Целитель 7 - Роман Романович Страница 28

— Из-за чистоты. Не знаю, откуда у тебя настолько чистое Масло, но оно совсем иначе действует на организм. Никакого риска. Потрясающая отдача. Я теперь понимаю, как ты можешь столько исцелять. Нагрузка и сопутствующий ущерб сведены к нулю. Поэтому я уверен, что именно ты сможешь воплотить мои задумки в жизнь.

— Вы мне предлагаете с ходу улучшить вас?

— Нет. Сначала есть смысл проверить на солдатах. Уверен, ты им не навредишь. Зато мы сможем набрать обширную статистику. Провести полноценные исследования.

Князь, сам того не подозревая, сильно упал в моих глазах. Чтобы не выдать этого, я спешно отвёл взгляд, сосредоточился на бумагах, сделал вид, что задумался.

Хотя чего это я. И правда задумался.

Тратить ресурсы, своё личное время, привлекать специалистов, чтобы сделать своих солдат сильнее для защиты княжества, — это благая цель. Да, любая война отвратительна, но в реалиях этого мира подобное намерение благое. Я готов был его не только понять, но и разделить.

Использовать солдат как экспериментальные образцы, чтобы усилить себя, — нет, логику пусть я и понимал, но принять это не мог.

— Мне потребуется время, чтобы с этим разобраться, — ответил я.

— Разумеется. Разбирайся, заканчивай с Источниками, после переключайся на работу с глазами, раз уж так хорошо получилось. Думаю, через пару недель начнёшь работу по общей перестройке. С Ольгой составите план действий. Будешь работать с контрольными группами. Программа эта секретная, поэтому не все через неё пройдут.

— Хорошо, — кивнул я.

А что ещё ему сказать? Меня оценили и собрались использовать.

* * *

В планы княжича со всего маху вмешалась зима. Она и так уже началась, но в эти дни вошла в полную силу. Выпал первый снег, температура упала до минус десяти. Если до этого солдаты ещё держались, то сейчас… В общем, меня завалили простудившиеся. И ладно бы только они. У кого-то простуда стремительно перетекала во что-то похуже, типа пневмонии. Про отмороженные пальцы на руках и ногах и вовсе промолчу.

По отдельности эти случаи для меня вызова не представляли, но, пытаясь везде поспеть, я опять начал зашиваться.

Зато неожиданно представилась возможность пообщаться с Петром. Который загремел в лазарет с сильным кашлем одним из первых.

— Что же ты так, — сказал я, смотря на его бледный вид и слегка мутноватый взгляд.

— Как-то само получилось, — стушевался парень. — На лёд наступил, а там лужа под ним, ногу замочил.

— У тебя дырявые сапоги?

Петр лишь вздохнул, а я не стал уточнять. Солдат снабжали всем необходимым, но было это, мягко говоря, низкого качества. Вроде как, если попал к воеводе, там выдавали комплекты получше, а сейчас народ страдал. Кто-то сам себе покупал, но не у всех были на это деньги.

— Ладно, сейчас исцелим тебя, — обнадёжил я парня.

Много времени это не заняло. Найти очаг воспаления, обработать его, снабдить организм Кровью и поддерживающей техникой. Сон, обильное питание, и завтра будет как новенький.

— Как в целом ваши дела? Игорёк справляется?

— Куда он денется, — криво улыбнулся Петя, который явно почувствовал себя лучше, — Всё ругается, чего это ты с Лютым спутался, а нас стороной обходишь.

— Почему обхожу? — удивился я. — Вы же с утра до вечера либо на занятиях, либо на полигонах. А вечером по темноте тащиться до вас неохота. Я и сам загружен, знаешь ли.

Что было правдой. Из-за наплыва добровольцев в спешном темпе построили дополнительные бараки на окраине городка. Мне до них минут двадцать топать было. Отчасти Пётр прав, мог бы к ним разок и заглянуть, но… Это надо было пропустить тренировку. Дружба дружбой, но упускать возможности я не хотел. Парой фраз перекинуться мы и так могли, когда пересекались. То в столовой, то на полигонах.

— Да я не в обиде. Но с Лютым ты всё же спутался.

Я плечами пожал. Не объяснять же Петру, когда рядом посторонние, все нюансы моих с Дарвином отношений.

— Так и сами бы пообщались.

— А мы общаемся, — с затаённым раздражением ответил Пётр. — Он не ленится, издевается над нами. Сам ещё и года не служил, а уже сержант. Тьфу. Как только у Славского оказался.

— Не за красивые же глаза ему должность дали.

— Ага, на шпане натренировался, — буркнул Пётр.

Тут в палату зашла Таня, привела нового пациента, и я отвлёкся, занялся им. На том разговор и закончился. Когда освободился, Пётр уже дрых. Пусть спит. Как в себя придёт, с его зрением тоже поработаю, чтобы духов видел.

* * *

В эту ночь я проснулся резко. По нервам резануло чувство тревоги, ощущение опасности и того, что на нас надвигается угроза.

В прошлый раз, когда ощутил ритуал и некроманта, ощущал лишь лёгкое покалывание, а тут…

— Подъем, — скинув одеяло, поднялся я. — Дарвин, бегом к Стародубу. Поднимай тревогу.

— Насколько всё серьёзно? — поднялся парень.

— Настолько, что я начинаю паниковать.

— Что происходит? — проснулся и Беда, но, в отличие от Дарвина, делал он это куда менее расторопно.

— Всем одеться, быть готовыми к бою, — скомандовал я.

Дарвин уже выскочил в коридор, одеваясь на ходу. Я же быстро оделся, после чего уселся на кровать и прислушался к ощущениям.

Что так взволновало меня? Ощущения были смутные, рваные, накатывали волнами. Точно их интерпретировать я не смог. Возможно, из-за того, что мои способности ощущать нежить снова выросли. Конкретных особей поблизости я не ощущал, но вот нечто, что надвигается к нам со стороны леса, вполне.

— А что делать-то? — спросил Калина.

— Готовиться, — ответил я и вышел в коридор.

Надо тоже найти Дуба. Объяснить ему, что происходит. И придумать, как объясняться буду. Поднять тревогу — это уже серьёзно. Вопросы точно появятся.

«Если отобьёмся», — мелькнула мысль.

Евлантия Сергеевича я встретил, когда он из своей комнаты вышел, уже одетый. Дарвин тут же стоял, в коридоре.

— А ты здесь что делаешь? — остановился он.

— Это я тревогу поднял, — бросил я взгляд на Дарвина.

— Ты? Тогда было бы хорошо услышать, почему сержант меня разбудил посреди ночи, — раздражённо проворчал мужчина.

— Да потому что все мои чувства взвыли. Прямо как тогда, когда Аристарха Павловича попытался убить хрен в костяной маске, на границе.

— Висмарх? — удивился Дуб.

Выругавшись, он бросил