Санкт-Петроград - Евгения Духовникова Страница 26

— А мне нравится, — так же тихо возразила Рита. На холсте в мешанине линий и форм явственно просматривался мрачноватый урбанистический пейзаж в лучших традициях классической антиутопии. — Люблю авангардную живопись.

Внезапно перед глазами что-то замелькало; Рита подняла голову. С неба сыпался жемчужно-белый порошок, тонкий и невесомый, как тальк. Девушка протянула руку, надеясь поймать крошечные крупицы, но, касаясь ладони, местный "снег" мгновенно таял, не оставляя ни следа.

— Это концентрированное вдохновение, — с удовольствием пояснил Сфинкс, заметив её любопытство. — Также известное как манна небесная. Манна — редкая и капризная благодать, атмосферный фронт может быть шириной всего в пару метров. Но нам она, к счастью, потворствует. Всё-таки Академия — средоточие высокого искусства.

Послышался треск и грохот: два мольберта яростно сцепились друг с другом, норовя повалить на землю. С одного из них тяжело капала густая тёмно-красная краска.

— А ну, уймитесь! — прикрикнул Сфинкс. — Распоясались тут! Пикассо на вас нет... Кстати, — хозяин Академии внезапно переменился в лице и нахмурился, будто что-то вспоминая. — Когда, говоришь, была похищена Чаша?

— Двое суток назад, — ответил Тео.

— Я сидел на крыше, слушал новый альбом... — Сфинкс смущённо запнулся. — Неважно. И обратил внимание, что мосты были разведены на час позже. Я еще подумал, неужели мне изменило чувство времени. Но нет, мои биочасы меня не подводили. В ту ночь мосты действительно выбились из графика... Думаешь, совпадение?

— Тебе не хуже меня известно, что случайных совпадений не бывает, — Тео был как никогда серьёзен. — Преступники могли быть в сговоре с дорожно-постовой службой, и условились, чтобы мосты были сведены в тот момент, когда им нужно было перебраться на другую сторону.

— Погони я не видел, — поспешил заверить его Сфинкс. — Я вообще не помню особого движения. Так, парочка экипажей, несколько лодок, несколько курьеров на самокатах... Хм... Курьеров...

— Как бы там ни было, — резюмировал Тео, — люди из верхнего мира не смогли бы проникнуть в Ратушу, а тем более в сокровищницу без помощи.

— Да, иноземцам ход туда заказан. Полная Чаша — средоточие силы нашего мира. Её охраняют лучше, чем Джоконду, сокровищницу Рамзеза и Колизей вместе взятые. Кроме того, Чаша — символ самодержавия и власти нашего фортучента. — Сфинкс церемонно склонил голову. Вопреки ожиданиям, этот жест вышел не нарочито-льстивым, а естественным и преисполненным подлинного почтения. Рита даже почувствовала лёгкую зависть. Похоже, подданные здешнего правителя действительно искренне уважают его.

— Говорят, самым первым фортучентом стал скифский поэт и музыкант. Он странствовал по свету со своими балладами, и сам не заметил, как прошел Вратами и очутился в инфрафизическом мире. Тогда столица была в Египте, затем в Элладе, в Риме, в Лондиниуме, в Вене... В итоге столицу перенесли сюда. Но за всё время, что стоит наш мир, династия не сменялась ни разу. Нынешний фортучент и его наследник — прямые потомки того самого скифского барда.

Утробное рычание автомобильного двигателя Рита услышала первой — должно быть, потому, что никак не ожидала встретить в патриархальном и старомодном мире, нафаршированном магией и фантастическими существами, продукты современной цивилизации.

Двигатель заглушили, но следом раздался громкий стук и требовательный окрик:

— Откройте!

— Вы, что, не сбросили "хвост"? — глухо рыкнул Сфинкс.

Они с Тео взволнованно переглянулись.

— Мы же перебрались на другой берег, — непонимающе пробормотал Тео. — Вода должна была сбить из со следа...

— Похоже, старина, у них маячок на твою подружку, — Сфинкс припал на лапы, подставив спину. — Забирайтесь!

Риту дважды упрашивать не пришлось.

— Держись крепче, — велел ей Тео.

Один великолепный прыжок — и они оказались на крыше. Проворно стряхнул своих всадников, Сфинкс гордо расправил плечи.

— Дальше сами. По крышам.

— Спасибо, дружище! — торопливо шепнул Тео. — Я у тебя в долгу.

— Долг платежом красен, — подмигнул Сфинкс. Его волосы отливали серебристо-голубым в лучах льющегося с небес света. — Билет на концерт "Пикника" организуешь?

— Да без проблем!

— В бельэтаж.

— Да хоть в императорскую ложу.

Рита попыталась представить себе Сфинкса в "Юбилейном" или "Октябрьском", но воображаемая картинка вышла слишком сюрреалистичной. Хотя, резонно рассудила она, зрители почти наверняка приняли бы Сфинкса за одно из актёров, воплощающих образы Мистических Созданий, наряду с Живой Виолончелью, Мотыльком, Шаманом, Бетховеном и остальными, и вряд ли заподозрили бы в Сфинксе гостя из иного мира.

— Я задержу их насколько смогу, — Сфинкс энергично хлестнул хвостом, взметнув в воздух жемчужную пыль. — Не теряйте времени! — и исчез.

Если здесь, в инфрафизическом мире оживают все персонажи книг и сказок, то, должно быть, это распространяется и на персонажей песен? Рита вспомнила Мотылька с последнего концерта, на котором она побывала. Интересно, можно ли встретить его здесь, в Санкт-Петрограде? И вообще, какие условия должны быть соблюдены, чтобы вымышленный персонаж "воплотился" в реального?..

— Летать, я так понимаю, ты не умеешь, — голос Тео прервал её размышления.

— Очень смешно, — фыркнула Рита.

— А зря, — вздохнул он с притворным сожалением. — Было бы проще, — и без предупреждения подхватил её за талию, одновременно устремляясь вперёд. Рита хотела было завопить от ужаса, но голос куда-то пропал.

Они двигались короткими перебежками: от края до края, от парапета к парапету, прячась за вентиляционными шахтами и дымовыми трубами. Там, где дома не примыкали друг к другу вплотную, приходилось прыгать. До Сфинкса, конечно, её спутнику было далеко, но двигался Тео уверенно, быстро и почти бесшумно. В самом широком месте — метров десять, пожалуй, Рита зажмурилась от страха, но короткий прыжок-полёт закончился благополучным приземлением, не оправдав опасения свалиться вниз, разбившись в лепёшку.

К её огромному облегчению, этот прыжок оказался последним. Тео выпустил её из рук и прислонился к кирпичному парапету, глубоко дыша.

— Ну и тяжёлая же ты.

— Что?! — девушка вспыхнула.

— Я же сказал, не "толстая", а "тяжёлая", — без тени смущения уточнил Тео. — Пятьдесят кило в тебе точно есть. Потаскай-ка мешок муки, поймёшь.

— Вообще-то тебя никто не заставлял меня таскать! — возмутилась Рита.

— А что было делать? Оставить там и позволить легавым тебя арестовать? Ты бы этого хотела? Так ещё не поздно.