Дэн Абнетт - Почетная гвардия Страница 13

Брин Майло многое хотел сказать. И большая часть касалась Кольма Корбека. Но взгляд комиссара-полковника Гаунта его остановил.

— Корбек мертв. Такова война. Давай выиграем ее в его честь.

— Ответь ему «нет», — медленно произнес Колеа.

— Сэр? — переспросил вокс-офицер Раффлан.

— Сигналь ему «нет», фраг тебя раздери! Мы не отступим!

Раффлан расположился в углу полуразрушенного строения в Старом Городе, в котором они укрылись. Рядовой Домор и еще четверо заняли позиции у разбитых окон и подняли лазганы. Доктор Дорден, обремененный медицинским скарбом, в просторном черном халате, зашел в здание последним.

— Сэр, я не могу, при всем уважении, — ответил Раффлан. — Полковник отдал приказ, код «Палаш» подтвержден. Мы должны отступать из Старого Города немедленно. Бомбардировка начнется через сорок шесть минут.

— Нет! — рявкнул Колеа. Его люди оглянулись со своих позиций. Дорден присел рядом с Колеа на кучу обломков и штукатурки под окном.

— Гол… Мне все это нравится не больше, чем тебе, но Гаунт отдал приказ.

— Ты никогда не нарушал приказы?

— Гаунта? Да ты шутишь!

— Что, даже на Нацедоне, когда он приказал тебе оставить тот полевой госпиталь?

— Фес! Кто проболтался?

Колеа на мгновение замолчал.

— Корбек рассказал мне, — сказал он, наконец.

Дорден опустил взгляд и провел рукой по редеющим седым волосам.

— Корбек, да? Проклятье…

— Когда начнется бомбардировка… нас сотрут в пыль свои, — вставил рядовой Вельн.

— Это Корбек, — просто сказал Дорден.

— Не сигналь, — отозвался Колеа, подойдя к Раффлану и отключив гарнитуру. — Просто не сигналь, если тебе от этого будет лучше. Мы должны сделать это. Мы просто не услышали приказа.

Маквеннер и сержант Халлер доложили, что улица чиста. Они были на краю квартала Камнетесов.

— Ну? — Дорден посмотрел на Колеа.

— Пошли! — ответил тот.

Два часа пополудни городские колокола зазвонили на часовых башнях Университета, эхом им стали вторить часы Старого Города. И вот тогда ударила Пардусская артиллерия.

Руководимые полковником Фурстом с легендарного сверхтяжелого танка «Теневой клинок» по имени «Карающий» пятьдесят танков «Леман Русс», тридцать восемь осадных танков «Громовержец» и десять противотанковых стигийских вариантов «Покорителя» открыли огонь по Старому Городу.

Бомбардировка дальнего радиуса поражения осуществлялась «Василисками» и орудийными платформами «Сотрясатель» из болот к югу от города и продолжалась двадцать минут, пока танковые части не подошли к границам Старого Города. Затем огненный ад закипел на улицах от скотного рынка на север, к Палисаду Хемода и Миле Инфарди.

Группы танков ползли вперед, стреляя на ходу из главных орудий. «Завоеватели» и «Победители» продвигались по городским дорогам, наводняя Милю, словно целеустремленные жуки, их прикрывала пелена дыма и раскаленной пыли, быстро окутывавшая весь город. Массивные осадные танки ползли прямо через террасы жилых домов и ворота древних башен, оставляя за собой груды развалин. С крыш каскадами сыпалась черепица. Грохот и рев танковых орудий слился в единую канонаду, накрывшую Доктринополь. Призраки отступили в южные районы Старого Города, бревианцы передвинулись из зоны обстрела к Северному кварталу над Университетом. Вокс-операторы доложили тактическим командам, что отряд сержанта Колеа не выходил на связь.

Огненные залпы танков прорезали Старый Город вплоть до основания Цитадели. Двадцать тысяч домов и строений сгорели или были сравнены с землей. Капеллу командующего Киодра разорвало на куски. Общественные кухни и мастерские иконописцев сокрушило взрывами и размололо гусеницами танков. Школы аятани и помещения эшоли были разрушены, и их кирпичные останки рухнули в священную реку. Древние камни моста Индехар Шолаан Саббат взлетели в воздух на сотню метров.

Пардусская артиллерия продолжала обстрел под руководством полковника Фурста и майора Клеопаса. Это были лучшие танковые части во всем сегменте. У Старого Города и всего, что в нем было, не имелось ни единого шанса.

Глава четвертая

ПОЛКОВНИК В ЗАПАДНЕ

Зажгите одно пламя в душе, другое — в руках, и пусть оба будут вашим оружием.

Одно для веры, другое для победы. И ни одно никогда не должно погаснуть.

Помещение содрогнулось. Стены и пол слегка завибрировали. Пыль посыпалась с потолка. Бутыли в форме луковиц, наполненные водой, клацнули друг о друга.

Сначала этого, похоже, никто не заметил, кроме Корбека. Он скорчился на полу и потому чувствовал, как дрожат под пальцами камни. Он посмотрел наверх, но никто из инфарди ничего не ощутил. Они были слишком заняты Йелем. Парень уже умер. И Корбек был этому рад. Хотя это означало, что скоро он и сам окажется на скамье. Но инфарди все еще заканчивали свои кровожадные ритуалы, покрывая труп оберегающими символами и бормоча строки поганых текстов.

Комната вновь вздрогнула. Бутылки звякнули. Посыпалась пыль.

Несмотря на тяжесть ситуации, или даже, возможно, именно благодаря ей, Кольм Корбек улыбнулся.

На него упала чья-то тень.

— Что тебя так радует? — спросил Патер Грех.

— Грядущая смерть, — отозвался полковник, сплевывая на пыльный пол кровавую слюну.

— Ты приветствуешь ее? — Голос Греха был низким, почти безжизненным. Полковник видел, как слишком острые металлические зубы царапали губы мерзавца.

— Я приветствую ее в любом случае, — отозвался Корбек. Он чуть привстал. — Хотя бы за то, что она избавит меня от твоего общества. А улыбаюсь потому, что смерть идет не за мной.

Комната вновь содрогнулась. Патер Грех, наконец, почувствовал это и оглянулся по сторонам. Его люди тоже остановились. Отрывистыми приказами и жестами Грех отправил троих, и те поспешили выяснять причину волнения.

Корбеку не нужно было ничего выяснять. Он слишком часто оказывался в непосредственной близости от зон бомбардировок, чтобы узнавать их приближение. Резкие удары падающих снарядов, далекая дрожь тяжелой техники…

Комната снова сотряслась, и на этот раз донесся тройной раскатистый гул, достаточно громкий, чтобы в нем можно было узнать взрывы. Инфарди похватали оружие. Грех шагнул к одному из них, у которого была легкая вокс-станция, и обменялся сообщениями с другими отрядами инфарди.

Затем дрожь и грохот взрывов стали постоянными.

Грех кинул взгляд на Корбека.

— Я ждал этого, рано или поздно. Думаешь, для меня это сюрприз? Нет, это именно то, чего я…

Он замолчал, словно не желая больше выдавать секреты старому полумертвому врагу.

Грех издал несколько гортанных звуков, которые Корбек принял за команды на приватном боевом коде инфарди, и стрелки приготовились покинуть помещение. Четверо схватили Корбека и потащили с собой. Боль огнем вспыхнула в груди, но полковник закусил губу.

Его пленители волокли его по грязным коридорам к открытому двору позади главного корпуса. Двор заливало яркое, болезненное для глаз Корбека солнце, и на открытом воздухе грохот имперской атаки стал отчетливо слышен: оглушительные, тяжелые разрывы снарядов, их пронзительный свист, клацающий рык гусениц, грохот обрушавшихся зданий.

Корбек вдруг понял, что почти прыгает на одной ноге, пытаясь помогать себе той, на которой остался ботинок. Инфарди пихали его и поливали бранью. Они хотели двигаться быстрее, чем он мог идти. Кроме того, им нужно было держать его, а значит, лазганы и амуницию им приходилось тащить в одной руке.

Они миновали камнетесную мастерскую, где все было застелено толстым слоем белой каменной пыли, прошли через несколько деревянных дверей и оказались на наклонной, вымощенной булыжником улице.

Над ними, километрах в двух, высилась Цитадель. Корбек впервые оказался к ней так близко. Ее выцветшие острые грани, смягченные мхом и лишайником, вырастали из крыш и башен Старого Города и восточных кварталов Доктринополя на холмах, поддерживая колонны и храмы королевского района священного города. Монументальное сооружение было бледно-розового цвета и ярко вырисовывалось на фоне голубого неба. Должно быть, люди Греха проделали приличный путь на север через Старый Город, волоча его и Йеля.

В другую сторону улица резко катилась вниз через беспорядочное скопление старых зданий и камнетесных мастерских к ленте реки, где начинался Старый Город. Небо в той стороне было в клубах черного и серого дыма. Огонь лизал городские кварталы. Корбек увидел, как снаряды, одни за другими, веером разрывались на улицах. Фонтаны пламени, дыма, земли и камней взлетали в воздух.

Стражники вновь потащили полковника по наклонной улице. Большинство других инфарди уже скрылись в ближайших зданиях.