О носах и замка́х - Владимир Торин Страница 4

- Конечно, дядюшка,- сказал Джаспер,- я помогу тебе.

В предвкушении он взял «Тетрадь для вскрытий», карандаш и приготовился записывать…

Вскрытие доктор Доу проводил по принципу самой обычной аутопсии: сперва разрезал грудную и брюшную полости, после чего принялся изымать из маленького мертвеца крошечные, будто бы игрушечные, внутренности. Каждый орган он тщательно осматривал, взвешивал на небольших весах, а Джаспер тем временем под монотонную дядюшкину диктовку заносил в тетрадь их подробное описание:

- Печень – пять дюймов в длину. Вес… две целых четыре десятых унции. Судя по надрезу, она совершенно здорова.

- Кажется, он не был завсегдатаем керосинного паба для гремлинов,- усмехнулся Джаспер.

- Ну, не будем делать поспешные выводы,- как всегда, не понял шутку дядюшка.- Сперва изучим содержимое его желудка. Что у нас здесь? Ага… Сердце – весьма похоже на человеческое, только меньше. Сердце также выглядит здоровым. Вес… ноль целых, восемь десятых унции…

И так далее, и тому подобное. Доктор комментировал под хлюпанье капающей ярко-алой крови, а Джаспер записывал своим идеальным почерком в тетрадь и прерывался лишь на то, чтобы обновить карандашный грифель. Вскрытие не пугало мальчика – он присутствовал на многих хирургических операциях еще тогда, когда дядюшка служил заместителем главного хирурга в Больнице Странных Болезней (родители хотели, чтобы он стал доктором). Его больше огорчало то, что они пока не нашли ничего действительно любопытного, непонятного или хотя бы неоднозначного.

Желудок мертвого гремлина удостоился отдельного внимания дядюшки. Он отметил крайне плотные ткани, а еще желудочный сок, обладающий повышенной жгучестью – тот даже прожег перчатку, и доктор едва успел сорвать ее с руки.

Вскрытие было завершено примерно через час. Доктор Доу уселся в кресло и принялся наблюдать за тем, как Джаспер, прикусив язык от сосредоточенности, зашивает гремлина: племянник не мог поверить, что ему доверили такое важное и ответственное дело.

Вид органов, аккуратно распределенных по баночкам с притертыми крышками, действовал на Натаниэля Френсиса Доу успокаивающе. «Всё на своих местах»,- посетила его мысль.

- Никакой патологии я не обнаружил,- сказал он задумчиво.- Разумеется, я имею в виду патологию, присущую человеку, – кто знает, какие у гремлинов могут быть болезни.

- Тогда что же его убило, дядюшка?- спросил мальчик.- Его же что-то убило, так?

- Пятна на коже, синюшность лица, цвет языка, цвет крови… Я склоняюсь к асфиксии.

Джаспер попытался вспомнить, что это значит. Вроде бы, один из дядюшкиных коллег-докторов из Больницы Странных Болезней частенько ворчал, что галстук, который заставляет его носить супруга, вызывает у него эту асфиксию…

Мальчик понял, о чем речь:

- Он задохнулся?- спросил он.

Доктор Доу кивнул.

- Но я склоняюсь к тому, что асфиксия – лишь следствие. Следствие отравления.

- Отравления?! У гремлина?! Но они ведь едят всякую гадость, гуталин, например, пьют чернила…

- Верно, но отравиться можно еще и ядом. Что-то он точно сожрал.- Доктор Доу кивнул на оцинкованный судок, полный битой фарфоровой крошки, извлеченной из желудка гремлина.- Я проведу анализы для подтверждения, но, вероятно, это было смазано гремлинской отравой. Судя по всему, наш пациент решил угоститься куклой, которую сперва разбил.

- Вот и вся тайна,- грустно сказал Джаспер.- Его просто отравили, чтобы не грыз все, что попало.

Мальчик был разочарован. Он так надеялся, что смерть гремлина стала следствием каких-нибудь загадочных причин! Что его либо отравили заговорщики, либо коварная незнакомка заманила его в свои сети и обвела вокруг пальца, а он, поддавшись на ее чары, был слишком неосмотрителен. И вот он лежит на столе, а убийца передал тем, кто станет его искать, через этот крошечный трупик какое-то мрачное послание, и только они, Джаспер и его дядюшка Натаниэль, могут обнаружить и прочесть это послание. Но на деле все оказалось куда как более грустно, обыденно и неинтересно: гремлин-вредитель просто съел отраву и теперь лежал белый и холодный, а на его груди багровел аккуратненько сшитый надрез «Y».

Все это легко читалось на лице племянника, и дядюшка поспешил его утешить в своей неловкой, грубой манере:

- Ну, Джаспер, не огорчайся,- с ноткой своего коронного высокомерия и целой симфонией обычного занудства сказал он.- Должен заметить, не каждый труп таит в себе загадку. Чаще всего люди умирают так же скучно, как и жили. Кругом обитают сотни бессмысленных существ, которые однажды так же бессмысленно поскользнутся, подавятся, задохнутся, утонут, разобьются, угорят от газа, попадут под колеса кэба, в конце концов.

- Да-да,- грустно сказал Джаспер.- Я понимаю. Но как было бы здорово, если бы этот гремлин оказался частью чего-то большего – какого-нибудь заговора в стиле клуба Заговорщиков мистера Блохха.

- Ну, полагаю, мистер Блохх не стал бы размениваться на такие мелочи, как убийство какого-то гремлина.

- Наверное, ты прав, дядюшка,- вынужденно признал Джаспер.- Что с ним будет?

- Я еще не думал. Скорее всего, он отправится в мусорный мешок.

- Нет!- воскликнул мальчик.- Нужно его похоронить!

- Это же просто гремлин,- сказал доктор Доу.

- Как ты не понимаешь! У него же есть глаза… и нос, и все остальное. Он жил какую-то свою жизнь, и он не должен быть выброшен на свалку.

Дядюшка пристально поглядел на Джаспера. Племянник был очень чувствительной натурой, в чем-то даже ранимой. И пусть он обладал необычно развитой для детей своего возраста способностью к логическому мышлению, все же порой он действовал и мыслил сугубо импульсивно, как самый настоящий ребенок. Но сейчас доктор Доу не мог не признать правоту племянника: гремлин – все же не какая-то крыса, как утверждают рекламные объявления ядовитого раствора марки «Мот. Гремлинская смерть», и доктор Доу убедился в этом лично, проведя вскрытие. Внутри тот имел идентичный человеку набор органов, расположенных в тех же самых местах, выполняющих ту же самую функцию. И спорить с тем, что существу на столе весьма подходило прозвище «человечек», было глупо. Поймав себя на сентиментальной нотке, доктор Доу тут же спохватился, отбросил ее, словно фантик от конфеты, и строго поглядел на племянника.

- Джаспер, ты ведь помнишь, что мы говорили о смертельно больных и умирающих пациентах, когда ты приходил в Больницу Странных Болезней?

- Я помню, дядюшка,- угрюмо отвечал племянник.- Мы не должны принимать все близко к сердцу.