Время пепла - Дэниел Абрахам Страница 51

– Чего вам нужно? – спросила она.

Трегарро кивнул.

– По ее словам, тебе очень хотелось поработать. Все еще хочется?

– Да, – ответила Алис, не раздумывая.

– Есть работа. За рекой.

– Ладно, – сказала Алис. – Что надо-то?

– Ты верна ей?

Алис нахмурилась.

– Что вы имеете в виду?

– Себя. Я – человек верный. И если мне на секунду покажется, что ты ставишь под удар лично ее или нашу работу, твоего тела никогда не найдут. Сама прекрасно знаешь.

Потрясенно она осознала, что человек со шрамами был напуган.

И не понять, что его так напугало.

– Знаю, – сказала она.

– Есть одна девушка, которая бегает на свидания к парню из купеческого семейства. Заявляется, пока его родни нету дома. Ты должна найти этот дом.

– Что про него нам известно?

– Больше ничего.

Алис нахмурилась.

– Будь это просто, я бы все сделал сам, – произнес залатанный. – Ты найдешь этот дом. Установишь слежку и, когда у парочки состоится любовная встреча, прервешь потеху и убьешь девчонку.

Алис переступила с ноги на ногу. Часть ее уже отказывалась наотрез. Искать купеческий дом, где предаются счастью юные любовники? Да там таких половина. И ладно бы идти навстречу опасности, пусть даже нарываться на драку. Но перспектива кого-то убить – сперва выследить, а после превратить в труп – походила на взгляд с обрыва. Враз поплыла голова, а сердце поскакало стремглав. Она сказала себе, что только от возбуждения.

– Прикончить ее?

– Да.

– Она одна из тех, кто убил моего брата?

– Она из тех, кто против нас. Это все, что тебе надо знать.

– А ее парень?

– Срать я на него хотел. Но девушка умрет.

Она попыталась представить, как поступил бы на ее месте Дарро. Что бы ответил и как бы он это сказал. Брат проявил бы бесстрашие. И суровую твердость. Ей не хватало ни того ни другого – но можно было этому научиться. Подражать ему, пока рано или поздно это не окажется правдой. Она улыбнулась его улыбочкой, развязно оперлась о стену, опустила ладонь на дубинку. Дыхание было прерывистым, сердце дубасило в грудь.

– Девчонка, что встречается с парнем? – протянула она. – Попросите еще выследить кого-нибудь, кто умеет дышать.

– Признаю, сведений не особенно много. Но сделаешь все возможное – получишь хорошие деньги.

Вообразив Дарро, она пожала плечами:

– Ну, тогда все возможное сделаю.

22

– На Камнерядье завелась пошесть, – сказала Черная Нел. – Дворцовая стража три улицы закрыла на карантин. Войти позволяют любому, но попробуй выйти обратно, и тебя нашпигуют стрелами, а тело сожгут.

– Дурное знамение, – вставил присказку Квинн.

«Последнее время кругом одни дурные приметы», – подумала Сэммиш. Едва не сказала вслух, но побоялась, что с ней согласятся. Прошло уже шесть дней с тех пор, как она гостила у Саффы и Горо, и мерная речь смуглой женщины до сих пор не шла из ушей.

«Мы окунулись по уши», – так она ответила Алис. Казалось, годы тому назад. Тогда она еще не знала, насколько глубоко они занырнули и какие тут темные воды.

В «Яме» было даже уютно. Бедность доводила Долгогорье с Притечьем до отчаяния. Жители замерзали, коли ожесточалась погода, или мучились голодом, коли кончались деньги на пропитание. Люди получали в брюхо ножом из-за кошелька медяков, сердечной измены или бессильной, бешеной злобы на то, что другой жизни им не видать. А вот с чем они не сталкивались в обиходе, так это с черной магией и княжьим престолом.

Сэммиш сидела в углу, вперив глаза в миску с луковой похлебкой. Никто ее не замечал, потому что ей этого не хотелось. Хотелось сделаться незаметной для всех, навсегда. Мысли кругами возвращались к Саффе, сидевшей в чудной хижине на Ильнике. К сухому голосу и словам: «Она пришла на наш зов». В самом ли деле? Сэммиш всю жизнь прожила среди китамарской бытовой ворожбы: гадалок, оберегов от крыс, травознатцев – их чаи сулили здоровье, счастье в любви и возвращение всяческих потерь. В основном это все были обычные тычки, только под другими названиями, но на свете существовали и настоящие чары. Саффа ли обрекла Оррела на медленную, страшную смерть или парню просто не повезло? Оррела вытошнило, когда при нем умер его знакомый. Ну и что? Тошнота впоследствии не прекратилась, но ведь он прятался в чумном бараке. Люди всегда болеют. А Сэммиш – сама ли вычислила верное угодье для своей охоты или ее таки приманил какой-то дух? Не хотелось думать о себе как о незначительной фигурке в большой игре, которую ведут ей неподвластные силы. А если и так, то уж лучше эти силы оказались бы золотом, острыми клинками и политикой. Но разве Седая Линнет не называла маленьким волшебством то, как Сэммиш легко, по желанию, делалась незаметной? Вдруг это правда потустороннее?

Мысли Сэммиш отчаянно метались, скакали внутри черепа, как воробьи, пытаясь найти открытое окно. За ее неподвижным спокойствием бесчинствовали шторма.

– Слыхал, в зернохранилище завелась плесень, – произнес худой ханч, сидевший у огня. Сэммиш его не знала, зато, похоже, знали другие. – Зеленая парша. От такой заболеешь и двинешься умом.

– Беда, коли правда, – язвительно посетовал хозяин корчмы. – Если пивовары не договорятся, чтоб храмовники подтаскивали дешевый левый ячмень, летом за бочку пива я с вас последнюю шкуру сдеру. – Его голос оживился.

– Непростой намечается год, – продолжала Черная Нел. – До нового урожая мы все схуднем, как пить дать. – И добавила: – Хоть бы чума, мать ее, не расползлась. Карантин на Камнерядье дело хорошее, но во дворце начинают подумывать, что зараза уже здесь. Того и гляди сожгут Долгогорье дотла с нами вместе.

– Эй, – резко осадил хозяин. – Не надо таких разговорчиков.

Сэммиш цедила похлебку. Народ нередко, чутка подвыпив, костерит невзгоды, которые знать и купцы сыплют на головы долгогорских инлисков. Если корчмарь вдруг заопасался последствий, то за этим стоит нечто большее. Или это напуганной Сэммиш всюду тревожно, за всем мерещатся угрозы и предвестия зла.

Со стуком отворилась, затем закрылась входная дверь, и через занавеси, удерживающие тепло, внутрь прошла не кто иная, как Алис.

Будь Сэммиш с ней незнакома, решила бы наугад, что Алис работает на Тетку Шипиху. В коже и добротной шерстяной пряже, на ней были черные сапоги и широкий пояс. Единственным намеком на небогатое состояние владелицы была залитая свинцом дубинка вместо клинка. Она оглядела общий зал – от такой улыбочки и