Ведьма и чужак - Виктория Лукьянова Страница 3

с этим его вопросом, но ответов у нее не было. Она с детства знала, что, в отличие от сестры, ее магические силы ничтожны: не то чтобы их вовсе не было, но ни одно из сложных заклинаний ей ни разу не поддалось, как бы сильно она ни старалась. Зато мази, снадобья и заговоренные лимонады у нее иногда выходили даже сильнее, чем у тетушки. Мари же цеплялась к ней: считала, что если бы у Лиззи совсем не было ведьминого дара, то и мази не должны бы получаться. А раз так, значит, она просто недостаточно старается и не практикуется в заклинаниях. Лиззи вспомнила про Мари и ее претензии, и у нее задергалась бровь, она еще ускорила шаг. Так молча они дошли до окраинной улицы, за которой начинался лес. Лиззи остановилась.

— Ты ее украл?

— Кого? Мазь? Сама же дала.

— Да нет же. Книгу. Они сказали, что видели, как ты ее украл. Если да, отдавай. Я верну.

— Интересная ты, Лиззи Майер! — просиял и расхохотался Рами. — Зачем мне ее красть?

— А зачем тебе она?

— Зачем людям книги? Читать, — в карих глазах сверкнул задорный огонек. — Или, как и те невежды, думаешь, что такие, как я, недостойны чтения?

— Прости. Не хотела тебя обидеть. Просто нужно было убедиться. Завтра костер у одного из их отцов, и там меня точно спросят.

— Точно! Костер, на котором ведьма загадает желание. Я удивился. Ведьмы же не загадывают желания, а Номи не читают книги.

Лиззи не могла понять, шутит он или нет, но решила отвечать серьезно:

— Не загадывают. Я соврала. Не придумала ничего лучше, чем этим пригрозить, чтобы остановились. Мне пора.

Ведьма пошла в обратную сторону, не дождавшись ответа, но вдруг обернулась. Рами так и стоял, не двинувшись с места.

— Если ты знаком с нашей старшей и моей сестрой, значит, ты из семьи Бо Айсы?

— Знаешь, как зовут нашу Бо, но не знаешь, что мы тоже читаем книги?

— Я серьезно спрашиваю.

— Ладно, я понял, серьезная Лиззи Майер. И да, и нет.

— Я тебя опять не понимаю, — выдохнула Лиззи. — Так да или нет?

— Я родом из северных кланов. Моя Бо — это Бо Рийса, она сестра Бо Айсы. Точнее, она была моей Бо, а потом отдала седую корону своей дочери, моей матери. А мать отдала меня Бо Айсе. Как у вас это называется?

Лиззи призадумалась на минуту.

— Двоюродная бабушка?

— Тебе лучше знать, серьезная Лиззи Майер. Пусть так. А почему ты спрашиваешь?

— Я… я подумала, что, если ты из семьи Бо, разве не значит, что ваши придут мстить? Нам ждать нашествия собак и волков?

— Не придут. Не переживай. За таких, как я, не мстят.

— Хорошо. Тогда на этом все.

Лиззи шагала по сугробам окраинных улиц и не могла отделаться от мысли, что как-то не очень вежливо попрощалась. Но когда обернулась, Рами уже нигде не было видно. И всю дорогу до дома в голове вертелось его «за таких, как я, не мстят».

«Вот же дурочка! Нужно было расспросить или лучше вообще не стоило ничего спрашивать, зачем сейчас-то голову себе забивать», — поворчала на себя уставшая ведьма, с трудом отворяя засыпанную снегом калитку.

Их с Мари и отцом дом находился на самом краю деревни, на отшибе, недалеко от того выхода в лес, куда Лиззи проводила Рами из Оборотных. Свет в доме горел, но, судя по тому, как легонько тряслись сосны за домом, Мари решила устроить себе ночную тренировку. «Вот же неугомонная», — подумала Лиззи. Собрав раскиданные по дому вещи и приготовив поздний ужин, переоделась в домашнюю сорочку и наконец уселась за стол.

Она чувствовала, что очень проголодалась, но еда словно не лезла в горло. Ковыряя вилкой остывающее рагу, ведьма, не хотевшая быть ведьмой, прокручивала в голове фразы и ситуации, в которых можно было бы сообщить Люсильде Тарльтон о том, что она уйдёт из шабаша. Но как только она придумала что-то более-менее складное, задняя дверь в доме хлопнула, и на кухню зашла Мари.

— Рагу?

— Оно, ты ела? — спросила Лиззи, не отрывая глаз от тарелки.

— Еще нет, хотела кое-что попробовать и вышла сразу в лес. Сколько у тебя сегодня?

— Все шесть сумела. А ты?

— Восемь своих и два взяла, которые Люсильда не успевала.

— Завтра канун, мы все успеваем? Люсильда вернулась от Номи?

— А мне откуда знать, вернулась, наверное. Успеем. Не так много на завтра осталось.

Мари села за стол и с аппетитом принялась за рагу, а Лиззи так и ковырялась в тарелке. Она думала о том, как сказать тетушке и стоит ли сообщать в канун или, может, потерпеть до летних праздников. Но самое ужасное, что, помимо Люсильды, нужно будет рассказать еще и Мари. Лиззи подняла глаза на сестру, которая давно уже смотрела на нее.

— Выкладывай уже, что случилось. Что-то плохо прошло? Я прикрою перед Люсильдой или переделаю, если надо.

— И почему ты думаешь, что я что-то испортила?

— Вид у тебя слишком кислый, а кроме костров, разве чем-то еще занималась?

— А если занималась?!

— И чем же? Заклинания тренировала? Никогда не поверю.

— Ты серьезно? Неужели нет ни одной идеи? А если я познакомилась с кем-то или куда-то сходила, что-то прочитала или что, вся жизнь должна сводиться к делам шабаша?

— И что же из этого?

— Ничего.

— Лиззи, серьезно, в чем дело? Еще гадать сидеть, расскажи уже, да и все.

— Просто устала.

— Все устают, это причина? Ты же понимаешь, что у тебя обязанностей меньше, чем даже у самых младших в шабаше! Устала она. Мы с Люсильдой и так делим твои костры между собой, после того как поделили на всех. Все трудятся, многие еще другие наши дела успевают делать, а она устала. В чем дело?

Лиззи так раздражал этот ее тон. А самое ужасное, что спорить с ней было бесполезно, в голове Мари — Мари всегда права, и, что ей ни скажи, она переиначит.

— Я уже тебе сказала.

— Ох, боги, за что мне такое! Давай, завтра я могу два, может, даже три костра у тебя забрать. Только не сиди с таким лицом.

— Нет, Мари. Ты не поняла меня.

Лиззи на секунду замялась от того, насколько серьезным и холодным получился ее голос. Но остановиться уже не смогла:

— Я устала не потому, что сегодня было много костров. Я устала потому, что они были. Устала от того, что вы с Люсильдой изводите меня с заклинаниями, которые у меня не