Ветерок - Евгения Перекопская Страница 9

Имена детей она придумала три дня назад, когда уже в четвёртый раз наблюдала своими влюблёнными карими глазами за этим удивительным, как ей казалось, мужчиной.

"От такого человека нужно рожать только великих детей", – уверенно считала девушка и поэтому решила назвать их именами великих правителей.

И главное, они же всей семьёй не съездят на Чёрное море к тёте Гале, чтобы доказать ей, что та была не права, и что тихая скромная девушка может выйти замуж за достойного мужчину. Что вовсе не нужно брать быка за рога, расталкивая локтями конкуренток, ведь в её любимых романах никто из прекрасных дам не брал этого самого быка за рога.

– Хм – послышалось снизу.

– Живой – обрадовалась девушка и ещё сильнее прижалась к конькобежцу.

– Извините, у вас всё в порядке? – продолжал голос снизу.

– Даа – протянула девушка. – А у вас? Вы живы? – решила уточнить она на всякий случай.

– Так точно.

" Да он ещё и военный!" – И она почувствовала, как их сердца начали биться в унисон.

Для романтичности момента Ветерок направил к парочке, лежавшей посреди катка, немного ажурных снежинок. Он словно амур, соединивший два одиноких сердца и подаривший миру замечательную влюблённую пару.

– Извините, может вы всё-таки сойдёте с меня? А то мне дышать трудно – произнёс осчастливленный конькобежец каким-то совершенно нерадостным голосом.

– Конечно, конечно – и девушка в синем пуховике, поправив белую вязаную шапку с помпоном, постаралась осторожно подняться с будущего отца своих детей. Но сделать это было не так-то просто. Упав на него ещё пару раз, она всё-таки сумела встать на колени и высвободить своего героя.

Мужчина поднялся, потёр шишку на затылке и пошатываясь поехал к выходу.

"Какой же он всё-таки сильный и красивый" – восхищёнными глазами смотрела девушка на удаляющуюся фигуру своего возлюбленного.

Ветерок был сильно возмущён.

– Куда ты?? Куда?? – кричал он конькобежцу – Неужели ты оставишь её одну?

Он решил вернуть его и начал дуть наглецу прямо в лицо, чтобы тот развернулся, увидел эти огромные карие глаза, переполненные любви, и помчался спасать своё счастье.

Но мужчине это счастье видимо было не нужно. Он уверенно катился против ветра.

– Ах вот значит, как! Ну ладно! Ну и катись отсюда! – злился Ветерок.

А в это время бедняжка в синем пуховике осознала, что стоит на коленях в центре катка, и ей не добраться до бортика – она же не умеет кататься. Девушка взглянула на удаляющийся объект своего обожания и горько вздохнула. Ей стало так обидно. Она бросилась его спасать, а он просто взял и ушёл. Хотя может у него просто шок или ему очень больно, и он не хочет показывать свои страдания?

Оправдав поступок конькобежца, девушка сначала успокоилась, но потом всхлипнула и уткнувшись лицом в свои большие розовые помпоны, заплакала. Ей было очень холодно, одиноко и страшно.

– Сильно ушиблась? Давай помогу? – послышался голос сверху.

"Надо же, он вернулся. Он вернулся за ней!" – Сердце девушки затрепетало, и она подняла свои огромные карие глаза.

– Черепанов, ты что ли? – разочарованно произнесла она, увидев перед собой улыбающегося худощавого юношу в синей шапке, из-под которой торчали ярко рыжие кудряшки.

– Ну, да, а ты кого хотела увидеть?

– Ну, уж точно не тебя. – пробормотала она себе под нос.

– Так помочь или будешь продолжать заниматься коленным спортом? – улыбаясь, спросил Черепанов.

Осмотрев каток, она обнаружила, что её конькобежца уже нигде не было.

– Видимо, выбора у меня нет. – и она обречённо подала Черепанову руку, поднялась на ноги, но снова чуть не упала. Черепанов успел её подхватить, крепко взяв за талию.

– Эй поосторожней. Не надо меня так хватать.

– Моя задача тебя живой до бортика доставить и только.

– Ага, знаю я тебя.

– Эх, Лисичкина, ну вот что ты про меня всегда всякие глупости думаешь, причём с детства. То я тебе платье специально испачкал, то куклу сломал, а я ведь её просто починить хотел. А помнишь, ты меня обвиняла, мол я хотел тебя убить и поэтому принёс цветы, на которые у тебя оказывается аллергия. Месяца три потом со мной не разговаривала. Каждый раз ты чем-то недовольна. А я ведь всегда от чистого сердца. И вот сейчас, например, обнимаю тебя крепко для того, чтобы ты не упала.

– А меня вообще обнимать не надо. Ты мне не муж, чтобы обнимать.

– Ну, это дело поправимое – улыбаясь сказал Черепанов, заботливо стряхивая снег с синего пуховика.

– В смысле? – от удивления карие глаза девушки стали ещё больше.

И тут у Ветерка появилась надежда – возможно сегодня он всё-таки соединит два одиноких сердца. Возомнив себя амуром, он резко дунул на девушку, чтобы та не смогла устоять и начала падать. Он был уверен, что Черепанов не растеряется и спасёт даму сердца. План сработал – Лисичкина оказалась у в объятиях юноши.

Но это ещё не всё. Ветерок направил звук колонок прямо к парочке. Романтичность момента должна быть максимальной – красивая музыка, волшебная атмосфера. Он смотрит ей в глаза, её волосы развиваются, помпоны тоже пусть развиваются. Кровь пульсирует по венам в ожидании поцелуя. В её глазах предвкушение приближающегося счастья, и он говорит ей нежно и трогательно о своих чувствах.

– А что, Лисичкина, я же тебе портфель носил? Носил. Математику списывать давал? Давал. А ты, между прочим, меня ещё и целовала, помнишь.

– Это было в третьем классе, ты тогда щенка моего спас. – Прервав всю романтику, холодно ответила Лисичкина, освобождаясь из объятий бывшего одноклассника. – Да и поцеловала тебя просто в щёку. Прости Черепанов, но я другому отдана и буду век ему верна.

– Это кому же?

– Ну уж поинтереснее тебя будет. Так что ты руки тут не распускай.

– Ой, да надо мне больно. – Улыбка на лице рыжеволосого Черепанова в момент куда-то улетучилась. – Удачи тебе, Лисичкина. Семейного, как говорится, счастья и благополучия. Лети голубка к своему принцу. – И юноша раздражённо подтолкнул Лисичкину к выходу.

– Псих! – крикнула девушка. Долетев до бортика, она крепко в него вцепилась и медленными неуверенными шагами добралась до выхода.

Черепанов, проконтролировал, что она нормально добралась до пункта проката, махнул рукой, и понурив голову продолжил кататься.

– Что ж такое-то! Всё