Благие знамения. Сценарий сериала - Нил Гейман Страница 9

Мистер Янг. Гм.

Сестра Мэри Таратора. Ну, или всегда можно… всегда можно назвать ребенка Адамом.

Мистер Янг. Адамом? Гм. Адам…

В этот миг новорожденный просыпается, открывает глаза, заходится плачем и будит Дейрдре Янг.

Дейрдре. Дай мне его, Артур. Иди ко мне, мой маленький…

Она берет плачущего младенца на руки и собирается покормить его грудью.

Мистер Янг. Знаешь, Дейрдре, по-моему, ему подходит имя Адам.

Дейрдре. Привет, Адам.

СМЕНА КАДРА

156 ИНТ. КОРИДОР МОНАСТЫРЯ, НОЧЬ, 2007 г.

К нам направляются две монашки, катят кроватку с ребенком Б, сыном Даулингов.

Бог (ГЗК). Хочется верить, что монахини тайно отдали лишнего младенца, ребенка Б, на усыновление. Что у него было обычное счастливое детство, он вырос и стал обычным довольным жизнью взрослым. Может, так и вышло. И теперь он выигрывает конкурсы за лучшую тропическую рыбку.

157 ИНТ. «БЕНТЛИ» КРОУЛИ, НОЧЬ, 2007 г.

Кроули ведет машину; у него подключена гарнитура, которая позволяет звонить по громкой связи.

Кроули. Набери номер Азирафеля.

Система громкой связи. Набираю номер Азирафеля.

Автоответчик телефонной сети. Приносим свои извинения. В настоящий момент все линии заняты. Приносим свои извинения. В настоящий момент все линии…

158 ИНТ. БУКИНИСТИЧЕСКИЙ МАГАЗИН, НОЧЬ, 2007 г.

Входит Азирафель, мурлыкая себе под нос мелодию Шуберта. Вешает пальто. Стоящий на столе телефон звонит… Азирафель бросает на него сердитый взгляд. Сперва не хочет брать трубку, потом всё-таки решает ответить на звонок.

Азирафель. К сожалению, магазин уже закрыт.

159 ИНТ. ТЕЛЕФОННАЯ БУДКА В ТАДФИЛДЕ, НОЧЬ, 2007 г.

Кроули стоит в последней оставшейся в Англии работающей сельской телефонной будке.

Кроули. Азирафель? Это я. Надо поговорить.

Азирафель. Да. Согласен. Пожалуй, надо.

Кроули. Правда? Хорошо. Где всегда.

Азирафель. Гм. Я так понимаю, речь о…

Кроули. Об Армагеддоне. Да.

И кладет трубку.

160 НАТ. ПРУД С УТКАМИ В СЕНТ-ДЖЕЙМССКОМ ПАРКЕ, УТРО, 2007 г.

Утро в Сент-Джеймсском парке. Обстановка как в кино про шпионов.

Бог (ГЗК). Все знают, что лучшим местом для тайной встречи в Лондоне был и остается Сент-Джеймсский парк. Говорят, утки на пруду в парке совершенно привыкли к тому, что их кормят секретные агенты, и реагируют на них как собаки Павлова.

Все прогуливающиеся вокруг пруда делают вид, будто они вовсе не секретные агенты и у них тут не тайная встреча. Мы видим русского и американского агентов, британского и китайского, французского и бразильского. Все они едят сэндвичи и притворяются, что кормят уток.

Русский агент (кидает в воду черный хлеб). Рудницкий утроил ставки.

Британский агент (крошит сэндвич с огурцом). Если соглашение будет подписано, последствия почувствуют во всем мире…

Французский агент (ест багет). Мы выдвинем встречное предложение…

Бог (ГЗК). Утки-гурманы особенно высоко ценят черный хлеб российского атташе по культуре. Кроули и Азирафель встречаются в этом саду уже очень давно.

Мы видим погруженных в беседу Кроули и Азирафеля, которые, как и шпионы, кормят уток.

Азирафель. Ты уверен, что это был Антихрист?

Кроули. Еще бы. Я же лично его принимал. Не в смысле «принимал роды», а принял и доставил по назначению.

Азирафель бросает селезню хлебную корку. Селезень клюет корку и, крякнув, испускает дух.

Азирафель. Ну зачем ты так, дорогой мой.

Кроули. Извини.

Селезень оживает и с кряканьем уплывает прочь.

Азирафель. Разумеется, мы знали: что-то затевается. Я навел справки. Подумать только, американский дипломат! Как будто Армагеддон – кинопостановка, которую вы хотите продать во все страны мира.

Кроули. Во все царства земли.

Азирафель (впервые бросает взгляд на Кроули). Победа, конечно же, будет за нами.

Кроули. Ты правда в это веришь?

Азирафель. Разумеется. Рай наконец одержит верх над Адом. И всё будет просто замечательно.

Кроули направляется от пруда в глубь парка. Азирафель неохотно следует за ним.

Кроули. К слову, сколько у вас в раю первоклассных композиторов? Моцарт у нас. Бетховен. Шуберт. Все Бахи…

Азирафель. Но они уже написали свою музыку…

Кроули. И вы больше ее никогда не услышите. Никакого Альберт-холла. Никаких фестивалей в Глайндборне. И Променадных концертов Би-би-си. Компакт-дисков тоже больше не будет. Лишь музыка небесных сфер.

Азирафель. Ну…

Кроули. И это лишь малая часть того, чего ты лишишься, если ваши выиграют. Никаких больше очаровательных ресторанчиков, где тебя все знают. Никакого гравлакса с укропом. Никаких букинистических лавок. И серебряных табакерок эпохи Регентства.

Азирафель. Зато после нашей победы всем станет лучше жить.

Кроули. Тебе вручат арфу, а мне вилы.

Азирафель. Мы не играем на арфах.

Кроули. А мы не тычем в грешников вилами. Ты же понял, о чем я.

Азирафель. Но ведь это часть Божественного Замысла. Прискачут Четыре Всадника.

Кроули. И откуда же они прискачут?

Азирафель. В каком смысле?

Кроули. Четыре Всадника Апокалипсиса, чье появление предвещает конец света. Война, Голод, Чума и Смерть. Откуда они прискачут? С какой конюшни?

Азирафель. Это у тебя нужно спросить. Они ведь на вас работают, разве не так?

Кроули. Насколько мне известно, нет. Наверное, независимые подрядчики. Специалисты. Работают сами на себя.

Азирафель. Я слышал, Чума удалился от дел.

Кроули. Правда?

Азирафель. Да. Теперь вместо него Загрязнение. Сдается мне, это отвлекающий маневр. В общем, прискачут Четыре Всадника. Моря превратятся в кровь…

Кроули. Между прочим, без моря не будет твоих любимых суши. И селедки.

Они дошли до «Бентли» Кроули. Он припаркован на Мэлл, где парковка запрещена. На колесо автомобиля уже надели блокиратор, вокруг прохаживается ДОРОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР и делает пометки в электронной записной книжке.

Кроули. У нас осталось всего одиннадцать лет. Потом всё будет кончено. Нам надо объединить усилия…

Азирафель. Нет.

Кроули. Речь о конце света. Не о маленьком искушении, когда я попросил тебя прикрыть меня, пока ты был в Эдинбурге на фестивале. Ты не можешь мне отказать.

Азирафель. Могу.

Кроули. Вместе мы справимся. Я кое-что придумал.

Азирафель. Даже слушать не хочу.

Вздох. Кажется, будто Кроули вот-вот впадет в отчаяние, однако же собирается с силами.

Кроули. Давай пообедаем. Я ведь до сих пор твой должник…

Азирафель сердито косится на него, но потом взгляд его смягчается…

Азирафель. Париж. Тысяча семьсот девяносто третий год.

Кроули. О да. Якобинский террор. Так это устроили ваши или наши?

Они подходят к машине…

БЛОКИРАТОР ОТВАЛИВАЕТСЯ С КОЛЕСА.

Азирафель. Не помню. Мы ели блинчики.

Дорожный инспектор, прежде с победоносным видом расхаживавший вокруг «Бентли», с изумлением смотрит на свой карманный компьютер: тот шипит, искрит и гаснет. «Бентли» уезжает. Блокиратор остается лежать на асфальте.

161 НАТ. АФРИКАНСКАЯ ДОРОГА, ДЕНЬ, 2007 г.

По пыльной грунтовке, больше смахивающей на тропу, едет