Боковина - Игорь Алексеевич Фадеев Страница 28

— Снежальских собак не кормим, — прочитала девочка, — Они что не любят животных? — тихо спросила Женя, пробираясь за Иликоном к барной стойке.

— Они не любят людей, — ответил Иликон.

Единственно хорошо освещённое место в кафе была барная стойка. За ней сидел жирный снежный человек с бородавками по всему телу, издали он напоминал огромную жабу с двойным подбородком. При виде посетителей бармен поднял правую руку и закричал:

— Слава Боковине!

— Здравствуйте, — спокойно ответил Иликон.

— Что, живëте в Боковине и совсем не знаете боковинский язык? — поморщился бармен.

— А вот я хотела спросить дядя Иликон? — зашептала Женя, — Почему они все кричат: Слава Боковине?

— Каждый кричит про то, чего у него нет, — ответил Иликон, — Тот кто хочет есть о еде, тот у кого нет ботинок об обуви, а боковинцам по-видимому не хватает славы.

— Что это вы там шепчетесь? — насупился толстяк.

Иликон игнорировал вопрос бармена и вежливо попросил:

— Дорогой друг, нет ли у вас чем-нибудь утолить голод усталым путникам? Хотя бы кусок хлебца и стакан горячего чая?

— Говори по боковински, — надменно промолвил бармен, по-снежальски я не понимаю!

— Мы бы с удовольствием, — ответил Иликон, — Но к сожалению за всë время, что мы здесь находимся никто ни разу не заговорил с нами по боковински, хотя все люди, которых мы видели, уверяли нас, что они истинные боковинцы.

— Это из-за того, — снисходительно объяснил толстяк, — Что мы долго жили под оккупацией снежалей и многие забыли наш язык.

— А я вот не представляю, как можно забыть язык, на котором я говорю с детства, — высказала своё мнение девочка.

— Наших родителей заставляли снежали говорить на их языке! И нас тоже! Поэтому я вас понимаю, но скоро я забуду язык оккупантов! — толстяк потряс указательным пальцем в воздухе.

— Это хорошо, что вы нас понимаете, — сказал Иликон, — Так что насчёт еды?

— Я вас понял, но это не значит, что вы говорите правильно, — продолжил бармен, — Вы в стране великих Боков! Людей чьи предки выкопали всё мировые океаны, создали землю и солнце во внутреннем и внешнем мире!

— А разве не бог создал землю и солнце? — спросил Иликон.

— А кто по вашему создал Бога? — спросил Толстяк.

— Что, неужели боковинцы? — удивлëнно спросил Иликон

— Истинно так? — кивнул головой бармен.

— И что, землю и солнце, боковинцы тоже создали за шесть дней?

Толстяк бросил презрительный взгляд на Иликона и ответил:

— За один час!

— И это написано в каких-то священных книгах? — спросил Иликон, удивлению которого не было предела.

— Конечно, разве вы не читали книгу пророков?!

— Я-то читал. Только ничего не видел там про сотворения мира великими боками.

— А знаете почему, — толстяк наклонился впервые понизив голос.

— Нет, — ответил Иликон, — Но очень хочу узнать.

— А это вот почему, — начал толстяк, почёсывая нос, — Это всë проклятые снежали!

— А они здесь причëм? — удивился Иликон.

— Как причëм?! — бармен вытаращил глаза, — Это они переписали все священные книги! И это именно они вычеркнули великих Боков из них! Неужели не понятно?

— Дядя Иликон, — Женя дëрнула за рукав своего наставника, — Если великие Боки, такие могучие и сильные. Если они создали землю и выкопали все океаны. Как так получилось, что их захватили снежали и заставили учить снежальский язык?

— Ну, я думаю, с тех пор как великие Боки сотворили мир, солнце и океаны, они слегка помельчали в своëм величии.

— Не болтай ерунды чужестранец, — возмутился бармен, — Мы, потомки великих Боков, — стали ещё сильнее и могущественнее, — Бармен вскочил, вытянулся в как фонарный столб и заорал, — Слава Боковине!

— Это что получается снежали ещё сильнее?! — спросила Женя, — Если они захватили вас.

— Сильнее? — переспросил толстяк, — Да чтоб вы знали, каждый боковинец с рождения обладает силами всех стихий. Он например может так! — Бармен поставил стакан воды на стол и рядом стеклянную бутылку минералки, — Смотрите, сейчас я перелью из бутылки воду в стакан! — Толстяк напрягся побагровел, вытянув руки вперëд и, через полминуты, так ничего и не сделав, опустил свои толстые конечности, тяжело дыша.

— Не получилось? — спросил Иликон.

— Всë проклятые снежали! — пыхтя выдавил бармен, вытирая иней с лица, — Они запрещали нам владеть этими навыками и мы разучились! Но немного практики и мы вернëм утраченные способности наших предков! Слава Боковине! А вы например можете, так же как мы? — с превосходством сверкнул глазами бармен.

— Дядя Иликон, — зашептала Женя, — Очень пить хочется, а из тучи воду делать на людях ты мне запрещаешь.

— Умею что, наливать воду из бутылки в стакан? — спросил Иликон.

— Именно, — подтвердил бармен кивнув.

— Это умею, — кивнул в ответ Иликон.

— Да?! Ну покажи! — руки бармены затряслись.

— Пожалуйста, — ответил Иликон и, взяв бутылку, перелил еë содержимое в стакан.

— Ну это каждый так может, — откинулся назад бармен.

— Ну вы же не смогли, — подвигая, внешней стороной ладони, бокал девочке, ответил Иликон. Женя схватила воду и жадно начала пить.

— Да я не это имел ввиду, — махнул рукой бармен, — Вы чужестранцы просто не понимаете, на что мы способны!

— Извините, дайте пожалуйста хлеба, — попросила девочка.

— Не понимаю я по-снежальски девочка! Не понимаю!

— Что ж нам делать? — притворно удивился Иликон, обращаясь к девочке, — придëтся учить язык великих боков.

— А это сложно? — спросила Женя, — забирая бутылку минералки со стола, — Вы нас можете научить?

Толстяк надул щëки от важности и ответил:

— Конечно могу! На самом деле проклятые снежали, заставили нас забыть наш язык…

— А я слышал, — сказал Иликон, — Что в те времена, когда вы были в составе Снежного Королевства, — Снежали не только не запрещали учить вам ваш язык, но и строили школы, в которых учили исключительно на боковинском.

— Ну это было, — согласился толстяк.

— Почему же тогда, народ боковины, не учил свой язык? — спросила Женя.

— Просто снежали с давних пор расселились на