Рожденная заново (СИ) - Антонова Екатерина Страница 25

Сердце предательски забилось. Он понимает?! Нет, ему нужна не я, а та сила, что сидит внутри. Алекс был прав, нужно дистанцироваться и прекратить думать об этом человеке. Я стала набирать ответ:

«Благодарю за понимание, но я обработаю договор и вышлю его в наш юридический отдел в течение сегодняшнего дня».

Отправить. Всё, Арефьева, забудь о нем, это птица не твоего полета. Я и не заметила, как прошло несколько часов. Солнце высоко стояло в небе, оповещая, что наступило время обеда. Но аппетита не было. Ни Александр, ни Чуку не заходили, видимо, считая это наиболее тактичным решением в сложившейся ситуации. Что ж, понимаю. Однако через некоторое время раздался тихий стук в дверь. Алекс принес поднос с двумя дымящимися тарелками.

— Тебе нужно поесть, — сказал он, — чем ты занята?

— Работаю, — отозвалась я, — только так я пока могу забыть о том, что произошло.

— Убери ноутбук и поешь, — в голосе моего спасителя послышались повелительные нотки.

С этими словами он поставил поднос на стол, затем протянул ладонь и выжидающе посмотрел на меня. Я закрыла компьютер и передала в руки мужчины.

— Не уходи... пожалуйста, — аккуратно схватила его за низ футболки, — боюсь, что если останусь одна, то умру.

Он с улыбкой сел рядом.

— Сегодня отличная погода, — сказал Алекс, пока я ковыряла ложкой в тарелке.

Как назло, аппетита не было, запах еды казался пресным, бесцветным. Вкуса и вовсе не ощущала.

— Ты есть будешь? — он аккуратно вытащил у меня из руки ложку, зачерпнул суп и поднес к моим губам.

— Алекс, не надо, — пока открывала рот, чтобы выразить возмущение, он сунул в него ложку с едой.

На мой злобный взгляд мужчина лишь улыбнулся.

— Прекрасно знаю, что такое потеря, — сказал он, — Я пережил уже не одну смерть, так что что-то в этом да понимаю. И первое правило — пока скорбишь, не забывай о себе. Да, аппетита нет, да, все вокруг кажется черно-серым, потерявшим краски, но ты жива, и ты здесь. Ты должна есть, Катя.

Наверное, он прав. Я взяла у него ложку и быстро умяла весь принесенный обед. На душе лучше не стало, но в теле появилось приятное чувство сытости. В какой-то момент, глядя на сидящего рядом Александра, совершенно потеряла контроль. Тело двигалось отдельно от мозга. Крепко обняла его, прижимаясь всем телом к широкой груди. Мужчина не отстранился и обнял меня в ответ. Почувствовав, что он не против, я села на него сверху и коснулась пальцами небритого подбородка. Он ошарашенно уставился на меня.

— Катя, я не думаю, что это сейчас уместно, — сказал он, однако даже не попытался меня сбросить.

— Почему? А когда уместно? — прошептала ему на ухо.

Ответом стало молчание. Я слегка коснулась губами его щеки, затем губ. Александр все еще не отстранялся. В тот момент мне было необходимо чувствовать себя значимой хоть для кого-то. Ты так добр ко мне, но почему у меня чувство, что разрушаю все хорошее, что произошло между нами? Прости меня, Александр, но иначе не могу. Я резко впилась в его губы, словно пытаясь спрятаться за нахлынувшей страстью. Он ответил на поцелуй, но затем подхватил меня и повалил на кровать, заведя руки за голову. Сердце бешено колотилось, я во все глаза смотрела на своего спасителя. Но он разжал пальцы и отстранился.

— Я понимаю, — сказал он, — прекрасно понимаю, как тебе нужна сейчас любовь и поддержка. Но не могу. Прости.

На глазах проявились слезы, которые я ждала с того самого момента, как осознала, что мои единственные близкие люди мертвы, что я совершенно одна. Как щенок, выброшенный на улицу и отчаянно жаждущий защиты. Внезапно вспомнила слова Каина Вуда. Возможно, он не так уж и неправ?

— Ох, Катя, — сказал Александр, — что же ты делаешь.

Внезапно накатил стыд, одиночество и желание убежать как можно дальше. Закрыла лицо, будто пытаясь спрятаться от Алекса, от себя, от всего мира. Он схватил мои руки, прижал к своим губам. Они были холодные, словно бескровные, а в глазах мужчины отпечаталось неподдельное страдание.

— Я тебя хочу, — сказал он еле слышно, — боги видят, как хочу. Но я не могу так поступить сейчас. Не сейчас, прошу. Не смотри на меня такими умоляющими глазами.

Затем он быстро встал, взял поднос и молча вышел из комнаты.

***

Остаток дня я провела, тихо рыдая в подушку. Больно, когда тебе отказывают, а еще больнее, когда ты понимаешь, что отказ человека связан не с желанием обидеть, а с безграничной заботой. Это все моя вина. Но как теперь смотреть Александру в глаза? Было так одиноко, так грустно, что хотелось испариться. Зачем вообще рождаются такие, как я? Которые постоянно цепляются за кого-то в надежде, что их примут, полюбят и будут заботиться. Когда люди уходят, эти люди остаются в одиночестве, снедаемые тоской и печалью, что не нужны никому в этом мире.

Вуд больше ничего не писал. Ближе к вечеру, когда закончила корректировать проект договора, я отправила его в юридический отдел, поставив в копию письма нашего директора и Каина Вуда. С полчаса тупо смотрела в экран в ожидании, что хозяин клуба «Venefica» напишет хоть что-то. Однако почта была пуста. Разобрав пару старых писем, я решилась выйти к остальным. В доме был лишь шаман, который разделывал тушки кроликов.

— О, ведьма вышла на свет, — улыбнулся он, — присаживайся. Александр и егоза укатили за продуктами.

Хорошо, что Алекса нет, иначе я бы не знала, куда себя деть.

— Тебя преследует смерть, Катерина, — сказал Чуку, — но она пока лишь ласково обнимает. Что случилось с твоими друзьями?

Разве Александр ему не рассказал? Верно. В этом весь он — честный до мозга костей.

— Автомобильная авария, — отозвалась я, — так банально и глупо.

— В жизни нет ничего банального. Каждый пришёл для чего-то в этот мир, потом для чего-то его покидает. Почему ты так горюешь? Им уже не страшно, не больно.

— Потому что скучаю. Я столько не смогла сказать, хотя была возможность. Эти люди многое для меня сделали.

— И они сделали это из добрых побуждений, — сказал шаман, — теперь они там, где их никто не побеспокоит. Пользуйся плодами вашей дружбы, вырасти из них прекрасное дерево и назови его в их честь. Эта мудрость приходит с годами.

Затем шаман принялся свежевать очередного зверька. Александр и Аня вернулись ближе к ночи. Мужчина тащил большие пакеты с продуктами, а девушка командовала, куда что раскладывать.

— Все по твоему списку, дедушка Чуку, — отрапортовала она, — Катя!

Аня подбежала ко мне и взяла за руки.

— Я очень сожалею, — сказала она, — сенсей сказал, что вы были близки.

— Спасибо, — кивнула я, — наверное, мне лучше уйти. Кое-что доделать по работе.

— Ладно тебе, — сказала девушка — побудь с нами, в компании всяко веселее. Тебе лучше сейчас не быть одной, правда Алекс?

Мужчина утвердительно кивнул. Что же, придется перетерпеть эту неловкость. В конце концов я сама все начала. Ловкость, с какой старый шаман управлялся с приготовлением пищи, завораживала. В его руках мясо кроликов на глазах превращалось в ароматное рагу. После ужина я вышла на воздух, чтобы собраться с мыслями. Алекс даже не смотрел в мою сторону все это время. Неужели я его так сильно задела своим поступком? Сев на крыльцо, крепко задумалась над словами шамана. Ведь мы и правда скорбим об утрате лишь из собственных эгоистических убеждений. Мертвый человек не чувствует боли, не страдает. Страдаем мы тут, на земле.

Внезапно прямо передо мной выросла огромная собака. Я конечно видела у Чуку будку, но подумала, что там никто не живет. Пес не мигая глядел на меня. Во мраке ночи он казался почти черным. Высокий и статный, больше напоминал волка, нежели домашнее животное.

— Его зовут Гром, — сказал Алекс, подойдя сзади и выставив миску с ошмётками мяса и костей, — он приходит редко. В основном, живет в лесу.

Я не боялась пса, скорее, он вызывал у меня уважение. Животное слегка вильнуло хвостом и подошло вплотную, принюхиваясь, затем набросилось на еду.