Вольфганг Хольбайн - Заклятие нибелунгов Страница 3

Во время грозы, в которую попал маленький кораблик, Сигурд, уже называвший себя Зигфридом, чуть было не погиб. Его спасла валькирия Брюнгильда, защитившая его от богов и от нибелунгов, чтобы юноша добрался до спасительной суши. И все же я спрашиваю себя, не поступила ли она так из любви к Зигфриду, следуя замыслам богов? Чего добились бы боги, если бы этот воин утонул? Нет-нет, чем дольше я думаю об этом, тем больше убеждаюсь в том, что Брюнгильда вовсе не разрушила планы богов, спасая Зигфрида, наоборот, она поспособствовала им. В конце концов Зигфрид очутился на берегу Британии. Он был скорее мертвый, чем живой. Его подобрал странный человек с черными волосами и глазами, с оливковой кожей, весь покрытый странными символами. Он называл себя Нацреем и пришел в эти земли с Востока, оттуда, где не бывали даже нибелунги. В его хижине было много книг, и Нацрей терпеливо читал их у костра, пока Зигфрид метался в лихорадке, протягивая руки к Валгалле. Но Один не принял его, и таким образом юноша выиграл в первом своем сражении: он победил болезнь и Нацрей научил его мудрым мыслям о войне и мире. Через несколько месяцев Зигфрид выздоровел и смог отправиться в путь, Нацрей же решил сопровождать своего порывистого друга. Их путь вновь пролегал через море на берег континента, где в море изливался Рейн.

Конечно же, мы, нибелунги, ожидали увидеть Зигфрида. Повинуясь зову крови, он хотел потребовать то, что принадлежало его отцу, и, как и отца, его не пугало проклятие золота нибелунгов. Но старшего Зигфрида, отца, учил я, и, несмотря на все несчастья, он был великим воином. Мы и подумать не могли, что его сыну удастся заполучить сокровища. Возможно, такова наша суть, а может быть, это шутка богов, но мы, обладая силой, склонны к тщеславию. Юный Зигфрид, появившийся в нашем лесу, обладал сильным духом и сильной волей. Мы погрузили его в мир иллюзий, где исполнились все его мечты: вернулись родители юноши, их королевство и мирное время, – но он выбрал истину, боль и месть. Так он добрался до сокровищ, которые должны были помочь ему завоевать Ксантен. Мы видели, как Зигфрид уходит с золотом, и не знали, что нам делать – неистовствовать в ярости, оттого что у нас забрали то, что нам принадлежит по праву, или радоваться, оттого что грядущие беды станут чудовищными.

Тем временем Ксандрия пыталась по-своему решить спор с Вульфгаром. Она подмешала отцу яд в вино, чтобы освободить от него страну и освободиться самой, но злобный Вульфгар был крепок и отрыгнул смертельный яд. Он знал, что Ксандрии нельзя доверять. Принцесса хотела наложить на себя руки, но ей явилась Брюнгильда и зародила в ее сознании мысль о юном Зигфриде, который придет, чтобы сделать ее своей королевой и женой. Ксандрия возжаждала врага своего отца как лоном, так и сердцем.

Тем временем Зигфрид, завладев деньгами отца, тут же приобрел множество друзей, в особенности среди отступавших к Альпам римлян, империя которых пала. Опытный воин Фелониус собрал войско наемников, чтобы они помогли законному наследнику Ксантена. Эти люди были готовы отдать свою жизнь за золото, а не за свою страну.

Возможно, Брюнгильда хотела предотвратить кошмарное кровопролитие, а может быть, она боялась, что Зигфрид, не обладая неуязвимостью своего отца, падет жертвой стрелы. Как бы то ни было, она явилась к нему, чтобы пробудить в нем любовь к юной принцессе Ксандрии. И вот войско Зигфрида взяло в осаду Ксантен, но в многонедельной изнуряющей войне враги не продвинулись ни на шаг. Победы не было, однако были жертвы; ксантенцы умирали от голода, и за крепостными стенами погибали простые люди, чьим справедливым королем хотел стать Зигфрид. Он встретился с Вульфгаром, чтобы позволить ему сложить оружие без кровопролития и покинуть страну, но узурпатор ксантенского престола и думать не хотел о том, чтобы сдаться, даже когда понял, что право Зигфрида обоснованно. Они разошлись, поклявшись бороться до последнего.

Той ночью, когда переговоры не дали результата, Ксандрия прокралась в палатку Зигфрида. Им хотелось возлечь друг с другом, но принцесса пришла для того, чтобы показать Зигфриду страдания людей, вызванные его нападением. Гордый юный полководец увидел голод и отчаяние, осознал, какую цену платил народ за войну и тщеславие своего правителя. Народ, его народ, пал так низко, что от понимания происходящего сердце Зигфрида обливалось кровью, а его мужество было сломлено. Но как же предотвратить кровавую бойню без согласия Вульфгара?

Нацрей, друг Зигфрида и его советник, взял на себя эту ношу. Ночью чужеземец пробрался в ксантенский замок и, пользуясь своей ловкостью, нашел там короля, завершив эпоху его жестокого правления ударом острого ножа. Нацрей не стал бежать. Он позволил стражникам схватить себя и бросить в тюрьму, чтобы каждый знал, кто убил Вульфгара. Не Зигфрид, претендовавший на трон, а чужеземец, возможно подкупленный франками или лангобардами. Оказав Зигфриду последнюю услугу, Нацрей позволил ему убить себя, чтобы все выглядело как месть. Так Ксандрия стала новой королевой Ксантена, а Зигфрид – прославленным мстителем за преступление, совершенное против прежнего короля. Сейчас их любви мешало лишь то, что у Зигфрида не было доказательств своего права на трон, который он собирался делить с Ксандрией, и одного его слова не было достаточно, чтобы народ принял бывшего врага в качестве своего правителя.

Смерть Вульфгара привела к переменам и в Исландии. Йон и Гелен подняли восстание против обезглавленной армии солдат Ксантена, и по всей стране пролилась кровь мести. Даже старый Эолинд взялся за меч и убил наместника, оставленного в Исландии Вульфгаром. Уже на следующее утро Исландия стала свободна – в ней не было короля, но не было и поработителя.

Надеясь обеспечить Зигфриду счастливое будущее, Брюнгильда указала ему путь в Баллову, королевство кузнеца богов Виланда, выковавшего когда-то молот Тора, Мъёльнир. Лишь он был способен перековать Нотунг, чтобы Зигфрид мог доказать свое наследное право на трон Ксантена. С тяжелым сердцем Зигфрид оставил Ксандрию и отправился в долгое и опасное путешествие, которое привело его в другой мир, плоский и круглый, как диск, разрезанный надвое узким ручейком. В центре этого мира горел огонь кузницы Виланда. Кузнец с радостью принял своего гостя, и здесь, между Мидгардом, Утгардом и Асгардом, Зигфрид, оказавшись в условиях вневременья, слушал, как воздух наполнялся гулкими ударами молота кузнеца.

Но и боги, и нибелунги были недовольны вмешательством Брюнгильды в судьбу Зигфрида. Им не удалось взглянуть на великую битву между войском наемников и Ксантеном, и счастье Ксандрии и Зигфрида не давало им покоя. Если нет желаний, нет ненависти, нет исполнения судьбы, то колесо жизни может остановиться, а ничто не может наскучить богам больше, чем человек в мирное время. Они хотели, чтобы Зигфрид вступил в бой, и для этого послали на землю черные орды Утгарда. Отвратительные маленькие создания с мясистыми губами, грязным телом и черной душой, от которых с отвращением отворачивались даже нибелунги, напали на замок, оставляя на каждом углу трупы, словно во времена чумы, и забрали в подземный мир принцессу, ставшую добычей и жертвой их жестоких игр. Зигфрид был готов на все, чтобы спасти свою возлюбленную. Орды Утгарда набросились на Ксандрию, истязая ее нежное тело и нанося ей раны, но не позволяя гаснуть в ней огню жизни. Боги хотели сделать героя Зигфрида жестоким духом мести, чтобы колесо жизни продолжало вращаться…

И вот Зигфрид вернулся с Нотунгом не на свою родину, а в выжженное королевство, где не было жизни, а были лишь гниющие трупы и павший скот. Замок был пуст, и от Ксандрии не осталось и следа. И лишь Брюнгильда обратилась к нему с печальными словами, рассказав о предательстве богов, которые не хотели справедливо вознаградить подвиги Зигфрида. И герой поступил так, как и хотели боги: он взял огненного скакуна Брюнгильды и спустился сквозь недра земные в Утгард, чтобы спасти Ксандрию. Там его ждали чудовища, иллюзии и ложь, но ничто не могло обмануть Зигфрида или задержать. С помощью Нотунга король Ксантена пробил себе путь в подземный мир, и вскоре Утгард наполнился стенаниями о его безжалостности. Через несколько дней он нашел свою королеву, но обнаружил, что в этом безжалостном мире прошли годы. Годы, в течение которых Ксандрию истязали и бесчестили, и не было у нее ни надежды, ни утешения. Создания Утгарда разрушили ее тело, а затем и душу, в конце концов погасив в ней искру разума. Та, которую Зигфрид пришел освободить, стала безумной фурией, потерявшей человеческий облик. Несмотря на это, Зигфрид обнял свою возлюбленную, поднял ее на руки и вернул в ксантенский замок, который должен был бы стать их дворцом. Он провел последнюю ночь рядом с ней, а утром обнял ее столь крепко, что с ее губ сорвался последний вздох. То был долг любви, который ему суждено было исполнить.