Шатер отверженных - Марина Леонидовна Ясинская Страница 45

Кристина взвизгнула, когда кто-то схватил ее за руку.

– Тихо! Это всего лишь я, – услышала она голос Фьора.

Его лица не было видно, так что Кристина не знала, в каком он состоянии и пришел ли в себя после того, как погасил огонь, спасая Те, но голос, во всяком случае, звучал твердо и решительно – и давал силу. За этот голос так и хотелось ухватиться покрепче – и не отпускать.

– Готова к выступлению? – спокойно спросил фаерщик.

– Сейчас? – удивилась Кристина. – Но ничего же не работает! И там совсем темно!

– Именно поэтому наш номер сейчас будет как никогда кстати, – ответил Фьор и потянул Кристину за собой.

Она пошла за ним не раздумывая и чувствуя себя так, словно ее подхватил и куда-то понес мощный поток, и ее главная задача – не мешать, а позволить ему сделать это.

– Стой тут, – шепнул Фьор после того, как они поднялись по какой-то лесенке. Кристина догадалась, что он, должно быть, вывел ее на арену и поставил в центре замершей платформы, которая чуть не стала сегодня роковой для сразу нескольких циркачей «Колизиона». А возможно, и не «чуть не стала», а стала, Кристина же не знала, в каком состоянии находится Риона. Вдруг ее раны смертельны?

– Давайте! – шепотом скомандовал Фьор, и Кристина не поняла, кому он это. Ей? Но что именно ей «давать»? И потом, почему во множественном числе?

И тут раздался мерный бой… Кристина прислушалась… да, наверное, барабанов. Во всяком случае, каких-то ударных инструментов. Никакого мотива, просто неторопливые удары с равными промежутками времени. Они пригладили взъерошившееся в зрительном зале волнение и поглотили как шорохи и шумы публики, так и тихую ругань и суету за кулисами.

Вскоре мерный бой чуть изменился: одни звуки стали короче, другие – длиннее, одни – глуше, другие – ярче. Затем в примитивный ритм добавился звук еще одного барабана, вероятно, более маленького и звонкого, потому что его тональность была совершенно иной. Два инструмента сплели свои звуки в одну нить – и та словно завибрировала, создавая дополнительную глубину и эффект мотива.

Когда раздался резкий, громкий удар, с левого края арены вспыхнул огонь, словно кто-то зажег там факел. Еще один удар – и такой же огонь загорелся справа. Их было недостаточно, чтобы рассеять темноту, – скорее, они лишь сгустили тени. Но там, где есть тени, как бы глубоки они ни были, там есть и свет. Нужно только уметь его видеть. Кристина сумела. Она уже видела фигуру Фьора, он стоял на изготовку, словно лучник, готовый выпустить залп стрел… или супергерой, готовящий фаерболы. Последнее сравнение Фьору, пожалуй, подходило больше – по очевидным причинам, он же фаерщик.

Громкие удары посыпались, словно град. На каждый из них Фьор выбрасывал руку вперед, с ладони срывался сгусток огня – и загорался по краю арены. Скорость ударов возрастала – и скорость, с которой зажигались огни, создавая цепочку язычков пламени вокруг площадки, тоже. Даже Кристина, уже не раз видевшая Фьора в деле, не смогла сдержать восхищенного вздоха – это вышло очень зрелищно!

Барабаны же, достигнув пика, замолкли и погрузили зрительный зал в тишину. На этот раз в ней не было напряжения и страха, публика затаила дыхание, предвкушая продолжение. Кристина поймала себя на том, что и она тоже; что там дальше задумал Фьор?

Снова ожили барабаны, но сейчас они играли совсем в другом ритме. В нем четко прослеживалась мелодия, навевавшая образы пещерных костров и первобытных людей, празднующих победу над хищником. Ритм приносил картины северных юрт, занесенных снегом, и соломенных хижин на теплом песке, и казалось, вот-вот начнется какой-то шаманский ритуал.

Еще мгновение назад Фьор стоял в темноте, а потом вокруг него завертелись огненные круги. Кристина уже знала, что эти длинные шесты с огненными наконечниками с обеих сторон называются стаффами, и фаерщик крутил их с немыслимой скоростью. Затем им на смену пришли пои – небольшие огненные снаряды на цепях; Фьор создавал ими горящую вязь в воздухе.

Бросок! – и один из снарядов полетел к Кристине. Упал неподалеку от нее – и начал растекаться в стороны жидким пламенем. Вскоре Кристина уже оказалась в круге огня. Завороженная происходящим – восприятие номера Фьора сильно менялось, когда она смотрела на него не из-за кулис, а с такого близкого расстояния, – Кристина не сразу вспомнила, что ей полагается участвовать в выступлении. Замешкавшись на мгновение – какую же позу выбрать? – девушка остановилась на арабеске; эта поза была хороша тем, что ее можно варьировать практически бесконечно. Если не менять позиции слишком часто, до конца номера точно хватит.

Фьор тем временем уже вовсю жонглировал огненными булавами, на смену которым пришли огненные чаши, а за ними – веера. Не забывая время от времени менять положение ног и рук, показывая новые вариации арабеска, Кристина внимательно наблюдала за происходящим, с трепетом ожидая момента, когда от обычного фаер-шоу, которое делает любой профессионал, Фьор перейдет к тому, что умеет только он… и когда очередь дойдет и до нее.

Барабаны зазвучали громче, ритм стал напористее. Фьор с огненными веерами в руках исполнял шаманский танец с подскоками и подпрыжками вокруг огненного кольца, в которое была заключена Кристина. Нарисованные на лице и теле татуировки словно ожили, делая его неузнаваемым; в какой-то момент Кристине показалось, что танцует уже не фаерщик, а самый настоящий воин огня из могущественного древнего племени.

Фьор резко остановился и поднес огненный веер к горящей на полу полосе. От нее в центр круга побежал новый ручеек пламени. Кристина не могла сдержать внутреннего трепета, глядя на то, как огонь подбирается к ней вплотную. Фаерщик сказал, что будет держать все под контролем, но сложно оставаться спокойной, когда до тебя вот-вот доберется пламя!

Полоса огня добежала до центра и застыла буквально в сантиметрах от Кристины. Фьор прошел чуть дальше вдоль периметра и опять опустил горящий веер к земле. Еще одна огненная полоса побежала к центру. А Фьор, уже не дожидаясь, когда та доберется до Кристины, шел дальше, зажигая все новые и новые полосы. Вскоре Кристина стояла уже не в огненном кольце, а в целом озере пламени. Оно окружало ее со всех сторон – и заставляло сердце испуганно биться. А затем Фьор взмахнул рукой – и огненные язычки взмыли вверх,