Время пепла - Дэниел Абрахам Страница 3

бы громче звучала. Злость его не утихла, но затаилась. А улыбка сделалась широкой, невинной и куда более пьяной, чем была на самом деле. Алис носила просторную блузу и юбку с разрезами, по-праздничному нарядную, а заодно дающую свободу ногам. Пробираясь в толпе перед Оррелом, она оборачивалась после каждого десятка шагов – следила, не выбрал ли он в ощип новую пташку.

Следующей целью стала ханчийка, чуть старше Алис. Румяные щечки наглядно показывали, сколько она поглотила вина. Девушка вертелась в кругу с полудюжиной подружек, что, напевая, выплетали ногами кружева танца. На ней красовалось кожаное с серебром обручье, с аметистом в ноготь Алис посередке. Дочурка денежных родителей, предположила Алис, – не знатная, но вполне обеспеченная, чтобы беззаботно плясать на гулянье. Оррел объявил выход и приступил к действию, не дав Алис времени на отказ. Начался их собственный танец, невидимый ни для кого.

Тонкость состояла в том, чтобы щипач и блоха как бы стихийно оказались прижатыми к цели толпой, при этом в один и тот же момент. Если двигаться слишком направленно или ретиво, кто-нибудь это заметит, а по улицам ходит стража.

Алис пробиралась сквозь толкотню, скользя и сияя улыбкой, будто в самый счастливый день своей жизни. В общем-то, не притворно. Эту часть дела она обожала. Оррел крутился, кружил, откатываясь, казалось, прочь, пока не столкнулся с кучкой молодых людей на пути. Рассеянно извинившись, он повернул обратно к девушке. Тоненький ножик с односторонней заточкой он прикрывал одним пальцем. Алис не замечала и отблеска.

Задачей блохи было отвлечь, щипача – забрать, а отходного – исчезнуть. Алис потянулась и резко похлопала девушку по правой груди. Неожиданное, непрошеное прикосновение проняло куда сильнее легкого тычка в руку, когда Оррел полоснул по завязкам браслета. Губы девушки стянуло в оскорбленном недоумении. Срезанную полоску обручья Оррел сунул неприметной тени, которой была Сэммиш.

Смена владельца прошла шустро и гладко и, что важнее всего, без единого взгляда подельников друг на друга. Алис продолжала двигаться прежним путем, Оррел – в свою сторону, а Сэммиш, пригнув голову, будто куда-то опаздывала, в третью. Все заняло меньше одного удара сердца. Работали они мастерски.

Если девушка поднимет тревогу, Оррел скинет заточку и изобразит непонимание. Пропавшего обручья у него нет. Алис ничего такого не сделала – просто вела себя слишком развязно, поддавшись духу празднества. Сэммиш уже затерялась в толпе. Вот она, красота умелой тычки.

По окончании наступал момент, когда жертвы осознавали, что лишились чего-то ценного. Они хватались за карманы, пытаясь нащупать только что лежавшие на месте деньги; пялились на мостовую – вдруг кошелек всего лишь выпал; уповали на то, что потерянное еще можно вернуть. Иногда их лица заливала ярость. Иногда кривило неверие. Изредка кто-то ударялся в смех. Но все их действия были искренними, от души, и именно эта искренность завораживала Алис.

Она оглянулась, надеясь не пропустить тот самый момент, но девушка так и стояла в толпе, не отнимая от груди руку. Алис хотелось, чтобы ханчийка осознала пропажу, однако та, тупо похлопав глазами, опять повернулась к своим подругам. Алис кольнуло досадой. Оголенное предплечье проскочило мимо внимания. Деваха небось не один час ничего не поймет.

Раздались выкрики стражников – не спутать, как лай злющих псов, – и в мимолетной панике Алис показалось, что их все-таки кто-то заметил. Попались. Но вооруженные, что пробивались сквозь толчею, носили красные плащи, а не городские синие с белым. Их бляхи на перевязях были серебряными и золотыми, а не из бронзы. Дворцовая стража расчищала путь среди толпы.

По которому ехал верхом новый князь.

Здесь был сам Бирн а Саль.

Осай а Саль – его дядя – княжил на протяжении всей жизни Алис, однако прошлое унесло его, как река палый лист. Нынешний князь не был юным, но не был и стар. Несколько десятилетий под его началом было вполне терпимо без особой натяжки. Если Бирн а Саль окажется мудр и удачлив, то запросто проправит весь отпущенный Алис срок.

Конь, что шествовал под князем, был бледен и горделив. В его гриву и хвост вплели золото с серебром, а попона сверкала, как речная гладь. Лицо у князя Бирна а Саля было квадратное, с прямым носом, напрочь не похожим на дядин. Темные волосы немного топорщились над челом, а подстриженной бороды слегка коснулись седины. Он был таким открытым и с такой готовностью улыбался, что сошел бы за человека куда моложе. Напор прихлынувшей толпы вытолкал Алис к дворцовой страже. Вокруг пусть не бушевал, но бурлил хаос теснящихся тел, и по-над ним величаво проплывал Бирн а Саль.

Позади правителя ехал еще один мужчина. Примерно того же возраста, с пепельно-каштановыми прямыми волосами. Алис не особо интересовала ханчийская знать, но было в нем что-то знакомое. Пусть не в чертах, но в выражении лица и манере себя подавать.

Она повернулась к немолодой женщине, которую напор зрителей выбросил рядом, – в льняном платье служанки из богатых районов Речного Порта.

– Кто это? – показала она, перекрикивая гомон давки.

– Молодой Карсен? Будь спокойна, к весне он будет вертеть половиной города. Этому-то бог улыбнулся.

Алис вылупилась на всадника, пытаясь лучше рассмотреть человека, которому улыбнулся бог. Пока эту мысль никак не удавалось сопоставить с увиденным. Их взгляды встретились. Пробежала дрожь, со странным ощущением, будто ее разоблачили.

Карсен кивнул ей, словно тоже узнал, а может, лишь потому, что пересекся глазами, из вежливости. Князь и его приближенный уже удалялись в сопровождении свиты – мужчин, женщин, конных и пеших, а Алис провожала их с замершим сердцем. И уверяла себя, что разнервничалась лишь потому, что обычно при тычке попасться на глаза означало беду. А в княжеском спутнике ничего зловещего не было.

Последними прошагали красные плащи, срываясь на бег к голове кортежа, чтобы расчистить путь на следующей улице, – двигались они четко и слаженно, как пристало лучшим ворам Долгогорья.

– Ты все? – Сэммиш подобралась незаметно и, стоя рядом, изучала ее тусклым, податливым взором.

– Вот еще! Тебя жду, – сказала Алис. – Где Оррел?

– На юге, – сказала Сэммиш, и обе двинулись туда, юркая в толпе, как рыбы, плывущие сквозь водяные заросли. – Сказал пробираться к Притечью, до театра. Университетские хлыщи наклюкаются и будут веселиться.

– У них денег меньше, чем у нас.

– Передаю его слова.

– Ну, хорошо. – Она сегодня и так уже перечила Оррелу. Пожалуй, надо быть благодарной за то, что он вообще не бросил тычку.

– Почему отказалась? – спросила Сэммиш, привлекая Алис поближе к себе.

– Отказалась от чего?

– От той девчонки с ожерельем,