Санкт-Петроград - Евгения Духовникова Страница 30

— Это задаток. Раздобудешь ценные сведения — получишь вдвое больше.

Остап Бендер расплылся в понимающей улыбке. Полушутя — полусерьёзно отдал Тео честь, отвесил Рите галантный поклон и моментально испарился.

— Зря ты дал ему денег, — Рита неодобрительно покачала головой. — Он же махровый жулик. Промотает твой задаток и ничего не найдёт. А потом скажет, как в пошленьком анекдоте: "Извините, не получилось, ставьте четыре". И вообще, почём знать, может, это именно он и украл Чашу! Вполне в его духе, между прочим.

— Во-первых, к похищению Чаши мой друг непричастен, — возразил Тео. — Не его стиль. К тому же, мне доподлинно известно, что в ночь преступления он проматывал в "Хромом рыжем коте" свой случайный выигрыш в казино.

— Сомнительное алиби, — не согласилась Рита. — Твой "друг" может, и не приближался к ратуше. Отправил на дело шестёрок, а сам — отправился в бар, чтобы отсидеться в сторонке и обеспечить себе железобетонное алиби.

— Рита, да Остапу это просто не нужно! — воскликнул Тео, теряя терпение. — У него нет мотивов. И средств для найма подельников, кстати, тоже.

Рита язвительно усмехнулась.

— Что, даже в сказочном параллельном мире не прожить без твёрдой валюты? И над вами, оказывается, властвуют законы макроэкономики?

— Представь себе, да!

Девушка неохотно замолчала, задумавшись. Может, Тео прав и великий комбинатор действительно не при делах? Короткая сцена на мосту заставила её взглянуть на ситуацию под другим углом. Судя по всему, Тео в самом деле готов на очень и очень многое ради этой Чаши.

— И сколько ты ему заплатил?

Тео не глядя сунул руку во внутренний карман и извлёк слегка мятую купюру с красивыми сине-фиолетовыми узорами по краям, обрамлявшими до боли знакомый силуэт: разведённый мост с контуром Петропавловки между вставшими на дыбы пролётами. На купюре значилось "пять тысяч" — цифрами и прописью. А ниже красивым курсивом шло: "Подделка государственных ассигнаций преследуется именем фортучента".

— Десять раз по столько.

Рите было любопытно, много это или баснословно много, но уточнять она не решилась, не желая так нарочито демонстрировать своё невежество. Тем временем Тео великодушно протянул ей купюру.

— Держи. Вдруг пригодится.

Рита мотнула головой.

— Нет, спасибо.

— Бери, бери, не робей, — подбодрил её Тео. — Лишним не будет. Это не взаймы. Считай, что это... гм... командировочные расходы.

— Какие расходы?

— Ну, ты же будешь помогать мне в поисках Чаши. Мало ли...

— Взятку кому-нибудь дать? — деловито осведомилась Рита, неумело пытаясь скрыть смущение за напускным ехидством. — Или откупиться от кого?

— Или, например, оплатить проезд в омнибусе, — подсказал Тео. — Но твои варианты мне больше нравятся. Сразу чувствуется деловой подход.

— С кем поведёшься...

Остаток моста они прошли молча. Риту подмывало расспросить у её нового знакомого о его роде занятий, да и вообще о нём самом, но она не знала, как подойти к такому разговору с должной долей такта. Похоже, Тео — явно не бедный студент, хотя его более чем скромное обиталище произвело на неё прямо противоположное впечатление.

Кто же он тогда?..

Современный "Остап Бендер"?

Везучий картёжник?

Контрабандист, живущий за счёт протаскивания товаров в обход таможен, в отличие от законопослушных курьеров?

А может, просто богатый наследник, эксцентричный денди, которому глубоко начихать на собственное жилье? Наверняка живёт один (судя по количеству спальных мест), явно не домосед (судя по отсутствию еды и общей аскетичной неблагоустроенности), явно холостой (как ни скрывай, а женская рука в доме сразу чувствуется).

Рита почти уже набралась смелости, чтобы завести беседу на волнующую её тему, но Тео внезапно остановился.

— Возьми меня за руку и держись крепче.

Она поспешно вцепилась в его рукав.

Уверенный, до автоматизма отработанный жест, шаг в темноту, — и на Риту нахлынул шум родного города.

Они оказались на малолюдной в столь поздний час Перинной линии, в двух шагах от "Гостинки". Тут же ожил мобильный телефон, поймав долгожданную сеть, и одним махом предъявил ей семнадцать пропущенных и примерно столько же непрочитанных сообщений.

— Почти полночь, — Тео кивнул на башню городской думы. Часы показывали без пяти двенадцать. — Но метро, если я не ошибаюсь, ещё работает.

— Работает, — подтвердила Рита, щурясь на подсвеченный циферблат башни. В человеческом мире её близорукость сразу же дала о себе знать.

— Чуть не забыл, — спохватился Тео. В руках его что-то блеснуло. — На, примерь.

Рита с опаской надела предложенные ей очки в тонкой чёрной оправе. По диоптриям очки подходили идеально.

— Спасибо.

— В этих очках тебе будет видно сущностей из инфрамира, — объяснил Тео. — Пока проблема с Чашей не решена, настоятельно советую носить только их... Ну-ка, посмотри на меня.

Оторвавшись от своего отражения в витрине Гостиного двора, Рита обернулась и сдавленно охнула: вокруг фигуры Тео жутковатой пародией на ауру змеилось пурпурно-алое пламя. Сняла очки, поморгала — всё как обычно, без фееричных "спецэффектов".

— В этих очках видно истинную суть вещей, — сказал Тео. — Благодаря им ты не сможешь обмануться. Энергетически сильные сущности способны маскировать свою внешность, надевая личину и становясь неотличимыми от людей. А некоторые же и сами выглядят как люди — поскольку, по большому счету, человеческими душами и являются. Как я. Но очки не провести: они показывают не оболочку, а суть.

Рита вспомнила Сфинкса и обещанный ему билет на концерт. Так вот оно в чём дело...

— Поди, бешено дорогой и крайне редкий артефакт, — со вздохом предположила она, рассматривая оправу.

— Нет, что ты, — рассмеялся Тео. — В любой оптике навалом... Я имею в виду, у нас. У вас — наверное, да, редкость... Ну так и курьером далеко не каждый способен стать. Во все времена в мире будет что-то, недоступное большинству. В любом мире, заметь.

Башенные часы начали бить двенадцать, заставляя припозднившихся полуночников вздрогнуть и ускорить шаг. Рита вздрогнула.

— Беги, — Тео благодушно взмахнул рукой на прощание. — Не то опоздаешь.

Домой Рита вернулась во втором часу ночи — до своей "Чёрной Речки" она доехала в два счёта, а потом долго кружила по скверику у дома, не решаясь