Впереди бездна, позади волки – 2. Змей - Виан Вольф Страница 8

одного местного герцога из правящей ныне династии Гаттерсварры. Будучи сослан ещё ребенком, вместе с матерью, в эту глушь, отвергнутый элитой Йорф жил отшельником, нелюдимый, угрюмый. Он редко появлялся на людях. Лишь изредка его можно было встретить на торговых площадях близлежащих селений, куда он приходил по необходимости. Жертва интриг властвующих лакеев, неугодный ко двору, но пользующийся популярностью у простого народа — здесь его знали и любили. По-простому, искренне. И шли к нему за помощью.

Йорф был знахарем. Он лечил хвори телесные и душевные. Лечил тем, что давала ему природа, соединяя эти дары со своим собственным даром. Йорф помогал всем — и люду, и зверю, и птице, и ещё пойми кому…

Урих тоже знал Йорфа. Не раз судьба забрасывала их драконьего брата сюда, дабы исцелиться от боевых ран.

Кто бы знал, что ему придется встретиться с Йорфом, спасая не свою жизнь — как заботливая мать держит своё дитя на руках, держал он короля Иерхейма, едва не погибшего от чьей-то вражеской руки.

— Кто? — в черном проёме избушки стоял Йорф. Слабый свет давал очертания его стройной и высокой фигуры.

Йорф смотрел на дракона. Дракон смотрел на Йорфа, сделав приветственное движение лапой и головой. Лишних слов не понадобилось. Что-то едва уловимое промелькнуло на лице Йорфа, когда Урих занес раненого Кима в избушку.

— Йорф, я прошу тебя о помощи. Да, в его жилах течет благородная кровь, так же как и в твоих… И я знаю, что ты проклинаешь эту кровь и всех этих, чёрт их дери, господ, но я прошу тебя!

— Оставь, Урих, — остановил его Йорф. — Я сделаю то, что должен. Иначе бы я просто не открыл дверь. Нагрей-ка мне лучше вот эту склянку…

Йорф спешно доставал нужные препараты и инструменты, негромко проговаривая слова на непонятном для Уриха языке. Он склонился, осматривая рану:

— Дротик был, конечно же, с ядом… Человек бы умер… Человек… бы… человек… А он… — Йорф поднял глаза на Уриха. — Рану мы починим. Но исцелить тело — это полдела. Разум и душа его очень далеко… Один я не смогу вам помочь. Нам нужен тот, кто сможет вернуть и его душу, и его разум.

— Я не совсем понимаю тебя, Йорф.

— Нам нужен тот, в чьих глазах он уже видел себя однажды, — Йорф говорил, пребывая в некотором трансе, колдуя над раной. — Тот, кого он носит в своем сердце с теплом и болью…

— Ты говоришь о женщине? — Урих начал что-то соображать. — Ах, если бы Рагвард был здесь!

— Я здесь! — прозвучал вдруг чей-то голос.

Урих от неожиданности чуть не плюнул огнём.

— Рагвард, что ты тут… Какого чёрта ты не появился раньше и не спас его? — он едва сдерживался, чтобы не мешать криком знахарю, который не обращал внимания на появившегося третьего. К слову, пока от третьего видны были только глаза в темном углу дома. — Почему?!

— Я не Вершитель Судеб, — с бесящим спокойствием ответил Рагвард. — Я появляюсь там и тогда, когда мне позволяют Высшие Силы. Да, Йорф говорит о женщине. Той, что уже приходила в этот мир… Попридержи свой пыл для молитв. Нам не просто будет подобрать слова, чтобы небеса помогли нам — не так уж много праведных дел нами сделано, чтобы теперь взывать с просьбами… Я пойду за этой женщиной. Пожелай мне удачи, Урих.

Глава 5

Крепкий байховый чай дышал паром и кружил дольку лимона в граненом стакане. Сам стакан стоял в кружевном серебристом подстаканнике. За окном пролетал среднерусский пейзаж.

«Атаман Платов» мчался на юг.

В купе номер восемь сидела Эмма Лисицкая и задумчиво смотрела в окно. Ее попутчики сошли ещё ночью, оставив её в одиночестве, чему она была очень рада.

Она пробыла неделю в Москве — отвозила бабулю к матери, и немного погостив, теперь возвращалась домой, в свою пустую квартиру

Эмма смотрела в окно и думала о том, выпить ли ей чаю с печеньем или поспать под убаюкивающий «тыдых-тыдых»… Она всё-таки положила голову на подушку, и уже совсем провалилась в сон.

— Эмма! — кто-то позвал её, выбив из сна.

Она вздрогнула. В купе потемнело, как будто солнце зашло за тучу. Тихо закрылась сама собой дверь.

— Эмма, не бойся. Это Рагвард. Ты же помнишь меня? Я доверенное лицо его величества Климента Иммануэля Эрхарда Юстиниана, короля Иерхейма.

Эмма села на своей полке, соображая.

— Здравствуйте, доверенное лицо без лица.

— Эмма, достаточно того, что ты меня слышишь. Видеть не обязательно. Я рад, что не испугал тебя и ты в здравом уме. Позволь, я тогда сразу перейду к делу.

— К делу… — Эмма отхлебнула чаю и на нервах выловила из него пальцами кусок лимона и сжевала его, даже не поморщившись.

— Я вынужден просить тебя о помощи. Надо спасать Кима, и только ты можешь в этом помочь. Я прошу тебя пойти со мной.

— Точно! А я то думаю, чем мне на выходных заняться! — Эмма оставила стакан и нервно засмеялась.

Невидимый Рагвард вздохнул.

— Ты злишься? А, впрочем, имеешь право… Но, если бы ты знала… кто ты для него, в его сердце…

Эмма снова смотрела в окно и хрипло, стараясь не плакать, ответила:

— Никто я ему… Рагвард, если бы вам не понадобилась моя помощь, вы бы про меня и не вспомнили. И никто я в его сердце… Но знаешь что… Я пойду с тобой. Я согласна.

* * *

Переход в другой мир был непонятный и быстрый. Кто-то словно прикрыл Эмму с головой меховым пледом — было темно и тепло. И вот Эмма уже стоит в лесу перед каким-то мрачным домом, шаги по ступеням к двери — и вот уже какой-то мужик держит её за плечи и говорит что-то непонятное, гладит её по волосам, капает расплавленный воск ей на руки… но ей отчего-то совсем не больно… За спиной мужика маячит что-то совсем диковинное… Дракон. Бубнит что-то закрывая морду руками-лапами…

— Ты вернёшь его, ты вернёшь его! Ты та единственная, в чьих глазах он сможет увидеть себя тем, кто он есть на самом деле! Только в твоих глазах. Потому что… потому что в тебе есть вера! И сила есть в тебе! — слова мужика наконец-то стали понятны. Но со смыслом пока была беда. — Ты нужна ему, Эмма! Спаси своего короля!

— Я не понимаю, что я должна делать, — сказала Эмма, стараясь держаться хоть какой-то логики в этой странной обстановке.

— Только ты сама знаешь, что надо делать.