Одаренная девочка и так себе каникулы - Мальвина Гайворонская Страница 27

Ночью, когда Ирина уехала в свой коттедж (прихватив, правда, «Повесть о Гэндзи»), Ганбату удалось-таки выставить прочь под жаркие заверения «прискакать обратно с утра пораньше», а сударыня наконец улеглась, Александру Витольдовичу выпал шанс заняться своими делами. Недолго думая, он проследовал в кабинет и, выдвинув один из многочисленных ящиков огромного деревянного стола с резьбой, достал очередной том своего дневника. В числе минусов бессонницы, как ни странно, значилось и восприятие времени – без дополнительных плясок с бубном со стороны наследника Зеленого Князя дни сливались в один бесконечный, и уследить за этим оказывалось решительно невозможно. Спасал дневник: наступление новых суток молодой княжич безукоснительно встречал заполнением оного. Раскрыв страницу, помедлил немного, окунул перо в чернильницу и вывел заглавие: «Итоги первой седмицы». Задумался.

Врать самому себе казалось глупым и нелепым, но и личной оценке происходящего Пень не доверял. Сердце болит как по часам – если, конечно, суженая рядом. Сегодня, к примеру, они вроде даже вполне поддерживали светскую беседу продолжительное время, несомненный плюс. Ага, а вчера ночью ее чуть не утопили на глазах родного отца – несомненный минус. Вроде бы девица идет на контакт – в те минуты, когда не задирает нос и не дает стрекача. Осуждает его дизайн одежды, но не настаивает на других нарядах. То троллит, то заботится.

Вздохнув, продолжил красивым ровным почерком: «Вообще ничего не понимаю».

Размышления, как водится, прервал осторожный стук в дверь – Репе не свойственный. Неужто сударыня? Однако на пороге оказалась, конечно, дама, но совсем уж неожиданная: круглолицая старушка в серой длиннющей оренбургской шали качественной вязки. Межевица.

– Госпожа Безвариантов? Готовы обсудить возникшее между нами недопонимание?

– К чертям лешачьим все недопонимания, – выпалила та с порога и перекрестилась. – Ой, прости, сам ж лешак… Я любя. Думала, раз мы у черта, прости опять, на куличках, чё ж будется-то, поиграться ж можно? Вот и доигралась. Беда, милок. Беда по внученькину душу идет.

– Конкретней, – сухо остановил поток словоизлияний Александр Витольдович. Судя по выражению лица, межевица была не на шутку встревожена – но кто мог напугать камень?

– Жар-Птица к нам путь ищет, – выпалила бабуля Беза. – Я ее вожу-плутаю, но тяжело мне, скажем прямо, больно сильна. И мысли еще эти…

– Какие? Вы же только касаемое Пандоры улавливать должны.

– Вот о ней и мыслит, мразюка! Да такое, хоть святых выноси. Хочет услышать крики да звук лопающейся в огне кожи. И это еще то, что вслух сказать хотя бы язык поворачивается.

Пень обомлел.

– Феникс-то почему на нее взъелась?

– А я знаю? – вопросом на вопрос ответила межевица. – Но пускать такое к себе точно нельзя, однако ж и я не удержу. Давай думать, чего делать. Батьку твоего звать?

Леший молчал. К ним не так давно наведывался Крионикс – может, из-за этого? Но тогда бы и мыслила Феникс о нем, а не о Пандоре: даже у древних персонификаций стихий должны иметься веские причины для желания убить. Что-то не сходилось. Александр Витольдович кивнул, приняв решение.

– Подведите ее к опушке, с которой дом и калитка просматриваются. Я попробую узнать, в чем дело.

– Рискуешь, милок… – покачала головой межевица.

– Ввязывать Витольда Родовича не разобравшись опасно: клялся и под опеку девочку брал я, а не он, и неизвестно, чего решит, когда возникнет угроза такого уровня. Если дела будут плохи – сможете отбросить ее подальше?

Старушка призадумалась.

– В целом смогу, милок, но это нас не сильно спасет: она ж, засранка, и издалека пожар наслать сумеет. Огонь бежит быстро, не укроемся.

– Буду иметь в виду, спасибо. Но начнем все-таки с переговоров: может, тихо-мирно разойдемся.

Межевица покачала головой и пробубнила под нос что-то про злой умысел. Леший уже почти не слушал, жадно шаря глазами по комнате и пытаясь сообразить, какой артефакт может помочь в переговорах с первозданным огнем.

Всего через пару минут он вышел из избы и, завидев на опушке столб света, зашагал прямо к Феникс, стараясь не особо спешить и изредка поправляя на плечах норовившее сползти полотенце. В голове княжича тем временем билась ровнехонько одна мысль: в следующий раз, когда он возжелает достойного противника для поединка, неплохо бы заодно запросить ему крайне полезное качество – неумение сжигать деревья.

Глава 8. Горячие женщины (в ассортименте)

Когда люди придумали концепцию богов, эта концепция очень понравилась тварям, живущим с той стороны. Боги неподсудны. Боги любимы. Богам приносят жертвы. Каждый монстр решил, что он отныне – бог.

До недавнего времени прохладный ночной воздух за считаные минуты потяжелел и налился жарой солнечного полдня вблизи асфальтоукладочных работ, а единичные облачка, ранее прикрывавшие созвездия, не только попрятались, но и, кажется, спугнули ночь с неба – оно определенно пыталось стать светлее, чем было положено в это время суток. У лешего даже начало складываться стойкое впечатление: возможно, пытавшиеся описывать чувства героев через пейзаж авторы в свое время переобщались с Древними. Взглянув на небо, чуть покачал головой: слава богу, Феникс заявилась ночью. Днем ее силы вполне могли разогнать и чары над АСИМ, породив тем самым проблемы, если не причинив увечья, Ганбате. Дойдя до калитки, старьевщик остановился перед очередной эффектной женщиной, олицетворявшей очередную пачку неприятностей. Была она смуглокожей, огненноволосой и с ярко-алыми губами. Трава под ее ногами пожухла и завяла, а сама калитка, казалось, несколько почернела. Призванная располагать улыбка скорее отпугивала почти кинжальным изгибом, и, глядя на Феникс, Александр Витольдович невольно подумал: с прибытием подопечной количество смертоносных дам в его жилище и близлежащих окрестностях принялось подозрительно зашкаливать.

Решив не затягивать, леший чуть поклонился и, нейтрально улыбнувшись, пожелал доброй ночи, но в ответ получил только властное:

– Пусти.

– Нет, – мягко ответил он, покачав головой.

– Кого ты прячешь у себя?

Феникс смотрела с прищуром, и прищур этот княжичу не нравился.

– Юную сударыню, переданную на попечение родителями. Все как всегда: в меру возможностей выступаю нянькой и наставником. Ранее вас это не беспокоило.

– Раньше ты и прятал не Искр. А они все без исключения должны находиться под моим крылом.

– Говоря об искрах, вы имеете в виду?.. – прикинулся пнем Пень.

– Ошибки природы, – не моргнув, пояснила Феникс. – Человечки, проклятые огнем. Ты наверняка о них слыхал: безумцы, чьи души и тела ломаются под властью стихии, которой они не способны управлять. Им нужно учиться держать ее в узде, не выпускать пламя наружу – ведь они всего лишь люди. Без меня Искре не выжить: в лучшем случае выйдет очередной главарь секты.

Это определенно не походило на то, что говорила межевица, а поскольку причин лгать у бабули Безвариантов не было, Александр Витольдович довольно быстро проанализировал события последних дней и расставил все точки над i: получалось, что и с Феникс шансы Искр на выживание стремились к абсолютному нулю.

– Да, слыхал краем уха, но, сами понимаете, старался держаться подальше, – вежливо ответил он, похлопав по полотенцу на плечах. – Однако спешу вас заверить: природа нынешней подопечной мне хорошо известна и Искрой – в любом из смыслов – она не является точно. Несмотря на все обязательства, в одном мы с Зеленым Князем единодушны: стараемся не привечать у себя никого, кто мог бы по умыслу или без оного пустить нам красного петуха.

– Хамишь, мальчишка, – отбрила Феникс. – Искра точно тут, я ее чувствую. А еще чувствую, что тебя навещал мой бывший муженек. С чего иначе ему переться в такую даль, рискуя встретиться со мной?

– Но, позвольте, Криониксу-то Искры зачем? – разыграл недоумение леший. – Я полагал, он старается держаться подальше от огня…

– Именно поэтому, – перебила гостья. – Каждая Искра – потенциальное пламя, следовательно, потенциальный враг. Крионикс страшится за свою жизнь, а потому веками вероломно убивал и продолжает убивать неопытных, наивных человечков. Его надо остановить, а Искру – защитить. Сделать подобное под силу только мне.

– Стремление похвально, – вежливо закивал Пень, – но, повторюсь, ничем не могу помочь: моя подопечная – существо совсем иного склада.

– Ты играешь с огнем, – нахмурилась Феникс.

– И в мыслях не было.

– Догадываюсь, чем тебя купил Крио, – гнула свое она, – но ты должен понимать: без моих слез то, что ты получишь от него, и жизнью-то назвать будет нельзя.

– Прекрасно осознаю. И, видит Лес, даже не рассматривал ваши с ним способности для решения своей проблемы. – Леший развел руками. –