Неудобный наследник - Владислав Добрый Страница 37

ответил я. Взял бокал, подождал пока Ректор, явно расстроенный, что наговорил лишнего, выудит каменюку из своего бокала и посмотрит сквозь кристалл на солнце. Видимо, кусок минерала должен потемнеть, если в вине яд. И только после этого Ректор схватился за бокал. Я осторожно поднял свой и тихо сказал: — Однажды Боркум ответит за все сполна. И, в том числе, и за обиды вашему Университету.

Я стукнул своим бокалом о бокал Ректора. Осторожно отпил из своего и тут же запил водой. Ректор же хлобыснул вина как следует. И тут же зачмокал с восторгом. Как будто любитель хурмы, откусивший сразу половину.

— Какое прекрасное вино! — восторженно прочавкал Ректор.

На ристалище Фредерик перешел в наступление. Осторожные, но быстрые и сильные удары заставили Боркума уйти в глухую оборону. После нескольких ударов в голову, которые Боркум отбил, Фредерик провернул тот же трюк с ударом в ноги — сделав ложный замах, явно целя в голову, он в последний момент увел оружие вниз и ударил Боркума в ноги. Попал. Боркум заорал, отпустил правой рукой рукоять своего топора и выбросил сторону Фредерика раскрытой ладонью. В воздухе появились уже знакомые мне сосульки и полетели в наемника. Но это произошло не мгновенно — Фредерик легко, как будто танцуя, отшагнул в сторону и совсем неизящно, как веслом, ударил Боркума в голову своей сковородой. Глухой шлем не позволил Боркуму разглядеть удар и среагировать, так что удар у Фредерика вышел прямо отличный. Раздался громкий, сухой треск. Во мне вспыхнула надежда, что то сломалась шея Боркума, но увы — это треснуло древко у сковороды моего наемника. Впрочем, Фредерик не растерялся. Он отбросил в сторону кусок деревяшки, которая осталась у него в руках, и налетел на ошеломленного противника.

Боркум растерянно вертел башкой в шлеме, который теперь украсился вмятиной. Это явно нокдаун. И прежде чем Боркум пришел в себя, на него навалился Фредерик, вырвал из его рук топор, и неожиданно отвесил могучего пинка в грудь.

Боркум красиво отлетел назад и упал на спину. Он снова попытался что-то наколдовать — я уже научился замечать характерное свечение и помутнение реальности вокруг его рук — но не успел. Практически в ту же секунду, как Боркум оказался на земле, ему в шлем прилетел его же топор.

Фредерик опять ударил “по-деревенски” — с замахом от жопы. Но быстро и сильно. Так мог бы бить человек, который забивал стальные костыли на железнодорожных путях. Годами. Скупо, сильно и эффективно. Удар пришелся поперек шлема. И топор, несмотря на кожаный чехол, с металлическим лязгом врубился в шлем. Брызнула кровь. Толпа затихла. Я вскочил с места. К противникам уже бросились “помощники” — но Фредерик уже и сам отошел в сторону, выпустив из рук топор.

Который так и остался торчать в шлеме.

Боркум забился в пыли, перевернулся, встал на карачки, одной рукой пытаясь выдрать из шлема топор и мерзко завыл. С надрывом и рыданиями, переходящими в визг. Прямо как тогда, у ворот. Топор надежно застрял в его шлеме, и помощникам пришлось потрудиться, чтобы его выдрать.

— Я уж и не надеялся, что будет что-то интересное, — прокомментировал всё происходящее Ректор.

— Я же вам обещал, — не растерялся я. — Но это только начало.

Я подозвал распорядителя. Он был членом городского совета, старейшиной одной из гильдий, уважаемым горожанином и все такое прочее. Но распорядитель не владел магией. Был простолюдином, и Магн даже не помнил его имени. И сейчас тот человек допустил чудовищную ошибку — допустил на турнир опасное оружие, из-за которого пострадал аристократ. Это могло обернуться для него и его семьи очень серьезными неприятностями. Смертельно серьезными. Поэтому он бледен и его руки дрожали.

— Найдите, кто проверял топор Боркума, всыпьте ему пять палок по пяткам. И на неделю лишите сладкого, — сказал я распорядителю. Присмотрелся к его глазам. Мужичок был в ужасе, и все пытался что-то сказать. Я заставил его повторить свое приказание, а сам собрался было спуститься вниз. Но меня схватил за локоть Ректор.

— Постойте, — он воровато оглянулся и дернул меня вниз. И шепнул, когда я наклонился поближе. — Проверьте у Боркума наручи. Ставлю два чента против двадцати дукатов, это артефакт.

Я двинулся вниз. Ну конечно же, артефакт. Боркум мог замораживать воду, и даже один раз заморозил розу — но вот льдоделательной машиной, как сегодня, он никогда не был. И вряд ли он смог бы долго скрывать такие свои таланты — желание повыделываться бы пересилило. Собственно, как он не удержался, и начал использовать свои фокусы на турнире сразу. Сомневаюсь, что у него случился скачкообразный прогресс в магии за пару недель. Объяснение одно — артефакт. Волшебная вещь, обладающая магическими свойствами. У нашей семье тоже было несколько таких. Но даже Магн не знал точно, сколько их, и какие именно свойства они имеют. Артефакты — самая надежно охраняемая тайна любой семьи. И часто, именно они лежат в основании могущества любой семьи. Откуда мог взяться артефакт у Боркума?! Вагину матери земли мне на ноги, Магн, почему ты опять ничего не знаешь?

Когда я появился на ристалище, Боркуму уже выдрали из шлема топор, сняли сам искореженный шлем и оказывали первую помощь лекари. А именно — один вцепился в рожу Боркума скрюченными пальцами, пока второй водил над ним ладонями. Едва заметное золотое свечение от его рук — и поток крови пошел на убыль. Морду Боркуму хорошо разворотило — удар пришелся, насколько я могу судить, в район переносицы. Я свою помощь в лечении предлагать не торопился.

Один из “помощников” протянул мне топор Боркума, растерянно сказав:

— Как будто швы подгнили…

Я машинально схватил топор. Защитный кожаный чехол, призванный беречь лезвие от непогоды и, конкретно в данный момент гарантированно не дать топору вонзиться в чужую плоть, и в самом деле разошелся по швам. От первого же удара? Я не кожевенник и понятия не имел, что могло послужить этому причиной. Но я немного разбирался в Боркуме. Поэтому готов был поставить сотню дукатов, что так и было задумано изначально.

— Победитель! — зло заорал я, показывая на Фредерика. — Получает доспехи проигравшего!

Формально, это было правило турнира. Но уже давно участники, “джентельменски” забывали о нем. Однако я, как хозяин турнира, мог об этом и напомнить. По традиции, “вспоминали” об этом, когда кого-то ловили на мухлеже.

Забавно, но наказать мухлежника можно было, только сначала победив. Не самый удобный способ восстановить справедливость, как по мне. Опять рыцарские заморочки. Но сейчас как раз