратилось слишком быстро, рука исчезла из белокурых локонов, как и колено между моих разведенных в стороны ног. Я едва не задыхалась в тот момент от рвущих на части чувств. Переизбыток эмоций так ярко бил по вискам, что я и не пыталась отдышаться. Любая попытка к бегству была бесполезна, я попала в его сладкую ловушку. Он смотрел сверху вниз на меня, и в его глазах плясали самые развратные черти, каких мне только доводилось видеть. Пусть всем своим видом он выражал холод и равнодушие, но рядом со мной пылал, как никто другой.

— Вставай, — тихий рык заставил табун мурашек бежать по коже.

Подумать только, этот наглец не говорил со мной, а отдавал приказы. Причем делал это тем самым тоном, который используют в разговоре с подчиненным, а не с любимой девушкой. Можно было подумать, мы с ним находимся на совещании, а не в постели. Он впервые позволил себе вести себя подобным образом со мной. Я должна была пылать от возмущения, хотеть влепить ему пощечину, но почему-то чувствовала, что вся горю от страсти. Этот поразительный контраст лишь сильнее распалял мои чувства. В некотором роде он действовал на меня, как хлесткий удар плеткой на любителя жестких сексуальных игр. Заводил еще сильнее, будоража нервы и заставляя желать этого мужчину каждой клеточкой своего тела.

Словно во мне просыпалось что-то нечеловеческое: жадное, страждущее ласк и внимания. Хотелось заполучить все его естество в единоличное пользование. Возможно, я совершала в это мгновение самую большую ошибку в жизни, но почему-то было настолько все равно, что я не пыталась анализировать. Впервые в жизни отключив мозг и послав все к демонам, я плыла по течению и ждала, куда же меня вынесет. Потому что на сопротивление у меня не осталось ни сил, ни желания…

— Нас еще работа ждет, — словно не слыша моего возмущенного стона, сказал он, поворачиваясь ко мне спиной и направляясь в сторону выхода, а после остановился у двери, оглядываясь через плечо. — Решила, что я тебя на самом деле трахну, не закрыв дверь? Думаю, каждый из нас все еще дорожит карьерой и перспективами на дальнейшее продвижение по службе. Меня ждет политика, тебя перевод в главы подразделения. А твой полоумный Ланвельд вряд ли бы посмотрел даже на запертые двери кабинета.