Тень-на-свету - Анна Сергеевна Платунова Страница 33

– Нет! – закричала за спиной Алена. – Нет, ты обещала помочь! Отпусти его!

– Я отпущу тебя. Избавлю от его власти. Уходи. Ты свободна.

Алена ничего не ответила. Вот так… А на что он, собственно, надеялся? Баньши – не человек… Уходи, маленькая тварюшка… Уходи и постарайся остаться в живых…

Когда пластиковый браслет, стягивающий запястья, лопнул, Геор не сразу понял, что произошло. И тут в руку ткнулась рукоять кинжала. Алена с искаженным от боли лицом упала рядом на колени: она схватилась за серебро и, конечно, обожглась, кожа на ладони покрылась язвами.

Кинжал! У него теперь есть кинжал, и руки свободны!

– Отойди! – рявкнул он на Алену.

Перерезать путы на лодыжках было делом одной секунды. Охотник поднялся во весь свой немаленький рост и сразу стал на голову выше полевки. Геор ожидал, что нечисть постарается спрятаться, нырнет в нору, тем более что она стояла в центре лежки, тогда он снова запрет ее, как и хотел сделать с самого начала. Но полевка повела себя иначе, видно решила, что терять ей нечего.

Она как-то изломалась, лицо посерело, теряя привлекательные черты, зубы заострились, а пальцы удлинились, стали когтями. Платье – синие цветы на желтом фоне – разлезлось, превращаясь в пятнистую шкуру, волосы повисли патлами. Метаморфоза произошла в мгновение ока, и полевка тут же кинулась на охотника, впиваясь в незащищенное тело когтями и зубами, брызги крови оросили зеленые побеги ржи.

Только в фантастических фильмах схватка между героем и чудовищем могла длиться долгие минуты. Каждый опытный охотник знает, что на самом деле все решают первые секунды. Натренированное тело действовало на рефлексах.

Она повисла на нем, вцепившись зубами в плечо, и била ногами, драла когтями, как разъяренная кошка, и так же выла. Не обращая внимания на боль, Геор схватил тварь за горло, отдирая от себя, отводя на расстояние вытянутой руки, бросил со всего маха о землю, стараясь выкинуть за пределы лежки.

Боковым зрением увидел Алену: она не сводила с него огромных серых глаз и медленно, шаг за шагом, отступала. Но это потом. Это подождет.

Геор прижал полевку своим весом, надавил острием кинжала на горло, а она распласталась под ним, вернув себе девичий облик. Прекрасное лицо исказилось от страха.

– Пощады… – прохрипела она. – Милосердия… Можно ли винить ураган, что он забирает жизни? Можно ли проклинать воду, что она жестока? Твоей власти нет над стихией… И я как стихия… Ветер, вода, земля… Без нас этот мир…

Геор не дал ей договорить.

Подождал, пока тело перестанет биться в конвульсиях, тяжело поднялся, оттер кинжал от следов черной крови пучком травы. Заметил баньши, которая смотрела на его руки, зажимая рот обеими ладонями.

– Алена?

Она помотала головой, точно пыталась стряхнуть наваждение.

– Аленушка?

Она развернулась и побежала по полю прочь. Геор догнал ее почти сразу, упал вместе с ней в мягкие всходы. Алена вырывалась, била по груди маленькими кулачками, попадая по свежим царапинам, заставляя Геора шипеть сквозь зубы от боли, а потом обмякла в его объятиях.

– Все хорошо, хорошо… Все… Уже все… Не бойся… Я убил нечисть…

– Я тоже… – всхлипнула Алена. – Ведь и я…

У Геора волосы зашевелились на голове: она права. Но все-таки это совсем другое.

– Ты не нечисть, – горячо прошептал он. – Нет, ты не нечисть. Ты живая. Алена. Аленушка…

Геор прижался горячими губами к ее прохладному гладкому лбу. Аленка затихла, только дрожала и тихонько вздыхала.

Глава 26

– Надо уходить, – сказал Геор, когда баньши немного успокоилась. – Сможешь перевязать мне плечо?

Царапины, оставленные когтями, тоже кровоточили, но это – ерунда, куда сильнее беспокоила рана на плече. Острые зубы полевки вырвали кусок плоти, кровь текла не переставая, и уже немного лихорадило. Одно хорошо: полевка не ядовита, а значит, антидот не понадобится. В любом случае мешочек с зельями остался в деревне, как и рюкзак с одеждой. Возвращаться нельзя: если жители изначально и были зачарованы нечистью, те времена давно прошли. Сейчас они действовали по доброй воле, поставив собственную выгоду выше человеческой жизни. Но это уже дело мастеров-аналитиков, пусть решают, как поступить с жителями деревни, какие заклятия к ним применять, а Геор свою работу выполнил.

Он рвал рубашку на лоскуты, а Алена, хмурясь, перебинтовывала рану. Хмурилась от того, что кровь проступала сквозь новые и новые слои ткани.

– Больно?

– Ничего.

«Кровью не истеку, и ладно», – мысленно добавил он. Задерживаться нельзя: жители могут вернуться. Придется пешком идти в сторону ближайшей станции и уже там попытаться утром сесть на электричку. Геор мрачно хмыкнул, когда представил, в каком виде они ввалятся в вагон – полуголый мужик с пропитанной кровью повязкой и растрепанная девица. Как бы полицию не вызвали… Хотя, возможно, это лучший вариант.

Через лесок срезали дорогу к железнодорожным путям и пошли вдоль них, стараясь держаться вблизи деревьев. Рана на плече пульсировала, но в целом Геор чувствовал себя сносно: трансмутация, превратившая его в охотника, помогала и здесь. Другой бы на его месте давно свалился от болевого шока и потери крови. Алена, шедшая впереди, переживала, беспокойно оглядывалась, предупреждала о ямах и кочках: она в темноте видела гораздо лучше охотника.

Под утро пошел дождь. Когда первые прохладные капли коснулись кожи Геора, он почувствовал облегчение. Дождь бодрил и придавал сил, но потом вдруг усилился, превратился в настоящий ливень, и даже кроны деревьев не могли удержать потоков воды. Поднялся неистовый ветер, стволы скрипели и стонали, совсем как живые, листья, оторвавшись от ветвей, сыпались на головы вперемешку с кусочками коры. Нужно было где-то укрыться. Алена первая увидела небольшой сарайчик у путей, сколоченный из грубых досок, – довольное шаткое сооружение, но выбирать не приходилось. Дверь оказалась закрыта на висячий замок, но Геор просто вышиб ее вместе с петлями – трухлявое дерево поддалось с одного удара.

Неизвестно, кто и зачем поставил здесь лачугу. Может быть, смотрители или охотники. Внутри обнаружился стол, лавки, на полу валялись тюфяки, укрытые грубыми, зато сухими одеялами. Несколько дней стояла теплая погода, и они не успели напитаться сыростью.

Геор накинул на плечи Алены одеяло, в другое укутался сам. Обнял девчонку за худенькие плечики, притянул к себе.

– Устала?

Всю дорогу Аленка была молчалива,