Алексей Карасов - Снова Варяг-3 Страница 5

– Зовите меня просто Стефан.

Дама поёрзала а стуле, устаиваясь поудобнее, уставилась на меня и временами её глаза опускались на пухлый бумажник, который я продолжал держать в руке. Я продолжил свою мысль.

– Дело в том, что я собираю сюжеты романов из жизни. И мне хотелось бы услышать от Вас несколько занимательных историй, которые происходят с Вашими служащими.

Больше всего интересуют стервозные дамочки. Такие, что стоит залезть под юбку как тут же срабатывает сигнализация и тучи адвокатов начинают суетиться с целью отсудить у бедняги, рискнувшего это сделать, кучу бабла.

Дама недоверчиво посмотрела и ничего не сказала. Я продожил. -Мне не нужны фамилии и подробности, хотя без них описание становится не совсем живым, что ли.

Я добавлю в романе необходимого антуража. Например, сегоднящняя потасовка обязательно войдёт в роман, для описания характера героя. В стремлении освободить возлюбленную, он приходит в дом врага. На него набрасываются братья возлюбленной. Он мог бы всех покалечить, но понимает, что посмей такое сделать как она отвернётся от него.

Ваш облик и припишу героине романа. Вы скажете, что героини всех романов исключительно хороши собой и их возраст едва переходит за семнадцать. Но, я собираюсь написать другой роман. Про женщину, которая добилась успеха собственными силами и вот она влюбилась. Её семья всегда враждавала с семьёй любимого. Чёрт меня возьми! Я всегда мучаюсь, когда приходится подбирать имена героям. Конечно, можно брать из жизни, переставляя фамилии на имена и наоборот.

Но, я считаю такую переделу постыдной. Например, Вы читали роман "Джен Эйр"

Шарлоты Бронте?

Так вот. В моём воображении всё перевернётся. Роман будет называться Эйра Джен, а автора романа будут звать Бронтен Шарлот. Как вам такая переделка?

Дама открывала и закрывала рот не в силах справиться с переполняющими её чувствами. Как? Она? Будет? Гроиней очередного щедевра? Я продолжил:

– Конечно, я поделюсь с Вами некой частью доставшейся мне славы, если захотите.

Могу в предисловии к книге сообщить читателям о том, что прообраз главной героини сидит в редакции газеты и представляет из себя наивное и животрепещущее создание, готовое ответить бескорыстной любовью любому, кто проявит хоть толику внимания и оделит мимолётной лаской.

По виду дамы понял, что говорю несколько не то, но остановиться уже не мог.

– Вот я и говорю. Женщина. Она готова любить весь мир, а мужикам только и надо, что удовлетворить свою похоть. В результате, дама, готовая любить весь мир, любит только одно безащитное создание, свою маленькую собаку. Собаку назовём?

Как мы назовём собаку? Для правдоподобия желательно присвоить собачке имя собаки, любой Вам знакомой дамы.

Дама слегка расслабилась и спросила:

– Вас не интересуют конкретные имена?

Я как можно спокойнее и не стараясь быть чересчур убедительным:

– Конкретные имена таят опасность наткнуться днищем романа на подводные камни судебных разбирательсв. Поэтому никаких подробностей, только для создания правдоподобности сочинению. Так как?

Дама сочла возможным представиться:

– Я Анна дель Бордбери, мой отец владелец газеты, я подрабатываю в редакции.

Вообще я студентка, перешла на пятый курс Королевского коледжа, сейчас на каникулах. Ну, ничего, я проявила ангельское терпение, просидев в этом крысятнике почти месяц, зато через неделю отправляюсь в Ницу. Рядом с Ницей княжество Монако, наверно слышали, там замечательные казино. Давно хотела побывать в них. Но, отец против игры. А, я кажется отдала бы всё, чтобы сыграть.

Отец хочет, что бы я научилась зарабатывать на жизнь, поэтому не даёт денег.

Смотри ка как подействовали мои откровения? Это не новости. Зря что ли покупал, а затем читал дурацкие газеты. Особенно самую дурацкую из них: Лондонское время.

В редакции газеты разговариваю с дочерью владельца. Ну, что же продолжим.

– Какая удача, что Вас встретил. Я собираюсь поступать в этот же коледж.

Выражение лица Анны изменилось. Поступить в Королевский коледж для женщины всё равно, что выйти замуж за принца крови или по крайней мере, стать любовницей принца. Для мужика, поступление в коледж означало, что он, повидимому, принц.

Возможно я чуть чуть преувеличиваю, но без проблем в коледж поступали только принцы и их любовницы. Студент Королевского коледжа, это статус. Как максимум статус принадлежности к королевской семье. А как минимум? Не знаю какой минимум у студента коледжа. Возможно владелец газеты имеет компромат на короля или принца наследника и шантажом добился поступления дочурки в коледж. А, может он оказал нынешнему канцлеру поддержу в неком начинании и вознаграждение захотел получить не деньгами, а поступлением дочи в коледж? Надо подробнее посмотреть газеты за прошедшие пять лет.

Анна поняла, что перед ней появился принц мечты. Но как же зовут принца? Стефан Ковальски, неужели это имя принца? Я по выражению лица Анны осознал, что если буду настаивать на имени Стефани Ковальски, то стану в её глазах бессовестным лжецом. Счёл возможным успокоить дамочку:

– Стефани Ковальски, мой псевдоним.

У Анны в глазах появилось понимание. Как же, принц не может писать романов, ну а под псевдонимом, почему бы и нет? Говорят, что Шекспир, это псевдоним некого графа, пописывашего в своё время. Мы разговорились и Анна выкладывала новости о своих знакомых и родственниках одну за другой. Сначала стеснялась называть подлинные имена и присваивала псевдонимы, но потом запуталась и начала называть так как есть. Я быстро как мог чиркал ручкой в записной книжке. У меня был диктофон, украденнй в США имперскими ворюгами, но для того, чтобы показать интерес к рассказу дамочки приходилось строчить ручкой как из пулемёта. По ходу рассказа задавал наводящие вопросы. На самом деле меня интересовало только одно: порядки и нравы, царящие в Королевском коледже.

Анне скучно сидеть в холе, несмотря на наличие завлекательной книжки. В роли слушателя, а возможно и партнёра по будущим шалостям я, несмотря на молодость, вполне подходил. Договорились встретиться и я обещал сообщить настоящее имя, только после того как посидим в ресторане. Спросил у Анны, пустят ли меня в ресторан с дамой или так не принято среди англичан? Она отмахнулась и сказала: если попадутся знакомые, то представит меня родственником, которого просили познакомить с Лондоном.

Анна проболтала до конца рабочего дня, заканчивавшегося в шесть вечера.

Договорились встретиться в ресторане около десяти. Я сказал около десяти потому, что как все дамочки, Анна непременно опаздает. Даже предложил подъехать на такси, но она оказалась сообщив: папочка ради такого случая даст машину. Не каждые день кавалеры приглашают дочку в ресторан. Анна просила, если зайдёт разговор о встрече сказать, дескать она заработала ужин в ресторане. Оказывается, папочка приплачивает дочке к заработанным деньгам ещё столько же.

Попрощавшись с Анной, в радужном настроении от того, что дело, ради которого прибыл в Лондон заладилось, вышел из редакции и увидил ожидающее такси. Твою мать! Только этого недоставало. Таксист. Сейчас начнутся разборки и придётся мочить. За несколько последних лет, столько раз приходилось убивать всевозможных претендентов на мою жизнь, что даже не возникло сомнения о способе избавления от приставучего таксиста.

– 5-

Я уселся в такси. Таксист, дождавшись, когда расположусь в салоне как показалось, приступил к расчистке места для драки.

– Я узнал тебя Об Халиль, ты сын султана Адиля ибн Демира. Ты убежал с англичанами, когда почти настигли люди твоего брата.

Нет оскорбления страшнее того, когда говорят, что ты убежал с поля боя, показав врагу спину. Весь род того, кто убежал презирается. Любой бродяга считает своим долгом явиться в родовоё поселения и взять всё что желает. Конечно, бродягу зарежут. Но, затем явятся ещё бродяги, а потом придут соседние роды, считающие, что род воспитавший труса, не сумеет защитить своё. Постепенно от рода труса не остаётся даже названия. Вместо родового имени тем, кто чудом остался жив после геноцида, даётся прозвище "он из рода показавшего спину". Но, я не бедуин и меня не особенно трогают бедуинские подначки.

– Я тоже тебя узнал Саид бен Вали. Ты брат шейха аль Тахира.

Я не стал отвечать бедуину той же монетой, узнав только сейчас, когда он сказал, что узнал меня. Его брат пожелал зарезать меня в единоборстве. Те самые шейхи, которые хотели за счёт моей шкуры удержать воинов в повиновении, подставив вместо отравленного сына султана, подставили ещё раз. Когда люди шейха аль Тахира, окружили небольшой отряд из воинов и шейхов сопровождавших меня, то шейхи, от моего имени, вызвали Тахира на дуэль потому, что иного шанса уцелеть не было.