Сын вожака стаи - Алисия Небесная Страница 4

Поднял папку с документами, которые она притащила, скользнув взглядом по тексту, сразу нашёл то, что искал. Имя. Сафонов. Улыбка сама собой появилась на губах.

— Значит, теперь ты работаешь на Самерса, — произнёс, словно пробуя его имя на вкус. — Это нужно исправить.

Закрыв папку, бросил на стол. Моя воля уже стала решением. Её будущее больше не будет зависеть от этого слабого, ничего не значащего имени. Теперь её место здесь. Подо мной.

— Теперь ты будешь работать на меня, Амели, — принятое решение.

Её телефон завибрировал. Несколько раз подряд. Резкий звук нарушил тишину номера, привлекая внимание. Посмотрел на экран, который вспыхнул, открывая новое сообщение. Одного взгляда хватило, чтобы ярость поднялась внутри, как пламя.

«Мы тебя с Коди ждём, ты где?»

Коди. Кто такой Коди? Новый претендент? Кто этот, чёрт возьми, ублюдок, который думает, что может претендовать на неё?

Волк внутри взревел, разрывая спокойствие. Гнев был горячим, обжигающим, как раскалённое железо. У неё есть кто-то?

Взгляд метнулся к ней. Она лежала на кровати, её лицо казалось таким безмятежным.

— Коди, значит, — пробормотал, стиснув зубы. Мой голос был низким, наполненным угрозой.

Волк внутри требовал ответа. Требовал действий. Никто не посмеет претендовать на неё. Никто.

Глава 4

Открываю глаза и сразу понимаю, что что-то не так. Незнакомый номер. Просторный, обставленный с явным шиком. Мягкий свет проникает сквозь полупрозрачные шторы, а воздух… воздух насыщен запахом альфы. Его запах. Дэниала. Густой, властный, заполняющий собой всё пространство.

Тело не слушается. Каждое движение даётся с трудом, будто меня привязали к кровати невидимыми нитями. Голова ещё тяжелая, но воспоминания начинают проступать. Его руки, его рычание, его клыки, впивающиеся в мою шею…

Резко вскидываю взгляд и встречаюсь с его глазами. Он сидит напротив, в кресле, нога на ногу, как король на троне. Хищный, спокойный, в его взгляде горит что-то дикое. Его усмешка холодная, как лёд, и от неё внутри всё сжимается.

— Пришла в себя, — бросает, лениво, словно каждое слово — нож, который он вонзает в меня.

— Что ты со мной сделал? — голос звучит хрипло, слабо. Я пытаюсь сесть, но тело предаёт меня. Всё, что я могу — это слегка приподняться на локтях.

— Лишь указал твоей волчице, кто тут хозяин, — отвечает . Тон будто обжигает. Он встаёт, плавно, без лишних движений, направляется ко мне.

Дыхание становится рваным, паника начинает пробиваться сквозь усталость.Пытаюсь отодвинуться, но он уже у кровати. Его пальцы крепко хватают мой подбородок, поднимая голову так, чтобы смотрела прямо в его глаза.

— Ты невоспитанная омега, которой нужно обучение, — произносит низко, почти шёпотом, голос вибрирует в воздухе, угроза.

Дрожу. Не могу удержаться. Его тембр пробирается под кожу, заставляя волчицу внутри замереть. Но моё сознание отчаянно сопротивляется.

— Пусти, — выдыхаю, пытаясь вырваться из его хватки, но это бесполезно. Он лишь усмехается, не отпуская. Его взгляд сверлит меня, тяжёлый, властный. Пальцы скользят по моей шее, останавливаются там, где ещё горит след от его клыков.

— Ты думаешь, можешь сбежать от меня? — голос опускается ещё ниже, превращаясь в шёпот, который звучит громче любого крика.

Снова пытаюсь вырваться, но он двигается быстрее, чем я успеваю понять. Его тело прижимает меня к матрасу, сильное, мощное, будто стена, от которой нет спасения.

— Ты принадлежишь мне, Амели, — рычит, лицо так близко, ощущаю его дыхание на своей коже. — И я не позволю тебе забыть об этом.

Моё тело дрожит, сердце колотится так, будто хочет вырваться из груди. Его вес, его сила — всё это придавливает меня к постели, но больше всего меня пугает, что волчица внутри замирает. Она не борется. Знает, кто здесь главный.

— Пошел прочь, — шепчу, но голос звучит слабо, как будто я уже приняла поражение.

Он медленно наклоняется, его губы почти касаются моего уха.

— Тебе некуда бежать, Амели. Ты можешь сопротивляться, но это ничего не изменит. Я найду тебя. Всегда.

— Ты не имеешь права! — вырывается, голос дрожит, но цепляюсь за последние остатки храбрости.

Дома Коди. Мой малыш, он, наверное, уже потерял меня. Сердце сжимается от страха, и эта мысль даёт мне силы. Непослушными руками пытаюсь оттолкнуть его, собрать себя, сделать хоть что-то.

Ладонь взлетает прежде, чем успеваю подумать. Хлопок звучит оглушительно, пощечина обжигает мою ладонь, но куда сильнее обжигает его взгляд, который сразу вспыхивает яростью.

Дэниал отступает на шаг, глаза его темнеют, зрачки расширяются.

— Вот же сучка, — шипит , голос низкий, сдавленный, почти звериный. Не могу позволить себе остановиться. Страх за Коди и необходимость быть рядом с ним перекрывают всё. Пошатываюсь, встаю с кровати, хватаю вещи с тумбочки, стараясь не упасть.

— Мне нужно идти, отпусти меня, — говорю, дыхание сбивчивое, но слова звучат твёрдо.

Слабость в ногах почти сбивает меня с пути, но его рука опускается на мою, хватая так, что вздрагиваю. Секунда, снова прижимает меня к себе, так близко, что чувствую его горячее дыхание на своей коже.

— Уговор, и я отпущу, — говорит. Усмешка хитрая, хищная.

— Какой уговор? — слова едва выходят, смотрю ему прямо в глаза, хотя внутри всё дрожит.

Склоняется ближе, голос становится тише, будто это не слова, команды, которые он вырывает прямо из воздуха:

— Ты работаешь на меня. И ты моя на неделю. Замерла, слова будто сталь, от которой невозможно уклониться. Каждый инстинкт внутри кричит сопротивляться, но перед глазами только одно — Коди. Мой малыш, который ждёт меня дома. Его улыбка, его руки, которые тянутся ко мне, зовя: “Мама”.

— На неделю? — голос срывается, но стараюсь держать его ровным.

— На неделю, — усмешка становится ещё шире, почти довольной. — Работай на меня, будь рядом. И тогда я подумаю, чтобы тебя отпустить.

Готова ли я? Готова ли рискнуть всем ради того, чтобы быть рядом с сыном? Да. Я сделаю всё, что потребуется.

— Хорошо, — тихо произношу, с трудом выдерживая его взгляд.

— Хорошая девочка, — голос становится опасно мягким, и он наконец отпускает мою руку.

Делаю шаг назад, чувствуя, как его запах всё ещё обволакивает меня, слова звучат в голове, будто клеймо. Теперь мне нужно только одно — выжить в этой неделе. Ради Коди. Ради нас.