Не время для любви - Кларисса Рис Страница 32

— Правильно мыслишь, — кивнул блондин. — ему бы не предъявили обвинений. Пожалели бы несчастного, максимум спровадили бы к психотерапевту. Ведь о его сдвиге и так всем известно. А тут еще и громкий статус его детей. Ну, попутал мужик немного отделы, с кем не бывает на старости лет, еще и с поломанной психикой.

— Чем больше я слушаю, — тихо отозвалась я, — тем сильнее понимаю, что из каждой дырки торчат уши Камелд. Куда ни плюнь, везде отметилась семейка чертовых предателей!

— А теперь представь, что будет, если всплывет факт, что мы в три сорок утра сидим у меня в комнате, нагло пьем, и самый одетый из нас Ланвельд? — заржал блондин. — Вашу парочку со света сживут. А мне придется завалить министерских сверхурочной работой на пару месяцев, чтобы те и головы поднять не смели.

— Инетер! — взвизгнула я. — Ты гений!

— Не понял, — посмотрел он на меня как на полную дуру.

— Мы разыграем для них спектакль! — хлопнула я в ладоши. — План поймать уродов на живца перестает быть бредом фантазии. Ты, Тонсли, пишешь своей рыжей дуре, что не вернешься к ней и нагулянным детям, а все бумаги передашь с адвокатом. Ты, Стиверс, официально объявляешь, что твоя любимая девушка от тебя беременна и ты через полтора года, как и положено по законам министерства, разводишься с женой и планируешь счастливо жить с той, кто подарит тебе законного ребенка. Ну, а я пишу разгромный донос о том, что все улики сфабрикованы и сделано это так, чтобы одного из влиятельнейших герцогов страны заподозрили в связях порочащего характера. Все в совокупности, выпущенное в один день, взорвет умы простых жителей и прикует их внимание к нашим персонам, сделав любую попытку убрать нас по-тихому невозможной! Хорошо я придумала?

Глава 10

Парни сидели и смотрели на меня так, словно я только что сморозила самую величайшую чушь на свете. Хотя это было недалеко от истины. Никто сроду не поверит, что после стольких лет полного дурдома наша троица смогла бы мирно сосуществовать в одной комнате. Это было из области необъяснимого и фантастического. Но другого выбора у нас просто не оставалось. Приходилось как-то выкручиваться, понимая, что лучше отделаться малой кровью, чем потерянной головой.

— Я понимаю, что звучит это тупо, но ведь идея неплоха, — продолжила уверять я их. — Никто никогда не подумает о том, что мы объединились. Это просто нереально. Проще поверить, что святая дева опять воскресла, чем в то, что наша троица смогла-таки найти общий язык.

— Я не про то, — покачал головой Стиверс. — Ты понимаешь, что, помогая нам с Ланвельдом, фактически подставляешь себя под удар. Тебя не посылала разведка… Ты полевой агент, вмешавшийся в дела другой страны, любое твое действие может иметь последствие.

— Нет, — тряхнула я в ответ белыми кудрями. — Я – Эсбила Авгельд, чертова подружка одного герцога, защитница всех сирых и убогих, эксперт международной лаборатории и самый честный человек на свете, а по совместительству старая любовница не менее влиятельного герцога, чья мать помогла оной обустроиться в мире аристократок.

— Это не отменит того факта, что ты сама по личной инициативе вмешалась в дела другой страны, — продолжил настаивать Инетер. — У нас всех свои договоренности, а ты их нарушила.

— Да, — тут я уже спорить не могла, — но и доказательств того, что я действовала по личной инициативе нет. У меня все еще остались воспоминания о приказе начать расследование этого дела. В крайнем случае позволю залезть себе в голову.

— Их не примут, — с тяжелым вздохом сказал блондин. — Тебя же учили подделывать не только воспоминания, но даже отпечатки тех в сознании. Для экспертов не будет иметь никакого значения, что там у тебя в голове.

— Вот ведь черт! — тихо выругалась я сквозь плотно сжатые зубы.

— Ты не подумала о таком? — вздернул бровь Инетер. — Мы все не могли и помыслить о том, что однажды вот так соберемся и будем пытаться понять, в какую сторону уносить ноги, чтобы сохранить свои головы на плечах.

— Подождите, вы оба неправы, — неожиданно рявкнул на нас Ланвельд. — Они этого не могли знать, поскольку были уверены, что мы друг друга поубиваем. Ты должен был подставить меня, Эсбила добить, а я обвинить вас в сговоре. Вот чего они добивались!

— Объясни, — выпалили мы одновременно.

— Подумайте сами, — медленно сказал он. — Ты бегала от меня, думая, что я конченный дурак, способный причинить тебе вред. Стиверс же, ну это Стиверс. Никому бы и в голову не пришло, что ты с ним в академии трахалась. Черт, это звучит тупо! И последнее, я слишком сильно хочу стать министром, чтобы так просто позволить вам убирать меня с шахматного поля. Все это сложите в кучу и поймите, что мы не поддерживать должны, а рвать друг друга на куски в странном желании не дать другому опорочить свое честное имя.

— Но это легко проверить, — не согласился Инетер, — Камелд все еще в академии и может передавать сведения.

— Вот только она видела что? — вскинул бровь Тонсли.

— Что я набросилась на нее с кулаками, — загнула я первый палец, — и что вы наорали друг на друга. Поток грязи и обвинений во всех смертных грехах. Да и я не льнула к вам, а пыталась придушить эту дуру. Она не видела всего остального. И уж тем более, на преподавательском этаже мы вообще первый раз пересеклись. Обычно все разговоры проходили в кабинете ректора, ну, если не считать тот самый первый. Получается, она сама себя обманула, а теперь пытается как-то проанализировать события.

— А если на фоне этого завтра, точнее уже утром, ты появишься на завтраке с засосами по всей шее, у нее от любопытства взорвется мозг, — кивнул Ланвельд. — Она не поверит, что ты легко переспала с кем-то неизвестным. Как я и сказал, свободных преподавателей в академии нет, все женатые.

— И у нее останется лишь два возможных варианта, с которыми я контактировала за все время пребывания в этих стенах, — поняла я ход его мыслей. — И вопрос, с кем из вас я переспала,