Скверная жизнь дракона. Книга вторая - Александр Костенко Страница 5

— Я сам благодарен тебе, что ты взялся за него, — мы обменялись крепким рукопожатием.

— Столяр должен прийти с минуты на минуту. Вина не хочешь, пока ждёшь?

— Не откажусь, но только разбавленного. И тёплого, если можно.

— Конечно. Сказать по правде, я приготовился заранее. Редко, когда получается изготовить нечто стоящее. Сейчас прикажу при… — скрежет входной двери прервал мастера. Извинившись, он вышел во входную. — Горвил, приветствую тебя. Как раз с заказчиком разговаривали о проблеме с деревом. Известно, из-за чего задержка?

— Привет, Раймарт, — зазвучал басовитый голос. — Известно, чего ж гадать. Вчера твой раб спрашивать-то пришёл, я уж догадывался. А вот теперь знаю точно — то морозные слизни. Заполнили они рощу собой так, что живности теперь плохо живётся, а тут поди отрядом деревья искать. Дело-то плохо. Не раньше первых месяцев весны будет.

— А если заказ авантюристам предложить? На сопровождение.

— Да кто ж возьмётся-то? Особо после случая, что три года назад-то был. Слухи есть, что тот несчастный до сих пор никак сумму не накопит на лечение.

— О каком случае идёт речь? — моё любопытство перекрыло чувство такта, и я вышел во входную.

Напротив мастерового стоял мужчина чуть старше сорока лет. Немного упитанный, с косматой бородой и большими кистями рук. Поношенный, но качественный сюртук, надетый им с целью произвести впечатление на одного из постоянных заказчиков, выглядел изысканным костюмом из гардероба королей рядом с лохмотьями, в которые был одет стоявший рядом другой разумный.

Ссохшееся от голода лицо, из-за чего скулы казались подобны горным пикам. Растрёпанные и засаленные волосы цвета соломы, опущенный взгляд в пол, кожаный ошейник, закрывавший почти всю шею и торчащие из-под одежды углы тела. Всё говорило о том, что это раб. А болезненный вид сигнализировал, что жить ему осталось от силы несколько лет. Если не месяцев. Или даже недель.

— Да что там говорить? — опешив от моего внезапного появления, столяр почти сразу вернул себе самообладание. — Тогда группа авантюристов сопровождала вальщика одного. Так на привале-то один из наёмников сел на снег, а под ним слизень был. Вот и отморозил ему задницу так, что вырезать пришлось. Да так вырезали-то, что вообще ничего не осталось. То говорят в народе, что длинноухие такую цену заломили за отращивание новой, что тот до сих пор так и ходит.

Я представил эту картину и с трудом смог удержать смех: идёт группа авантюристов по лесу и один особо умный решает сесть не на поваленное дерево, не на пень, а на снег. Тем местом, которым думает, а под ним слизень такой: «а-а-а-а-а-а, авантюристская жёпа!».

— Бедняга, — мастеровой с нескрываемой жалостью тихонько протянул. — Остаётся ждать весны?

— Снег как сойдёт и прогреет землю солнце, то слизни сами и помрут. Иль зароются вглубь до следующего раза. Они ж только на холоде опасны, под снегом прячутся, ползают, листву пожирают. Ты уж извини, но быстрее не получится достать.

— А что уже сделаешь? К тому же мы с Ликусом уже всё решили. Скажи лучше: ты когда в банк ходил? Я вот был там недели две назад и всё было нормально у них.

— А что такое?

— Мне сегодня сказали, что монеты города Мантар не принимают, — я объяснил смысл вопроса мастерового.

— Впервые слышу. Я-то, с неделю назад ходил, и то ж ничего не слышал об этом.

— Значит, что-то случилось недавно. Надо будет завтра посмотреть в гильдиях: вдруг мор в окрестностях, а я рядом буду проезжать.

— Ну, тут только на волю богов надеяться, — столяр поднял глаза наверх в мысленной молитве. После короткой паузы продолжил:

— Это, Раймарт. Я-то к тебе с делом ещё пришёл. Вот, — он показал рукой на раба, — ты до этого её проверял на магию, помнишь? Ну, ещё пальцы на ногах ей резал.

— Вспомнил, — всматриваясь в лицо рабы, он воскликнул. — И я не на магию её проверял, а пытался выяснить вид животного, лёгший в её основу. И не резал, а отрубал по фаланге, чтобы зафиксировать изменения. Если память не изменяет, то всего четыре отрубил, — повернувшись ко мне, мастеровой жестом показал на рабу, которую я принял за парня:

— Ликус, представь себе, кости этого существа способны ману накапливать! В малой степени и с огромным смешением с порчей, но способны! А вид животного непонятен.

— Я столько денег-то потратил, чтобы узнать этот вид. А всё из-за церковного эдикта. Десять лет назад, когда купил её, сказали, что надо узнать этот вид и сообщить. И кормил её по-разному, как Раймарт говорил. А толку-то? Вон, уж совсем загибается. Я-то неделю назад новую купил. Ой, и как на сестрёнку-то мою похожа! — причитая затянул столяр. — А глазки-то добрые-добрые. А личико-то милое-милое… Бедная сестра… Чёртов дракон! Я надеюсь, тебя постиг гнев Всебогов!

— Будет тебе, Горвил. Сестру твою не вернуть никак. А мы здесь.

— Да, мы здесь, — здоровяк шмыгнул носом и частенько заморгал. — Так я о чём… — он вновь указал на рабу. — Она же магию впитывает, нужна тебе тогда. Дёшево отдам, за четыре золотых. Магией кости напитаются у неё, вытащишь их, да и сделаешь что.

— И это что-то будет скверну источать? Нет, не нужна она мне. Тем более за столько. В ней же нет ничего ценного.

— А шкура? Ну та, на спине?

— Просто шкура. Волчья стоит дешевле, а по качеству лучше будет.

— Ну то для работы купи! У тебя ж много всяких работ, а лишние руки в плюс будут.

— Какая работа? Да она выглядит так, что стул не поднимет.

— В постель её возьми. Она вон же, как парень выглядит, плоская вся! Как раз в твоём вкусе.

На этих словах мне показалось, что мой зад обняла своими костлявыми руками сама смерть. Нет, я не против чужих увлечений гомогейством, но вот от предложения испить винца теперь повеяло опасностью. Смертельной опасностью для моего тыла.

— Она «как» парень, но не парень. К тому же, у меня все семь мест заняты. Я не смогу больше взять. Прости Горвил, но не куплю, — столяр осунулся. — Не пробовал зайти к торговцам?

— Да заходил я уже и к торговцам, и к аукционеру. Все как один говорят, что услуги труповозки дороже стоят, чем она. Боятся, что купят и она сразу помрёт.

— Так какой у неё вид? — эти двое так жарко спорили, что напрочь забыли о моём существовании. По крайней мере, с десяток секунд в помещении стояла тишина, сквозь которую я слышал о чём говорили люди на улице.

— Записали как один из видов волков и на этом всё, — мастеровой заговорил первым. — Я, когда она впервые зашла, подумал, что в основе лежит нефритовый тигр. Шкура на её спине и боках так же имеет пять слоёв подшёрстка. Но сколько не кормили её козьим молоком, так изменений и не последовало.

— Да я её не только молоком кормил. И сыром, и творогом, и кефиром, и чем ещё не кормил, то всё без толку. Только денег зря потратил. Когда малой была, то выглядела лучше, чем сейчас. С каждым годом слабеет. Может, действительно, вывести за город да прирезать, чтоб на труповозку не тратиться?

Мысли роем пчёл вертелись в моей голове: пять слоёв, с каждым годом слабеет, ману в костях накапливает, козье молоко… Они неправильно её кормили! В основе у неё точно кто-то из нефритового семейства… Они не знают как тигрицы выхаживают молодняк! Это объясняет, почему она выглядит как скелет: хоть её тело и растёт с каждым годом, но основа всё ещё как котёнок… А вдруг это всё правда? Сколько лет я сэкономлю, если куплю её и вылечу? Два года? Три? Пять? Может, даже десять⁈

Так, надо что-то придумать. Чёрт! Как не выдать, что она мне крайне интересна? Думай, думай! Что её отличает от других порождений: мана в костях и шкура? Всё. Нет — ещё хилое состояние тела к…

— Сколько ей лет?

— Двадцать один как с месяц назад исполнилось.

— А купил ты её, когда ей было одиннадцать?

— Десять с половиной. Как десять лет ей стукнуло, торговец получил разрешение на продажу, то и выставил сразу. Но не покупал её никто. Так полгода и просидела у него, пока он совсем цену не скинул до половины золотого. А мне пара мелких рабочих рук ой как нужна была тогда.

— Девичья кровь у неё была?

— Да какая кровь, о чём ты? Она скверная! Кто ж её трахать-то будет? Не было у неё никого, как хозяин говорю.

— Ты серьёзно? — я устало выдохнул. — Хорошо, давай попробуем по-другому: вот каждая девушка