Тени Былого - Андрей Васильев Страница 7

прекрасно понял, и потому полностью перестал на данный счет беспокоиться. Само собой, надо делать все, чтобы свидание с вечностью отодвинулось как можно дальше, но конечный результат от этого не изменится. Женька все это осознает, тем более что мозги у нее все же есть, тут Валентина не права. Ну а если нет — похороним ее на участке, принадлежащем отделу, и типовой памятник установим.

— Может, ты и прав, — подумав, произнес Ровнин. — Однако, когда только заматереть успел, вроде вчера только знай глазами хлопал и всему удивлялся? Что до Мезенцевой — все-таки на самотек данный процесс пускать нельзя, потому ты, Николай, начинай ее к своим операциям привлекать. Не дергайся и не сверкай глазами, возражения не принимаются, потому что это приказ! А теперь выкладывай, зачем пожаловал.

— Четвертый случай по амулетам, — поняв, что от неизбежности в лице Евгении теперь не увильнуть, чуть опечаленно доложил парень. — Все, можно Вику к делу подключать.

— Это те, что неприглядные и черные пожелания хозяйки выполняют? — уточнил Ровнин. — Помню, был о них разговор по зиме. Виктория мнение свое высказала, как они сработаны — качественно, нет?

— Дилетантская поделка, — тут же ответил Коля. — Без вариантов.

— Значит, опять какому-то обалдую в руки не та книга попала, — поморщился шеф Отдела. — Когда же они уже наконец кончатся!

— Обалдуи? — уточнил Нифонтов. — Да никогда, в наших широтах их еще минимум лет на пятьсот припасено.

— Это понятно, — отмахнулся Ровнин. — Я о магической макулатуре. Сколько ее изымать можно? Ведь года не проходит, чтобы опять что-то да не всплыло. Хотя это я так, для проформы жалуюсь, у нас сейчас еще ничего ситуация. А вот в шестидесятые-семидесятые вообще беда была.

— Почему? — заинтересовался Коля.

— Так большая застройка в столице началась, деревни десятками сносили, чтобы «хрущевки» на их месте ставить. Сначала строители Черемушки воздвигли, а потом дальше пошли, до Коньково с их яблоневыми садами добрались и Теплых Станов, — пояснил Ровнин. — А деревни те через одну все старые, какие по триста, какие по пятьсот лет на одном и том же месте простояли, не меньше. И в каждой свои колдуны да ведьмы имелись. А еще добавь сюда ведунов, старым богам служащих, которые вблизи стольного града по окрестным лесам отсиживались века до семнадцатого-восемнадцатого, и прочую экзотику.

— Ага, — прикинул масштаб бедствия Нифонтов. — Не позавидуешь коллегам.

— Мне Францев, мой первый наставник и тогдашний начальник отдела, говорил, что ребята тогда столько этого хлама изъяли, что им неделю можно было бы печку топить, — усмехнулся Ровнин. — Причем это не байка, он же еще при Эйлере начинал работать, как раз когда массовая застройка и стартовала. А теперь подумай, сколько проблем у тогдашних оперов возникало, если даже каждая десятая книга выстреливала? Да что десятая — двадцатая!

— Кстати, как вариант, — «Новая Москва», — подумав, заметил Николай. — Там по Калужскому шоссе тоже сейчас дома ставят будь здоров, я это дело недавно изучал, думал там квартирку прикупить. Правда, не судьба, даже с ипотекой все одно не потяну. Так я о чем — может, оттуда ветер дует?

— Возможно, но вряд ли, — покачал головой Ровнин. — Там давно места не столько деревенские, сколько дачные. Хотя кое-что оттуда в городе всплывало, конечно. Но там, помнится, не книги были, а несколько проклятых вещей, наследие Дарьи Салтыковой. Это года за три до твоего прихода случилось. А что до дня сегодняшнего — пойдем по процедуре. Пусть Вика ищет след, а дальше ты уже по ситуации смотри.

— Ясно, — встал со стула Николай. — Разрешите выполнять?

— И Мезенцеву не забывай привлекать, — погрозил ему пальцем Ровнин. — Проверю, понятно?

— Предельно, — вздохнул Нифонтов. — Чего не понять…

Он вышел из кабинета, размышляя о том, что все же визиты к начальству, даже к такому, как Олег Георгиевич, все же никогда ничего хорошего не приносят. И вот это вечное «по ситуации» — оно жутко напрягает. Ситуации — они разные бывают, как в том анекдоте.

— Ну это нормально, — за спиной у Коли раздался голос Пал Палыча, а по плечу хлопнула его рука. — Судя по внешнему виду, озадачило тебя начальство? Так работа у него такая.

— Скажем так — поводов для оптимизма маловато, — признал Нифонтов.

— Заплети печаль веревочкой, — посоветовал ему старший товарищ. — Пошли лучше пожрем. Помнишь обувной на углу стоял? Уже не стоит, зато вместо него кафе открыли. Неплохое такое, я там вчера побывал. Пельмени у них хороши, ушастые. С сыром, с перцем, как положено.

— Пельмени — это хорошо. Но мне бы сначала к Вике заглянуть, сказать, что шеф дал добро на поиск.

— Никуда твоя Вика не убежит — возразил Пал Палыч — А вот обеденный час — запросто. Пошли, говорю.

Внизу первым делом Коля нарвался на злобный взгляд Мезенцевой, опять сидящей за стойкой и с недовольным видом жующей сушки, которые она перед тем с жутким хрустом ломала в своем маленьком кулачке.

— Пошли с нами, — дружелюбно предложил ей Пал Палыч. — Мы в кафе.

— У меня денег нет, — буркнула Мезенцева. — Зарплата только послезавтра. А занимать не хочу и не стану.

— Вольному воля, — согласился с ней оперативник. — А мы пойдем с Колькой, пельмешек навернем!

В принципе, и он, и Нифонтов, конечно же, могли заплатить за Мезенцеву в кафе, ничего особенного в этом не было, но рыжая смутьянка еще в свои первые дни пребывания в отделе объяснила всем, что независимость для нее норма жизни, и она никогда, никому и ни в чем не хочет быть обязанной, даже в мелочах. Все дружно посмеялись, но выводы сделали. В отделе уважали чужие принципы, даже если они выглядели немного странновато. Ну и потом — сюда и не с такими тараканами в голове люди приходили. Перемелется — мука будет. Ну или небольшой памятник на кладбище, тут кому как повезет.

Потому Евгения продолжила хрустеть сушками, а два оперативника через десять минут сидели в теплом и уютном зальчике кафе, ожидая заказанную еду.

— Ничего особенного в происходящем нет. — Коля по дороге ввел Пал Палыча в курс дела, и тот теперь степенно доводил до него свою точку зрения на данную проблему. — Кроме, пожалуй, одного. Память. Вот это меня немного смущает.

— Вику тоже, — вставил свое слово Коля.

— Неудивительно. — Оперативник повертел в руках вилку, проверяя ее чистоту. — Одно дело мастерить кулоны с пакостным, но несложным заклятием. Другое — влезть человеку в голову, да еще избирательно. И вот тут сразу же наклевывается два предположения о том, как этот хитрован сего достиг. Ну-ка, каких?

— Первое — он нашел заклятие в книге, — загнул указательный палец