Тайна ворона - Тисато Абэ Страница 9

Оказалось, что ночь уже закончилась. Снаружи в пещеру попадали солнечные лучи, а значит, где-то там и есть эта «Ямаути», о которой говорил Надзукихико. Сихо думала, что просто увидит сверху Рюгануму или Сандай, но ее ожидания не оправдались. Это явно был иной мир. Внизу действительно раскинулось озеро, но это озеро намного больше Рюганумы. Плавные очертания горного гребня внезапно сменялись крутыми склонами, как на китайских пейзажах, а с отвесных обрывов устремлялись вниз водопады. Между ними виднелись постройки, очень напоминавшие храм Киёмидзудэра в Киото[10].

Больше всего Сихо потрясло небо, перечеркнутое огромными черными тенями. Сначала ей показалось, что это нечто вроде планеров, но потом она поняла: то были живые существа. По небу во всех направлениях летали огромные, с легковой автомобиль, вороны. Присмотревшись, девушка заметила, что птицы несут на спинах людей и у них даже есть седла и поводья.

Глядя на затихшую Сихо, Надзукихико подал сигнал ближайшему юноше. Тот разбежался, вскочил на перила и энергично подпрыгнул. Девушка невольно ахнула. До вершины оставалось совсем недалеко, тут было очень высоко. Если юноша сорвется и рухнет с такой высоты, он наверняка погибнет. Но тот, точно акробат, перекувыркнулся в воздухе и вмиг обратился. Перед ней появился большой ворон – таких же она сейчас видела в небе. Птица, несколько секунд назад бывшая юношей, взмахнула черным крылом, словно демонстрируя свое тело Сихо, и улетела к горам.

– Теперь поняла? Мы никакие не люди, мы ятагарасу, – спокойно сообщил Надзукихико ошеломленной Сихо. – Только не надейся бежать сама лишь потому, что я сказал, будто мы тебе не союзники. Если ты покинешь священную землю без разрешения Ямагами, очутишься здесь, в Ямаути. Так что, даже скрывшись от него, в человеческий мир не попадешь.

– Не может быть…

– Если поняла, возвращайся к божеству и воспитай его. – И Надзукихико равнодушно подтолкнул Сихо.

Теперь она наконец знала, что этот юноша, так похожий на человека, на самом деле человеком не являлся. Девушка обмякла и рухнула на колени.

– Слушай, а если этот ребенок сможет стать настоящим Ямагами, если моя миссия закончится, что со мной будет? – Она вспомнила обещание божества сожрать ее.

Вряд ли он просто так отпустит Сихо.

– Возможно, в нем проснутся какие-то чувства, и он вернет тебя в человеческий мир, – не очень уверенно ответил Надзукихико. Ясно было, что он так не думает.

– А раньше такое случалось?

– Ну… По крайней мере, в прошлом женщинам удавалось вырастить отличного Ямагами. Бери с них пример и трудись, а не убегай. Обезьяны тоже едят людей, как и он. Если попытаешься ускользнуть, они воспользуются этим и получат свой обед, так что им как раз хочется, чтобы ты удрала. Но мы, ятагарасу, не сделаем тебе ничего плохого, если только ты сама не замыслишь какую-нибудь подлость. На священной земле человеческую речь понимаем только я, Ямагами и большая обезьяна. Я постараюсь найти тебе товарища, поэтому, если что-то понадобится, говори.

Пусть он и не враг, но точно не друг.

– Я не смогу. Пожалуйста, помоги мне сбежать отсюда, – взмолилась она, понимая, что это бесполезно.

Как и ожидалось, Надзукихико только холодно ответил:

– Не проси об этом. Нам нужно, чтобы ты выполнила свое предназначение.

– Тогда хотя бы сообщите моей бабушке. Я ведь приехала сюда, ничего ей не сказав. Хоть словечко.

– Так нельзя. Прости.

– Пожалуйста, кто-нибудь, спасите меня…

Надзукихико с жалостью смотрел на рыдающую девушку, но помощи ей не предложил.

Глава вторая

Буйная душа

Вернувшись в свою каменную темницу, Сихо плакала, пока не обессилела от слез и не уснула. Ее растолкал ятагарасу, не понимавший ее речь.

– Что?

– Ямагами.

Этот ятагарасу был примерно того же возраста, что и Надзукихико, или чуть моложе. Он настойчиво тянул девушку за руку, и тут до нее донесся уже знакомый пронзительный голос. Голос звал ее.

– Не хочу. Не пойду.

При мысли о том, что нужно опять приблизиться к этому созданию, ноги отказывались двигаться. Сихо слабо мотала головой, но ятагарасу все равно заставил ее встать. Девушку почти протащили по пещерам в комнату Ямагами, которая была гораздо больше той, что определили ей вместо спальни. Как и прошлым вечером, в глубине освещенного лампами помещения стояла колыбель, однако Ямагами в ней не оказалось.

– Ты долго! Что ты делала? – Пронзительный голос раздавался из рук большой обезьяны в центре комнаты. Оодзару с безучастным видом держал чудище на руках.

Сихо ничего не могла сказать, и Ямагами раздраженно прорычал:

– Отвечай!

– Я спала.

– Я не мог глаз сомкнуть, а ты спокойно спала?!

– Какая мерзкая девица, правда, Ямагами-сама? А ведь она ваша мать, – прошептал Оодзару, покачивая божество.

– И правда, – согласился тот. – Совершенно верно. Ты ужасна. И это моя мать?!

Сихо молчала, и Ямагами впился в нее взглядом.

– Может, ответишь что-нибудь? – сердито завопил он и вдруг разразился рыданиями, от которых чуть не лопались барабанные перепонки.

– Ах, бедняжка Ямагами! – Оодзару, ухмыляясь, смотрел на Сихо, все так же качая дитя на руках.

– Проси прощения! Ну же! – несколько раз повторил ребенок, и Сихо, подчиняясь, упала на колени.

Пол оказался твердым и холодным, но ей ничего не оставалось, кроме как извиняться:

– Простите меня, простите.

Отпустили ее лишь после того, как младенец, наплакавшись, уснул, а обезьяна куда-то исчезла. В ушах не переставало звенеть, и девушка не сразу заметила, что вокруг никого нет. Ее снова потянул за руку ятагарасу. Все то время, пока Сихо бранили, он стоял где-то рядом.

– Еда, – коротко бросил он.

Вернувшись в свою темницу, девушка увидела там онигири из белого риса и воду в бамбуковой фляге. Она должна бы чувствовать голод, но есть не хотелось.

– Я не буду.

Юноша слегка нахмурился и отвернулся, будто говоря: «Как знаешь».

Справив нужду, Сихо свернулась калачиком на циновке, но ей было холодно и никак не спалось. Все, что произошло со вчерашнего дня, казалось кошмарным сном. Бабушка, наверное, с ума сходит от беспокойства. Занятия в школе скоро начнутся, и если не вернуться вовремя, то учителя и друзья заметят неладное.

Обычно на каникулах Сихо бы в это время поливала растения на балконе или читала. А может быть, даже пошла куда-нибудь с подружками, которые появились у нее только в старших классах. И когда она вернулась бы домой, нагулявшись, ее